Прощай Дебора - Владимир Суханов

Журнал Берестова (III)

«Что ж, начинать?» – Начнем, пожалуй…

12 августа

Свое исследование диска я решил начать с занесения в тетрадь всех его параметров и прочих сведений. Сделать это было, во-первых, необходимо: так я обезопасил бы мое исследование от случайной пропажи моей случайной находки, и, во-вторых, удобно при отслеживании хода исследования.

Общее впечатление о диске можно получить из моей зарисовки, которую я поместил в начале Журнала. Далее, форма диска. Это неправильная окружность, диаметр которой в максимальной части равен 165 мм; толщина – также неравномерна и колеблется в пределах 16–20 мм. Кстати, интересно, почему тот, кто изготовил его, выбрал именно такой размер? Может, такие параметры диска соответствуют некому ритуалу? А, может, причиной послужила и вовсе обыденная вещь? Например, такой размер позволил заказчику диска с удобством и незаметно пронести его из мастерской в имевшейся у него жестяной коробке из-под конфет? Так. Дальше. Обе стороны диска покрыты значками-рисунками, которые расположены внутри полосы спирали, разделяясь поперечными линиями на группы. Совершенно очевидно, что значки были вдавлены с помощью печатей в мягкую глину до обжига диска. Количество групп на каждой из сторон диска совпадает и равно 31. Вот еще один интересный вопрос: почему 31, чем замечательно это число? Пока у меня на этот счет вообще нет никаких предположений, но, я уверен, объяснение должно быть!

Чтобы не загромождать повествование всеми прочими сведениями, а именно: зарисовками 243-х значков-рисунков (из них различных было всего 45), объединенных в 62 группы, индексацией групп на диске и т. д., я решил отнести их в конец тетради, в раздел ПРИЛОЖЕНИЕ К ЖУРНАЛУ. Впрочем, несколько замечаний по индексации, т. е. по выбору порядка нумерации групп, имеет смысл привести здесь.

При начале любого исследования самым важным является выбор точки отсчета, иначе говоря, выбор неких постулатов, нарушать которые в процессе исследования будет недопустимо. При этом, необходимо придерживаться следующего правила: если исследование упирается в непреодолимое противоречие между каким-то, даже промежуточным, результатом и одним из постулатов, то неверным следует признать постулат, после чего, как это ни прискорбно, нужно вернуться к поиску новой точки отсчета. Как бы это объяснить попонятней? A-а, вот, вспомнил…

Весной 1881 года я выбирал между двумя факультетами Киевского университета, историческим и физико-математическим. Решил спросить совета у отца. Отец глубоко задумался, а потом сказал:

– Что я тебе могу сказать? Историк из тебя вряд ли получится. Ты честен, а потому никогда не сможешь стать частью этой касты царедворцев. Историк – это тот же щедринский адвокат по гражданским делам из «Благонамеренных речей», заинтересованный не в поиске истины, а в преуспеянии, зависящим от благосклонности, так называемых, общепризнанных авторитетов. Хочешь пример?

– Конечно.

– Согласно «Ипатьевской летописи» точкой отсчета становления Руси является год 862, когда аборигены Новгородской Республики (словене, кривичи, чудь и весь), погрязшие в усобицах, добровольно пригласили на княжение Варягов Руси. Карамзин справедливо назвал этот случай «беспримерным в истории», после чего попытался объяснить его, призвав на помощь всю свою «историческую» мощь. Очевидно, летописец был для Карамзина авторитетом, и он, как записной историк, даже представить себе не мог, что летописец лгал. А тот, действительно, лгал.

– То есть, ты хочешь сказать, что никакого Призвания варягов не было?

– Нет, я хочу сказать, что Призвания Варягов не было в 862 году, и Русь началась не в 862 году. Потому что иначе, несмотря на все ухищрения Карамзина и прочих, кроме как идиотами, Новгородских аборигенов считать нельзя. Действительно, согласно летописи в 862 году Новгородцы отправили делегацию к Варягам Руси с просьбой «княжить и володеть нами», но ведь согласно той же летописи, чуть раньше в том же году те же Новгородцы прогнали тех же самых Варягов, отказавшись платить им дань, которую платили до этого 5 лет подряд. Ну, не идиоты ли они после этого? Конечно, такого быть не могло, и может быть объяснено, например, полным презрением летописца-варяга к аборигенам. Мало этого. «Призвав» варягов во главе с Рюриком в 862 году, летописец вынужден был «умертвить» его до 882 года, и…

– Почему?

– Потому что первым Великим Киевским князем, в 882 году основавшем Киевскую Русь, в Византийской летописи, править которую русский летописец, естественно, не мог, назван Олег, тот, который получил прозвище Вещий. Поэтому Рюрик и должен был «умереть» до 882 года, и «смерть» эта привела совсем уж к анекдотическим летописаниям, связанным с его сыном Игорем. По русским летописям оказывается, что у первого Рюриковича и его жены Ольги их первенец Святослав родился в 942 году, через 39 лет после их свадьбы, когда Игорю было уже за 60, а Ольге – за 50 лет, а еще через 23 года княгиня Ольга поехала с официальным визитом в Константинополь, где василевс Константин Багрянородный, восхищенный неземной красотой Ольги просил ее руку и сердце. Каково! А ведь все эти нелепости получились только из-за выдуманного Призвания Варягов в 862 году. Согласен?

– Да-а… Но зачем летописцу понадобилась эта ложь?

– Как зачем? Чтобы возвеличить Рюрика! Прародителя правящей династии Киевской Руси! Ведь, кем был Рюрик на самом деле? Всего лишь одним из удельных князей. И вся его историческая заслуга состояла в том, что ему повезло умереть в присутствии Вещего Олега, который, будучи бездетным, пообещал умирающему усыновить его малолетнего сына Игоря. Конечно, такая проза не устраивала Рюриковичей, и летописец решил ублажить их сказкой о Призвании Рюрика, случившемся еще до образования Киевской Руси.

– Так, все-таки, было Призвание варягов или не было?

– Уверен, что было. Потому что оно описано в летописи слишком реалистично. Но было оно, конечно, не в 862 года, а много позже, на рубеже IX и X веков. Во всяком случае, после 985 года, когда Олег установил Новгородцам дань. Все в Новгородской Республике понимали тогда, что следующим шагом Олега будет полное завоевание Новгорода и установление у них государственного порядка Киевской Руси. И тогда, прощай Республика! Вот тогда-то и начались на Новгородской земле усобицы. Одни предлагали готовиться к войне с Олегом, другие покориться, а третьи придумали хитроумный план, как бескровно сохранить Республику, а именно: пригласить в Новгород на полное обеспечение Варягов того же племени, что и Олег, которые, в отличие от Олега, еще не перебрались в Киев с Варяжских берегов; также Новгородцы добровольно соглашались войти в состав Киевской Руси, но, и это было самым главным, на правах Княжеской Республики. Как раз эта идея и получила большинство на Новгородском вече. Вот и всё.

– Здорово! Пап, но ведь об этом нужно рассказать всем, и, в первую очередь, историкам.

– Ха! Я ведь не случайно начал с того, что назвал их кастой царедворцев, которых истина интересует постольку поскольку. В 63-м году я, будучи тогда чуть постарше теперешнего тебя, даже ездил в Петербург, к Погодину. Нашел. Договорился о встрече. Стал пересказывать, что и тебе сейчас: о лжи летописца, о неверном выборе точки отсчета… Куда там! Любезный Михаил Петрович и дослушивать меня не пожелал, прервал на полуслове вопросом: «А вот вы скажите, милок, к какому роду-племени принадлежал Рюрик?» В принципе, я был готов к этому вопросу Погодина, зная о его споре по этому поводу с Костомаровым, и ответил, что здесь я согласен с Ломоносовым, относившим Русских Варягов к западным славянам, поскольку и те и другие поклонялись западно-славянскому богу Перуну Видел бы ты, каким испуганным вмиг сделался знаменитый историк, как он забормотал быстрым шепотком: «Что вы, что вы, какие западные славяне, то есть вы хотите сказать, что наши предки пошли на поклон к полякам, этим бунтарям? Этим неблагодарным людям, которых осчастливила императрица Екатерина, с которыми, как неразумными дитятями, возятся нынешние Государи? Всё, всё, ничего больше не хочу слушать. Идите с богом милостивый государь». – «Лукавый царедворец!» – Ты, конечно, помнишь, что этими словами Пушкин навсегда заклеймил Василия Шуйского, но, я думаю, они как нельзя лучше подошли бы и к Погодину… Вот тебе, сын, и весь исторический сказ. Так что, поступай-ка ты лучше на математический…

Однако пора вернуться к диску. Итак, я решил присвоить каждой группе рисунков свой индекс. Безусловно, это здравая идея, которая поможет мне в дальнейшем, по меньшей мере, существенно упорядочить исследование. Но, как было сказано выше, любое исследование требует исходной точки отсчета, неких исходных постулатов, которые могут быть либо удачными, либо неудачными. В случае с исследованием проблемы Призвания варягов исходное предположение историков, согласно которому варяги были призваны в Новгород в 862 году, оказалось неудачным, что, как показал мой отец, повлекло за собой безобразную историческую ошибку. Ошибиться подобным образом, приступая к исследованию моего диска, я не хотел и именно поэтому очень тщательно отнесся к выбору «с чего начать». В первую очередь, наиболее важными мне показались две следующие проблемы: