Русские войны XX века - Анатолий Иванович Уткин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хайяси рассматривал и вопросы саботажа на внутренних коммуникационных линиях России. Йодко говорил о саботаже на железных дорогах. Англичанин, родившийся в Польше, – Джеймс Дуглас был послан представлять Польскую социалистическую партию в Токио под видом английского корреспондента. Дуглас прибыл в японскую столицу 7 июня 1904 г., туда же явились возглавляющие польскую социалистическую партию Роман Дмовский, Юзеф Пилсудский, Титус Филиппович (будущие – с 1918 г. – политические вожди восстановленной Польши: Пилсудский – президент, Дмовский – премьер-министр, Филипович – посол Польши в США). Пилсудского, требовавшего от японцев оружия, поддерживал Хайяси, самым лестным образом характеризуя его из Лондона. В любом случае, писал Хайяси, «опасения в отношении возросшей активности (мятежных поляков. – А.У.) и их возможного восстания по необходимости отвлекут внимание русских и ограничат их свободу действий».
Куропаткин
Куропаткин прибыл в Ляоян 28 марта 1904 г. и устроил свой штаб в железнодорожном вагоне. Все его опасения относительно сложностей организации в далеком краю увеличились реальностью многократно. Куропаткин «сосчитал» свои силы. 68 батальонов пехоты, 120 орудий, 12 артиллерийских установок на лошадиной тяге, 16 горных орудий, 35 эскадронов казаков. Войска не имели необходимой подготовки, стратегическая мысль уступила место эмоциям, расстояние и общее бездорожье лишали энергии самых твердых из русских воинов. Что оставалось делать Куропаткину? Он, человек с немалым военным опытом и очевидным здравым смыслом, видел единственно верный курс в отступлении.
Японцы высадились на континенте и подошли к реке Ялу. В самом широком месте долина имела около километра шириной. Отступающие русские части забили ее орудиями и повозками, все смешалось. Одного пулемета теперь было достаточно, чтобы уничтожить все это месиво солдат и орудий. Когда 4-я рота японских гвардейцев с криком «Банзай!» ринулась на удивительное смешение русских частей, в воздух взвился белый флаг. Русские сдались.
Была половина шестого вечера 1 мая 1904 г. Произошло нечто. Армия восточной страны впервые за несколько столетий по всем статьям обыграла европейскую армию. Значение этой победы для японцев гораздо превосходит ее физические результаты. Боевой дух японской армии необыкновенно вырос и оставался на высоте на протяжении всей маньчжурской кампании.
Печальная картина униженной России… Дата 1 мая стала трагической. Погибло 2700 русских солдат и офицеров и 1036 японских солдат (из общего числа 42 тысячи). Но дело было не в масштабах потерь. Япония с этого дня стала великой военной державой. Японский архипелаг стал одним из центров мира. Заем, в котором отказывали японцам еще в январе 1904 г., теперь обещали им Лондон и Нью-Йорк. Корея только что была «кинжалом», направленным в сердце Японии, а теперь она была японским «коридором» в Евразию (и будет таковой в течение следующих 40 лет).
То было начало многих начал. То была битва, после которой Россию стала преследовать буквально бесконечная череда несчастий. Лондонская «Таймс» справедливо писала, что «эхо этой битвы отзовется далеко, на огромные пространства, и расы непрощающего Востока будут вспоминать ее в своих легендах».
Оборона Порт-Артура
Японцы в это время приходят к выводу, что они, планируя военные действия, недооценили значимость Порт-Артура. Частью проблемы был русский флот. Адмирал Того не имел пока возможности заверить японскую армию, что высадка на Ляодунском полуострове гарантирована от неожиданных ударов, что русские корабли ей не помешают. Он решил еще раз попытаться «запечатать» гавань Порт-Артура.
В Порт-Артуре все здоровые взрослые – мужчины и женщины – участвовали в оборонительной работе. Боевые орудия с кораблей были сняты для обороны города и крепости. Ветер с моря нес сырость и уныние, сокращая и без того небольшое число оптимистов в кромешном аду.
Ежедневный рацион крепости: полфунта бисквитов или печенья, четверть фунта лошадиного мяса и четвертинка водки. Боеприпасов было на два штурма.
В довершение всех бед, на русской стороне случилось еще одно несчастье. 16 декабря 1904 г. генерал Кондратенко в подвале Чикуана вручал награды офицерскому составу. Вокруг был бетон, вовне со страшным воем проносились огромные японские снаряды Утомленный Кондратенко после церемонии сел за стол, и в этот момент сам генерал и его шестеро офицеров стали мишенью прямого попадания японского снаряда, они погибли сразу. Невосполнимая потеря для обороны крепости, для ее защитников…
Ранним вечером 2 января 1905 г. условия капитуляции были подписаны и 878 русских офицеров, 23 491 человек рядового состава и 8956 моряков сложили свое оружие, согласившись либо отказаться от дальнейшего участия в конфликте, либо проследовать в плен. В госпиталях оставались 15 тыс. раненых.
Ляоян, Шахэ, Мукден
За шесть месяцев войны Куропаткин сильно изменился – поражения сделали его старым, посеревшим, безразлично смотрящим вперед, не замечающим приветствий. И это был прежний военный министр великой страны!
Высшее военное руководство России наконец-то начало по достоинству оценивать своего дальневосточного противника. В докладе царю от 4 августа 1904 г. Куропаткин указывает на следующие преимущества противника: 1) японская сторона еще обладает перевесом в численности войск; 2) японцы привычны к местной жаркой погоде и к местности, характерной невысокими холмами-сопками; 3) японские солдаты более молоды, они несут с собой гораздо меньший груз, у них хорошая горная артиллерия и подсобный транспорт; 4) японцами руководят энергичные и умные генералы; 5) у японских войск исключительный боевой и патриотический дух; 6) в русских войсках не ощущается характерного патриотического горения, что, по крайней мере частично, объясняется отсутствием в народных массах представления о мотивах и целях войны.
Последнее очень важно. Требуя от привычно-жертвенного народа новых серьезных усилий, власть не сумела объяснить своему народу, ради чего сражается Россия. Отсутствовал серьезный анализ положения страны, попытки мобилизовать ее силы отдавали любительством, а не серьезной жертвенной работой.
* * *По приказу Куропаткина, опасавшегося окружения, русские отошли к Ляояну. На помощь 1-й и 2-й японским армиям, наступавшим на
