Если свекровь – ведьма - Лилия Касмасова

– Не знаю, – ответил Миша.

– Я не видела, – сказала я.

– Естественно, не видела, – улыбнулась старушка. – Но, может, слышала?

– Что слышала? – не поняла я.

– Контрабас, – сказала старушка.

– Я на нем… попробовала играть, – призналась я, – но меня смычок побил.

– О, дорогая, он никому не позволяет притрагиваться к контрабасу! – Старушка выпрямилась и посмотрела на меня сквозь ветки кустов. – Я однажды вытерла с него пыль, так что было! Вредный старикан!

– Старикан? – Я ничего не понимала. Но вспомнила, как Далия пообещала воздуху купить новый смычок.

– Миша, – сказала старушка укоризненно, – ты что, ничего девочке не объяснил?

Мишина темная голова возникла из-за веток.

– Я не хотел пугать заранее.

Нет, Миша, похоже, считает меня самым пугливым созданием на свете! Ну ладно, визжу я при виде пауков. И даже паучков. Их, кстати, в малине должно водиться предостаточно. Хорошо, что мне не приходится соваться в эти дебри.

– Тебя побил не смычок, – сказал мне Миша. – А прадедушка. Он привидение.

– Да? И он… оно… живет тут… то есть где?

– Будет он здесь жить, как же! Он и при жизни-то все время норовил сбежать от семьи, – с сожалением сказала старушка. – Он прилетает на семейные праздники поиграть в оркестре. А где его носит остальное время – никому не известно. Думаю, он наслаждается своими возможностями.

– Так в вашей семье все… потом становятся привидениями? – спросила я.

– Разумеется, нет! Только такие неугомонные люди, как мой папа!

Тут я вспомнила, как Далия разговаривала с привидением, и спросила:

– А привидения… они когда разговаривают, это как такое ву-у, ву-у, – изобразила я подвывания.

Миша засмеялся:

– Для людей – да.

– А для ведьм? Они же их как-то понимают?

– Ну да, – сказал Миша. – И понимают, и видят. С помощью ока.

– С помощью чего?

– Перстень такой, – отозвалась старушка. – Гляделка.

– Как интересно, – сказала я. – И я могу увидеть?

– Ты не ведьма, – сказал Миша.

Эх. Жаль. Видеть и слышать всякие волшебные вещи! Невероятно!

– А что можно увидеть, например? – полюбопытствовала я. – Ну, кроме привидений?

– Кроме привидений, – усмехнулась старушка и ответила непонятно: – Мир.

Мир. Хм. Как это понять? Мир все видят. Наверное, гляделка вроде лупы помогает увидеть мелочи, которые люди не замечают.

Издалека, со стороны озера, донеслись веселые крики, визг и смех.

– О, – бабуля обернулась на шум, – уже играют в плюшки! Значит, все дамы уже прибыли.

– В плюшки? – повторила я.

– Ну да, – кивнула старушка, – кто дальше забросит в озеро плюшку. Но! Без рук! Магией взгляда!

– Как интересно! – воскликнула я и сказала Мише: – Пойдем посмотрим!

– Идите-идите, – отозвалась бабуля. – Ох, я в молодости тоже любила играть в плюшки. Всегда выигрывала, между прочим.

– А сейчас – не любите?

– Сейчас, детка, – сказала она, – я взглядом могу заслать плюшку на Луну. А это уже неинтересно.

Нет, она же образно про Луну, да?

Мы с Мишей поспешили к озеру. Издалека виднелись группки цветных платьев, на берегу, у самой воды.

Мы подошли ближе. Играли дамы самого разного возраста: и старушки вроде Мишиной бабули, и женщины средних лет, и мои ровесницы, были даже две девочки дошкольного возраста.

– Нечестно, Лаванда! – крикнула шатенка чуть старше меня. – Мы же видим футбольный мяч!

– И ногу! – сказала другая девушка.

Все захохотали. Мяч? Где? Сколько ни всматривалась, мяча я не увидела.

У Миши зазвонил мобильный. Он взял трубку, подакал туда и сказал мне:

– Папа просит проследить за парковкой машин. Ты развлекайся. Игра и правда веселая.

– Хорошо.

Миша поспешил к дому, а я приблизилась к играющим.

Недалеко от диванов и пуфов, в паре метров от воды, теперь стоял столик, а на нем – большое блюдо с горой плюшек.

Дамы одна за другой подходили к столику, пристально глядели на верхнюю плюшку, и она вдруг – бац! – взмывала в воздух и летела над озером. Хотя иногда шлепалась в траву, даже не достигнув воды.

У одной дамы плюшка долго выписывала узоры в воздухе, пока очень плавно не приземлилась на шляпку другой дамы. Та завопила:

– Ты нарочно, Стрелиция!

Стрелиция! Одна из жен Мишиных братьев. Высокая блондинка в темно-зеленом трикотажном платье.

– Вовсе не нарочно, – ответила Стрелиция. – Это плюшка бракованная! Не идеально круглая!

– Все плюшки одинаковые, – безапелляционно заявила Далия, сидевшая в одном из кресел. – Жан-Натаниэль измерял их циркулем.

К столику подошла толстая дама в черном платье, черных кружевных перчатках и ярко-розовом газовом шарфе. Может, это тетя Орхидея, которая любит одеваться в черное? И точно, несколько голосов ей крикнули:

– Орхидея, нет, не бросай!

– Но я хочу тоже, – обиженно сказала дама и уставилась на плюшку.

Все остальные отпрянули в разные стороны. Я тоже отступила на несколько шагов, хотя стояла достаточно далеко. Хотя для чего достаточно?

Несколько плюшек поднялись вверх и вдруг – взорвались! Но крошки не разлетелись в стороны, а остались висеть в воздухе странным облаком, похожим на рой крупных снежных хлопьев.

– А вы боялись! – торжественно сказала Орхидея.

И тут крошки рухнули вниз.

Орхидея отплевывалась, отряхивала волосы, платье. То же самое делали две дамы, не успевшие отойти подальше. Одна из них сказала:

– Хорошо, что в этот раз они не с повидлом!

– А с чем? – удивилась Орхидея и облизнула губы, к которым прилипла хлебная крошка: – О, с творогом! – и она снова принялась отряхивать волосы: – А к волосам липнут, будто с повидлом!

– Вот всегда ты так, Орхидея! – сказала блондинка в светло-зеленом платье. (А, это вторая невестка, Акация, кажется. Как же они со Стрелицией похожи – как две спички, выпавшие из коробка!)

Акация подошла к неудачливой метательнице и стала водить рукой над ее волосами, будто красила их невидимой малярной кистью. Крошки поднимались и улетали прочь, словно их уносила струя воздуха.

– Что там, что? – запрыгали девчушки около Орхидеи.

– Пылесос, – сказала Далия.

– Ух ты! – они захлопали в ладоши и засмеялись.

Пылесос? Это магическое заклинание так называется?

– Разве я виновата, – говорила между тем Орхидея, – если в детстве мне запрещали играть в плюшки!

– Потому что играть с едой нехорошо, – наставительно произнесла сидевшая на диване старушка в лиловом платье и лиловой шляпе.

Орхидея отозвалась недовольно:

– Да, мама. – Потом сказала даме, махавшей рукой над ее головой: – Спасибо, Акация.

А старушка в лиловом продолжила:

– Зато я обучила тебя управлять ступой! Сейчас редко кто учит этому детей!

– Потому что редко кто на ступах летает, – заметила Далия.

– А мы вот на ступе к тебе прилетели, – сказала старушка.

– Ну, вам тут рядом совсем, – повела плечом Далия.

– Только крадут их частенько, – сказала старушка.

– Разве? – без всякого интереса проговорила Далия.

– Ну мою-то еще ни разу, – заявила старушка. – На ней замок. С места не сдвинется, пока ей пару слов особых не скажешь.

– Так же как некоторые мужчины, – тихо бросила Далия.

Тут старушка заметила меня и поинтересовалась:

– А это чья деточка?

И все обернулись, чтобы на меня посмотреть. Я подошла ближе и сказала, неловко улыбнувшись:

– Здравствуйте.

– Да она хромая! – восхищенно воскликнула Орхидея.

– И зеленоглазая! – всплеснула руками одна из жен братьев (в светлом, значит – Акация).

– Брюнетка! – сказала другая жена восторженно.

– Кудрявая! – показала пальцем на мою лохматую шевелюру старшая девчушка, у которой и у самой были кудряшки, но светлые.

– Завивка, наверное, – произнес кто-то.

– Свои, – с гордостью сказала я. Похоже, в мире ведьм я была первой красавицей!

– Это подружка Миши, – сказала Далия.

Подружка? Вообще-то невеста. И Далия это знает!

– И она из простых, – будто припечатала меня к стенке Далия.

На секунду все онемели. Потом кто-то охнул, а кто-то воскликнул:

– Не может быть!

Некоторые покосились на мой браслет.

– Ты могла бы сделать внушение Мише, Далия, – заметила мама Орхидеи.

– Я впервые увидела ее сегодня, Сирень Аркадьевна, – ответила ей Далия.

Старушка тоже уставилась на мою левую руку и сказала:

– Так они уже помолвились.

– Как видите, – с пренебрежением глянула на меня Далия.

Нет, они говорят обо мне так, будто меня здесь нет! Или даже еще хуже: будто я – предмет, а не человек.

– Ну, может быть, в ней есть что-нибудь хорошее, – предположила Орхидея.

– Ох, я тебя умоляю, Орхидея, – лениво произнесла темно-зеленая Стрелиция, – что может быть хорошего в простушке!

– Но я не понимаю, Далия, – сказала одна из родственниц, – зачем ты ее пригласила в «Золотые тополя»?

– Я ее не приглашала, – дернула острыми плечами в синем шелке Далия.