Медиум - Дронт Николай

– Если совсем коротко, кто-то траванул Ловчилу.

– Как?!

– Яд был в желатиновой пилюле от витаминов. Когда она начала растворяться, отрава убила Вилли.

– Но тогда почему?..

– Почему не завели дело, а списали на инфаркт? Причина проста: капитан приказал не высовываться, ведь висяк полиции не нужен. Да и Ловчилу никому не жалко. Удивлены?

– Честно говоря, да.

– Такова жизнь! Яд наверняка подсунули его же приятели-уголовники, чтобы Вилли на суде не сболтнул лишнего. Они профессионалы, сами не признаются, а иначе убийцу не найти, но тогда газеты шум поднимут. Словом, мудрее промолчать. Можно было бы списать на самоубийство, однако инфаркт удобнее.

– Реально определить, кто дал пилюли, кто их начинил, откуда взялся яд?

– Трудно. И зачем? Доплатите, коли интересуетесь: перед встречей я полистал это дело.

– Интересуюсь.

– Доставайте бумажник, тогда расскажу, чего накопал следователь. Даже дам черновик рапорта, направленного капитану.

– Конечно! Рассказывайте, я весь внимание.

– Про отравление никому не говорили, потому возможности задавать вопросы были ограничены. Но кое-что прояснилось. Точно такие же витаминные пилюли лежали во флаконе из аптеки. Вилли пил их уже минимум недели две, в упаковке осталось всего пять штук. Следователь их изъял и отдал на токсикологическую экспертизу. Там выяснилось, что все облатки содержат отраву.

– Значит, флакон подменили?

– Да. И скорее всего, в день перед судом. Ловчила пил витамины раз в сутки – утром. Лукреция, так зовут хозяйку дома, рассказала, что муж устроил вечеринку, и на неё многие приехали, чтобы ободрить приятеля. Вдове про отравление не сказали, но попросили показать лекарства мужа. Они хранились в ванной. Любой мог незаметно подменить флакон.

– То есть тупик?

– Точно! В тот день слишком много посторонних находилось в доме.

– Есть что-то ещё?

– Имеется! Состав яда. Это не медицинский препарат, не отрава для ос, мышей или каких других вредителей. Вещество изготовлено кустарно. Сделать его не так уж сложно, но надо быть химиком, иметь хоть какую-нибудь лабораторию и знать рецепт.

– А подобные отравления уже случались?

– Смотрите в корень! Случались. В недавно вышедшем фильме. Правда, там в облатку закатали цианистый калий, купленный в аптеке. Полиция опросила всех аптекарей, нашла покупателя и, зная преступника, раскрутила дело. У нас реальная жизнь, потому происхождение яда установить не удалось.

– Я вам очень благодарен за рассказ. Мера моей благодарности… Вот, держите. Достаточно?

– Вполне! Я не понимаю, зачем вам надо знать про это дело. Извините, в клиента-покойника мне что-то никак не верится. И мой вам совет: не копайте глубже, пусть Ловчила спит спокойно.

Дуглас Толи с волнением ожидал свой первый урок оккультизма. Находясь в несколько смятенных чувствах, он пришёл почти на час раньше назначенного. Но оказалось, что мистер Нельсон уехал по делам и не планировал принимать своего ученика прежде намеченного срока.

Шона снисходительно наставляла юношу в деловом этикете, объясняя, что прийти на встречу раньше или тем более позже срока одинаково недопустимо. Час тянулся тягучим варом, растопленным солнцем на крыше, однако рано или поздно любое ожидание заканчивается. Будущий наставник вернулся в контору и, как только стрелки часов указали на пять часов после полудня, парень был вызван в кабинет.

– Итак, Дуг, ты хочешь изучать оккультизм, познавать зловещие – ты так их назвал? – зловещие тайны мертвецов и готов на риск раннего ухода в посмертие. Я всё правильно сказал? Или что-то умудрился пропустить?

– Всё совершенно правильно.

– Ну что ж, тогда давай начнём с самого неприятного. Я повторю, что ты рискуешь уйти за грань раньше срока, коли тебя заметит сильный дух. Впрочем, если рядом буду я, то никакая потусторонняя сущность тебя не захватит. Без ложной скромности похвастаюсь, что являюсь очень сильным медиумом и экзорцистом.

– Я никого не пущу в себя!

– Здрасьте пожалуйста! А как же ты тогда собираешься медиумом стать? Расскажи, как представляешь себе спиритический сеанс?

– Все садятся вокруг круглого стола, выключают свет, берут друг друга за руки и вызывают духа. Если он приходит, то или двигает отметку на спиритической доске, или через кого-то голосом отвечает на вопросы.

– Более-менее правильно. У шарлатанов и у слабых медиумов приблизительно так организовано. Подумай, мой юный друг, каким образом дух говорит через проводника?

– Он… Он вселяется в человека?

– В точку! Именно так. Дух временно вселяется в посредника, а после сеанса медиум возвращает контроль. Обычно призраки, духи, спектры, спириты и прочие нематериальные сущности слишком слабы для захвата тела. На словах это звучит просто: призвать духа, изгнать его. В реальности это сложный процесс. Слабые медиумы используют различные костыли в виде психотропных средств, проще говоря, специфическую дурь. Чаще наркоту принимает сам призыватель духа. Некоторые одурманивают присутствующих, добавляя вещества в фитили свечей. Бывает, угощают чаем с чем-нибудь эдаким.

– Это обман!

– Нет! Это раскрытие сознания. Однако, употребляя дурман, стоит готовиться рано или поздно попасть в психушку. Дальше – как повезёт. Многое зависит от того, чем ты расширял своё восприятие. Дуг, ты хочешь свести близкое знакомство с опытным психиатром?

– Как-то совершенно не желаю.

– И это правильно. Наркотики – не наш путь. Мы будем изучать в разы более сложный процесс. Зато вовсе без медикаментозных средств. В самом начале я научу, как твоему сознанию выходить из собственного тела и возвращаться в него. Но делать это будешь только под моим контролем. Это ясно?

– Конечно!

– Для контроля мне нужно точно знать: кто сейчас в твоём теле? Оно, конечно, перестраховка, но, как говорят, лучше перебдеть, чем недобдеть. Я буду тебя спрашивать о чём-то, что можешь знать только ты. Если будет получен неверный ответ, сразу изгоню дух из тела. Согласен?

– Да. Мы согласуем заранее вопрос и ответ, а когда…

– Нет. Это так не работает. Такой ответ может считать захватчик из короткой памяти. Вопрос должен касаться чего-то только твоего, лучше редко вспоминаемого.

– Как так?

– Вот возьми. Здесь большая тетрадь на сотню листов. Напиши в ней всё, что сможешь вспомнить о своей жизни. Не только яркие моменты, но и мелкие, самые неинтересные подробности. К примеру, ты вернулся, я открываю тетрадь на случайном месте, читаю и спрашиваю: С кем ты сидел за партой в третьем классе начальной школы?

– А! Здорово!

– Бери тетрадь и ещё опросник, с ним тебе будет легче вспоминать свою жизнь. Пока не заполнишь половину листов, я не буду тебя учить выходить из себя.

– Я быстро напишу!

– Не спеши. У нас впереди много совместно проведённых лет. Теперь следующий вопрос: ты вроде учишься?

– Да. В двухгодичном колледже, на младшего специалиста по электротехнике. Через месяц начнутся выпускные экзамены. Может, стоит забить на них? Электричество же совсем не нужно медиуму?

– Сдавать обязательно! Ты вообще хорошо учишься?

– В первой трети курса, но в середине этого списка.

– Крепкий середнячок. Неплохо, однако завтра найдёшь себе репетитора, пусть он тебя подтянет к экзаменам. Хуже не будет. Ищи лучшего, можно среди преподавателей. Понятно, я оплачу.

– Но зачем?

– Любое дело надо делать наилучшим образом. Пошли дальше. На какие деньги живёшь? Работаешь?

– Дежурю в выходные дни на бензоколонке. Иногда ночами, если кто-то не вышел. А так от родителей осталось немного денег в банке. До двадцати одного года доступа к счёту нет, но с него мне платят стипендию.

– Нормально. С бензоколонки уходишь: у тебя не будет времени на такой никчёмный труд. До конца экзаменов я тебе плачу жалованье, как-нибудь потом отработаешь. Когда получишь диплом, начнёшь готовиться к поступлению в университет. Реши, в какой хочешь.