Игры демиургов (сборник) - Петр Бормор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О, прошу прощения! – Шамбамбукли перестал сиять и разом утратил величественный вид. – Так лучше?
– Гораздо! А можно спросить, чем обязан визитом?..
– Все очень просто, – охотно отозвался Шамбамбукли. – Завтра на рассвете ты предстанешь перед Ученым Советом Великой Инквизиции. И тебя приговорят к мучительной смерти. А это неправильно.
– Неправильно – потому что я прав?
– Нет, потому что мне тебя жалко.
Бармалео Бармалей задумался.
– Но ведь она вертится? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он.
– Нет, – помотал головой демиург Шамбамбукли. – Не вертится. Это я тебе точно говорю.
– Не может быть! – нахмурился Бармалео. – Я всесторонне изучал этот вопрос тридцать лет и три года, провел массу измерений и со всей ответственностью заявляю: она вертится! Могу доказать.
– Не можешь, – ответил демиург. – Потому что она на самом деле не вертится. Ты где-то ошибся.
– Не мог я ошибиться! – Бармалео Бармалей стукнул кулаком по коленке. – Я наблюдал за звездами, я для этого даже изобрел телескоп. Все выкладки перепроверял по десять раз. Ошибки нет!
– Очевидно, где-то она все же есть, – ласково, как ребенку, улыбнулся демиург. – Мне бы не хотелось, чтобы тебя казнили, я решил тебя спасти и поэтому пришел лично заверить…
– Я не нуждаюсь в таком спасении! – насупился астроном. – Не надо мне вашей спасительной лжи, я стоял и буду стоять за правду!
– Ты хочешь сказать, что я лгу?! – удивился демиург.
– Я это, кажется, уже сказал. Ложь во спасение и всякое такое… Так вот – не надо. Спасибо, конечно, но обойдусь.
– Послушай, – немного помолчав, произнес Шамбамбукли. – Это мироздание я создал вот этими руками, – он показал астроному свои ладони, – и кому как не мне знать, что там вертится, а что нет? Я тебе говорю как крупнейший специалист в данном вопросе…
– А я не верю! – отрезал Бармалео. – Она все-таки вертится. И это факт!
– Нет, не вертится!
– Нет, вертится!
– Зуб даю, не вертится!
– Мамой клянусь, вертится!
Демиург навис над астрономом, уперев руки в бока. Астроном с вызовом вздернул на демиурга подбородок.
– Значит, так?
– Да!
– Ну хорошо же. Я тебе покажу… Я тебе сейчас так покажу!..
Демиург Шамбамбукли схватил Бармалео Бармалея за шкирку и свечкой взмыл вверх, сквозь тюремный камень, сквозь облака и тонкий озоновый слой. Астроном даже пискнуть не успел, как уже стоял рядом с демиургом на балкончике небесных чертогов.
– Вот, смотри сам! – Шамбамбукли ткнул рукой вниз. – Изволь убедиться, она движется равномерно и прямолиней…
Шамбамбукли поперхнулся на полуслове и уставился в недоумении на развернувшуюся внизу картину.
Зажмурив от удовольствия глаза, огромная черепаха медленно кружилась и раскачивалась в трансе под музыку сфер. На ее панцире неуклюже переминались с ноги на ногу три слона, стараясь попадать в такт. Лежащая на их спинах земля наклонялась то на одну, то на другую сторону, и от этого в океане возникали приливы и отливы.
– Ну, что я говорил?! – с торжеством воскликнул Бармалео Бармалей. – Все-таки она вертится!
– Безобразие какое… – возмутился Шамбамбукли. – Кто посмел поставить этот психоделический мотивчик? Я же сам запускал походный марш!
Он вздохнул, выдернул зуб и протянул астроному.
– На. Ты был прав.
– Я же говорил, а ты не верил, – наставительно поднял палец Бармалео Бармалей. – Наука не ошибается! Иначе она называется лженаукой.
– Ладно, – отмахнулся Шамбамбукли. – А что завтра с Инквизицией делать будем?
– Да ну ее! – беспечно пожал плечами Бармалео Бармалей. – Навру чего-нибудь, велика важность! Это уже не принципиально, потому что… – его глаза сверкнули восторгом фанатика. – А все-таки! Она! Вертится!
пасьянс
– Чем занимаешься? – спросил демиург Шамбамбукли.
– Карты раскладываю, – мрачно отозвался демиург Мазукта.
– Получается?
– Нет.
Демиург Шамбамбукли присел на корточки рядом с Мазуктой.
– А что будет, если все сложится?
– Мир во всем мире, – огрызнулся Мазукта, – и трудно-представимое счастье для всего человечества.
– Ух ты! – восхитился Шамбамбукли и посмотрел на расклад.
Мазукта как раз совмещал края двух карт.
– Так годится, по-твоему?
Шамбамбукли посмотрел, склонив голову набок.
– По-моему, красиво, – он провел пальцем по изгибу реки на месте соединения карт. – Вполне естественная граница.
– Я тоже так думаю. И народы там родственные, даже языки похожи. Вот с запада что приткнуть, не знаю…
Некоторое время демиурги передвигали контурные карты, убирали одни, подсовывали другие – но границы никак не хотели совмещаться. Постоянно наползали одна на другую, а несколько маленьких карт карманного формата и вовсе потерялись под широкими листами.
– Вот еще этих четырех королей надо распихать… – кусая губу, размышлял Мазукта. – Их рядом никак нельзя держать, один другого побьет.
– А если этого – туда, а того – сюда? – предложил Шамбамбукли.
– А этих двух?
– Ну… одного запихни на какой-нибудь остров.
– На остров нельзя, там у меня уже королева.
– Тогда на полуостров.
– Это можно…
Короли и тузы нашли свое место, с шестерками оказалось и того проще. Постепенно карта мира начала вырисовываться все яснее. Границы стран притерлись друг к другу, пролегли пунктиры торговых путей, разными цветами обозначились политические и культурные связи.
– Смотри, кажется, получается! – обрадовался Шамбамбукли.
– Угу, – кивнул Мазукта, укладывая на место последнюю крошечную республику. – Все на месте, все в порядке, в мире полная гармония и совершенство.
– Красота какая! – пробормотал Шамбамбукли. – Как у тебя здорово получилось!
– Да ну, ерунда, – скромно пожал плечами Мазукта. – Детская забава. Пойдем чай пить, поздно уже.
Он наклонился, поднял плащ, на котором только что раскладывал карты, встряхнул его и набросил на плечи. Разноцветные бумажки взлетели – и с шорохом осыпались на землю – одна на другую, одна на другую…
истина в последней инстанции
– Пущать не велено.
– Но я по важному делу!
– Все по делу.
– Ну пойдите, скажите ему, что Я пришел.
– Я с большой буквы?
– Да.
– Не пойду. Не велено беспокоить.
– Впустить! – крикнул Пророк, которому надоела эта возня у двери. Полог отодвинулся, и в шатер вошел посетитель.
– Здравствуй.
– Ну, проходи, нечистый.
Посетитель удивленно вскинул брови, оглядел себя, понюхал подмышки и обиженно спросил:
– Почему нечистый?
– В метафизическом смысле, – хмыкнул Пророк. – Ну хорошо, проходи, Сатана. Так тебе больше нравится?
– Ты меня с кем-то путаешь, – озабоченно пробормотал посетитель.
– Да? А кто же ты тогда?
– Я демиург.
Пророк расхохотался.
– И как же тебя зовут, в таком случае?
– Шамбамбукли…
– Вот ты и попался! – радостно ухмыльнулся Пророк. – Всем известно, что имя нашего демиурга Чурмбедмбдактчи. Он мне сам это сказал.
– Я такого не говорил! – возмутился Шамбамбукли.
– Еще бы! Ты, исчадие ада, конечно же, не можешь произнести этого имени. Ну, попробуй?
– И попробую! Чурем… погоди минутку… как ты сказал? Чермендак… Нет, Чурембендак… дук… дакт…
– Ага, не можешь!
– Ерунда какая-то! – помотал головой Шамбамбукли. – Зачем мне повторять всякую чушь? Это же я – демиург!
– Разумеется, именно так ты и должен говорить. Ты же Сатана, великий искуситель. Но меня не обманешь.
– А я и не обманываю!
– Ну разумеется, – улыбка Пророка стала откровенно глумливой. Шамбамбукли насупился.
– Я демиург.
– Ой, перестань, – отмахнулся Пророк. – А то я не видел демиурга! Он явился мне во сне, могучий и прекрасный, его голос был подобен колокольному звону, а на голове его был золотой венец…
– Ну и чем я виноват, что тебе снятся такие дурацкие сны?
– Это было пророчество! – нахмурился Пророк.
– Я могу надеть золотой венец, если это для тебя так важно.
– Поздно.
Шамбамбукли вздохнул.
– Ладно. Как бы меня ни звали – может, ты все-таки выслушаешь, что я хочу тебе сказать?
– Нет, – помотал головой Пророк. – Даже и не подумаю. Мне нет дела до твоих лживых речей.
– А зачем же ты велел меня впустить?
– Исключительно для посрамления.
– Хорошо, можешь посрамить, только сперва выслушай.
– Посрамить могу, а слушать не стану.
– Да очнись же ты! – закричал Шамбамбукли. – Неужели ты сам не понимаешь, что жечь детей в печах – безнравственно?!
– Эк тебя проняло! – засмеялся Пророк, глядя на покрасневшее лицо Шамбамбукли. – Что, не нравится, Сатана?
– Да, не нравится! И не говори мне, что это я тебе велел, или кто там твой бог. Ни один бог в здравом уме не мог такого приказать!
– Говори, говори, я тебя не слушаю. Я плюю на тебя, Сатана.
