Код: «Ares-2» - Алексей Трофимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вильям окинул взглядом помещение и остановился на управляющей консоли. На дисплее по-прежнему шел обратный отсчет, а заставлять ждать Вернера ответа ещё две минуты было бы не тактично, особенно, когда сам чуть собственноручно в опалу не попал.
— Перекрытия с третьего по шестой блок сильно пострадали, двери подлежат замене, по поводу внутренних коммуникаций ничего сказать не могу без отчёта инженеров и техников. А что касательно проекта, — Вильям ещё раз глянул на оставшееся время и тяжело вздохнул. — Думаю все пройдет без эксцессов.
— Думаете или без эксцессов?
— Сделаю все что в моих силах, — выкрутился профессор.
— Очень на это надеюсь. Не разочаруйте меня, Вильям.
Голос правителя умолк, оставив профессору лишь чувство нарастающей тревоги за его обнадёживающий прогноз, а бесконечно уменьшающийся таймер глубокого анализа только усугублял это ощущение…
Говорят, если есть хоть малейший шанс на то что случится неприятность, то она обязательно случится и уже после того, как программа глубокого анализа началась повторно Вильям сразу понял, что ничего хорошего ожидать не стоит. Но когда он всё-таки увидел результаты, то лишь убедился в этом и начал вникать в особенности требуемых процессов, преобразований, вероятных итогах и последствиях всевозможных сбоев. Ему «повезло» из всевозможных вариантов его подопытный попал в самую неприглядную ситуацию и причиной всему как раз и стало нарушение энергоснабжения.
В целом, по внешним признакам, опытный образец выглядел абсолютно нормальным: здоровый цвет кожи, превосходная мышечная и нервная активность, но вот скелет… С этим была всего одна проблема — ломкость. Как оказалось, вместо многоступенчатого процесса укрепления костной системы, а это чуть ли не самый важный момент в данной ситуации, программный сбой привел к тому, что перескочив через кучу последовательных операций организм стал сразу подвергаться колоссальному развитию мышечной ткани, что должна были оплетать кости и сервоприводы первого поколения, делая из всего этого единое целое. Но на практике, из-за отсутствия нужного набора микроэлементов и различного рода побочной химии организм начал брать для своего развития искомое в том, что уже есть. Итогом стала гипертрофированная мышечно-механическая система и тонкие пористые кости, которые при лёгком движении будут ломаться чуть ли не во всех местах одновременно.
Ситуация патовая, решение проблемы не нашел никто из сотрудников, да и сам профессор мало что мог сделать ведь большая часть важной информации о том, что можно сделать с последствиями находилась в единственном уцелевшем носителе, из которого удалось вытащить не более десяти процентов информации и она не давала даже примерного направления для движения. И после того как в отделе биоинженерии побывали самые талантливые из его коллег в поисках хоть какого-нибудь решения через любую сферу науки стало понятно, что проект полностью провален. Однако вопреки своей гордости Вильям хоть и не сразу, но принял одну, наверное, самую правильную, если не единственную идею о том, как можно выкрутиться в данной ситуации.
— Але, Гарри, как жизнь? Как служба? — Форест старался говорить как можно приветливее, но выходило с трудом ведь сама мысль о предстоящем диалоге расщепляла его огромное эго на атомы.
— Здравствуй, Вильям, давненько тебя не слышал. Что, снова сбежал кто-то из подопытных мисс Ли?
— Нет. Мне нужно встретиться с одним человеком, поможешь?
— И кто он?
Вильям сжал кулаки и скрипя зубами выплюнул два отвратительных слова:
— Билл Фрост…
Глава 3
Была уже поздняя ночь, когда Вильям возвращался домой. Он не часто выбирался за стены своих лабораторий и ещё реже ходил домой пешком. И дело тут было не в его статусе или амбициях, а скорее в банальной нехватке времени. Как человеку науки его всегда не хватало, особенно, когда возникал какой-нибудь форс-мажор. А последние несколько недель как раз и были одним сплошным форс-мажором. Другой бы сетовал на такой график, при котором даже на себя время найти сложно не то что на попытки завести семью или отношения, но в отличии от большинства людей он не считал это рабством, скорее спасением от собственных мыслей, ведь за пределами науки у него не было ничего.
Это была теплая ночь. Впрочем холодных тут никогда и не бывало. Огромные геотермальные батареи расположенные под землей да и сам купол вместе с климатическим монструозными сооружениями Зилота делали из него, наверное, единственное райское место на земле, особенно, если не задумываться о той цене, которую все заплатили ради этого рая.
Он шел домой через тусклый, полутемный парк, который лишь своими голыми деревьями напоминал о том, что сейчас середина января. В это время года он был наименее популярен, ведь такой обстановкой никого сейчас не удивишь, вся пустошь например выглядит примерно так же, разве что порядка там меньше. Но несмотря на пустынность это было единственное место, которое напоминало ему старый мир: живой, привычный, настоящий… Даже за последние девяносто лет он так и не смог забыть о том, что будоражило его в детстве. Все эти ароматы, запахи… порой это восхищало его даже больше, чем самая современная разработка вышедшая под его руководством.
