Цена ошибки - Илья Михайлович Долгополов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В номер вошла немолодая женщина в белом переднике и пожилой мужчина в старом кителе.
– Сейчас вы всё подробно расскажете вот этому господину. Что это за человек, как выглядел, его распорядок, всё, до мельчайших подробностей, – Арагонов указал на Игнатьева, – У меня к вам только один вопрос, – он достал карточку из внутреннего кармана пальто и положил на прикроватный столик, – это ваш постоялец?
Все присутствующие в номере наклонились над фотокарточкой, на которой был запечатлен труп мужчины, совершенно не похожий на того, что вчера нашли на берегу.
– Никак нет, – ответил мужчина в кителе швейцара.
– Вы уверены? – спросил Арагонов, пристально вглядываясь в глаза этажного.
– Я хоть и стар, но не слеп, тот был с бородкой и светлый, франт такой, а этот черноголовый, и чисто выбрит.
Арагонов убрал со столика снимок и положил туда другую карточку: – А этот похож?
Все снова наклонились над фотокарточкой, горничная, прикрыв рот ладонью, отпрянула назад, – Как же так то, батюшки святы.
– Этот наш, – ответил этажный, – эко его угораздило.
– Вы подтверждаете, что человек на фото именно тот, что проживал в вашем отеле? – обратился Арагонов ко всем присутствующим в комнате.
Все утвердительно закивали головой.
– Федор Михайлович, собери со всех расписки о неразглашении, сделай опись имущества, собери информацию по всем его передвижениям, до секунды и приезжай в управление.
– Слушаюсь, – ответил Игнатьев, доставая из кармана блокнот.
По возвращению в полицейское управление Арагонов вызвал телеграфиста и попросил направить в Петербургское управление запрос-телеграмму по Агафонову.
После, он что-то записав в свой блокнот и отложив его на край стола, закурил папиросу.
– Человек из Петербурга приезжает сюда, день и ночь проводит где-то, после исчезает и появляется уже мертвым. Явно он тут не просто так, приехал в гости или по делам каким. Не просто так он тут, выяснить надо, – Медленно, почти в полголоса произнес он.
Выкурив папиросу, Арагонов достал карманные часы и взглянув на них присвистнул, как-бы удивляясь увиденному. Накинул пальто, одел котелок и направился к выходу.
Ужинать он отправился в гостиницу “РОЯЛЪ”, именно туда, где недавно проводил опрос свидетелей.
Управляющий гостиницей вздрогнул, снова увидев Арагонова: – Мы всё рассказали Вашему помощнику, – Тут же произнёс он.
– Накормить сможете? – Не останавливаясь спросил Арагонов.
– Как же не накормить, накормим, по высшему разряду, – Ответил управляющий, – Кстати, Ваш сослуживец еще тут, он заканчивает беседу с официантом, который обслуживал покойного в последний вечер.
– Прекрасно, попроси его к столу после того, как он закончит свои дела, и да, – Арагонов остановился и жутко презрительно посмотрел на управляющего, – Мы сегодня тут гости, не делайте нам лишних почестей и не привлекайте к нам прочего внимания.
Управляющий покрылся испариной и кивнул головой, ничего не ответив.
Арагонов взял меню и начал его внимательно изучать. Не успев дочитать до конца, как напротив примостился Игнатьев.
– Вы сегодня по ресторанам решили пройти? – С улыбкой спросил он.
– Знаешь, голубчик, все что мы делаем в своей работе, делаем не просто так. Обычно те, кто совершают преступления, стараются не оставлять следов, они продумывают все до мелочей, как им кажется на первый взгляд, но иногда их посещают сомнения, а все ли они сделали по плану, и вот тогда они начинают паниковать, вспоминать мелочи, которые могут их выдать. Они начинают возвращаться на место преступления и заметать следы, которые, по их мнению, они не заметили ранее. Давай посмотрим, может кто-то из работников отеля к этому причастен, а может постоялец какой, а вдруг гость зайдет странный, одним словом, изучим обстановку.
– Ваша правда, Иван Христофорович, Ваша правда.
– Ты лучше расскажи о себе, Федор Михайлович, где родился, где крестился, как службу нес, успехи какие, может интересы или увлечения имеются, не стесняйся, работа работой, а жизнь жизнью, – Откинувшись на спинку диванчика, попросил Арагонов.
– Да какие там успехи, пока только учусь. Вообще я отсюда родом, отец школьный инспектор, мать учитель музыки. После гимназии поступил на юридический, по окончанию подал рапорт на службу в полицию, направлен в район, там и служил все время. Опыт, конечно, есть, но небольшой, а вот сыскное дело мне интересно, но не доводилось расследовать что-то серьёзное, только так, читаю, изучаю дела, к которым допускают, мотивы, причины и следствие. Весьма захватывает. Наверное, это и есть мое увлечение, – ответил Игнатьев.
К столу подошел официант и спросил: – Что закажете, господа?
– Ты к водке как? – Посмотрев на Игнатьева, спросил Арагонов.
– Хреновуху люблю.
– Хреновуха есть? – Переводя взгляд на официанта, спросил Арагонов.
– Разумеется, самая что ни на есть, свежайшая, – Ответил официант, – А откушать чего желаете?
– Подай-ка нам к хреновухе, соленых огурцов, судака, запечённого с сыром, сала с горчицей и груздей слабосоленых со сметаной, а по горячему позовем, и неси скорее, уж больно выпить хочется.
Официант шагнул назад, сделал поклон и удалился.
– На службу завтра не нужно, выходной, – Продолжил Арагонов и достал папиросу из портсигара, – Не спал всю ночь с этим утопленником. Какие мысли у тебя, Федор Михайлович?
– Мысли? Пока все странно, может и самоубийство, может и убийство, но больше склоняюсь ко второму. Мало улик. Проверим для начала, кто этот Агафонов на самом деле, а дальше выводы делать будем. А пока у нас ничего нет, кроме трупа и его вещичек.
– Мда, – задумчиво произнес Арагонов, – Я вот думаю, если это убийство, то мотивом может быть месть. Месть, голубчик, самый распространенный мотив для убийства, еще бывает ревность. Пока что будем придерживаться этой версии, но жду от тебя пару возможных сценариев, обсудим на днях. В начале недели придет ответ из Петербурга по Агафонову, узнаем, что за птица, поехать придется, ножками протоптать полстолицы. Сейчас и родственники появятся, и коллеги, найдем зацепочку, распутаем клубочек то, распутаем, – Арагонов затянулся, струя горького дыма ударила в гортань. Он несколько раз щелкнул нижней челюстью и три ровных колечка вылетели изо рта в сторону Игнатьева.
Официант поставил на стол закуски, наполнил две рюмки мутновато-жёлтой жидкостью и резким взмахом положил каждому из сидящих за столом белые тканевые салфетки на колени.
– Ну что, Федор Михайлович, будем знакомы, – Торжественно произнес Арагонов, поднимая рюмку.
– За знакомство! – Не менее торжественно ответил Игнатьев, поднимая в ответ свою. Они выпили залпом, оба поморщились и закусили, кто чем.
Официант время от времени подходил к столу наполнить рюмки, после подали на горячее утиное
