Кот Шрёдингера - Сергей Шкенёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ладно, хватит о политике, потому что флаер-такси уже совершило посадку на Манежной площади. Полёты над Кремлём запрещены, и дальше придётся идти пешком, присоединившись к большой группе то ли японских, то ли киргизских туристов. А может быть, это вообще китайцы – слишком явный гастрономический интерес они ко мне проявляют. Кошкоеды – хуже каннибалов!
У Боровицких ворот нас ждали. Коренастый человек с холодным взглядом внимательных глаз и мигающей панелькой включенной силовой брони на поясе выскочил как чёртик из табакерки и вопросительно-утверждающим тоном произнёс:
– Товарищ генерал-майор?
Ага, типа хочет удостовериться. Вот ни за что не поверю, будто наш полёт от Дубны до Манежки не отслеживали и что флаер-такси не из гаража федеральной службы охраны. За щенков держит?
– Академик Шрёдингер, – представился Иван Фёдорович. – У меня назначено.
– Вас ждут, – ответил коренастый, пожелавший остаться инкогнито.
Да не очень-то и хотелось. Мы, коты, народ не слишком общительный и на контакты с посторонними идём крайне редко. Одни неприятности от них, от этих посторонних.
– Василий, за мной! – скомандовал академик. – Не отставай.
Отстанешь тут, как же… Китайцы вон как заинтересованно смотрят, а некоторые даже облизываются. Ужас! Угадайте, из кого в Поднебесной готовят кролика по-сычуаньски? Нет, не подумайте, я не расист и тех же корейцев очень даже уважаю за некоторые блюда их национальной кухни. Вот это люди! Это, как говорится, глыбищи!
Сопровождающий идёт быстро, и мне, чтобы не скакать вприпрыжку и не выглядеть смешным, пришлось забраться к Ивану Фёдоровичу на плечо. Ну а что, военный мундир винтовочную пулю на десяти шагах держит, а тут всего лишь когти. Джон Сильвер, помнится, вообще с попугаем ходил!
Президент оказался точно таким, как я его представлял по выпускам новостей, а вот его кабинет меня разочаровал. Не таким должно быть рабочее место главы самого мощного на планете государства. Где лампа с абажуром? Где покрытый зелёным сукном стол? Где, наконец, карта с воткнутыми в неё флажками? Гибкие монокристаллические экраны нарушают гармонию святого для любого жителя Земли места, раструбы инфразвуковых подавителей агрессии вообще выглядят чужеродно, и стеклянный шкаф с коллекцией моделей космических кораблей не подходит по стилю.
В кабинете кроме президента присутствовали министр обороны, командующий военно-космическим флотом, министр иностранных дел и министр финансов. Последний назначен в прошлом месяце, потому выглядит немного смущённым в столь представительном обществе.
Вот я никогда не смущаюсь. Или не буду смущаться, если приведу себя в порядок.
– Вася, прекрати! – возмутился профессор. – Брысь!
Нет, вот что это такое? Почему сразу брысь? Я, может быть, и не собираюсь вылизываться столь откровенно. А даже если и собираюсь, что с того? Это у людей для вылизывания труднодоступных мест существуют подчинённые. А нам, котам, приходится справляться самостоятельно.
– Здравствуйте, Иван Фёдорович, – президент протянул академику руку. – А кот пусть чувствует себя как дома.
Вот, сразу видно приличного человека! Такого не смогут испортить даже долгие годы общения с лабрадорами.
– Здравствуйте, Владимир Владимирович, – Шрёдингер пожал протянутую ладонь и кивнул всем остальным. – Здравия желаю, товарищ маршал! Здравия желаю, товарищ генерал-полковник! Здравствуйте, Сергей Викторович. Добрый вечер, господин министр.
Вот так вот! Одним только приветствием академик расставил все точки над «i». Министр финансов, внезапно ощутивший холодное дуновение колымских ветров, вздрогнул и спросил:
– Простите, а почему я господин?
Шрёдингер пожал плечами:
– Я так вижу.
Президент не оставил времени на более развёрнутый ответ, широким жестом предложив присутствующим занять места за столом. Сам сел после всех, зачем-то посмотрел на часы и кивнул министру обороны:
– Время дорого, товарищи, поэтому давайте послушаем доклад Сергея Кужугетовича о сути проблемы, а потом вместе попробуем найти способы её решения. Никто не возражает?
Все согласились с предложением, а министр обороны достал откуда-то и положил на стол нечто похожее на металлическую книгу. Управляющий блок космического корабля? Несколько лет назад такие начали ставить, я в новостях видел. Маршал положил ладонь на прибор – над столом появилось трёхмерное изображение неизвестной планетной системы – и после тяжёлого вздоха сообщил:
– Три месяца назад на Землю вернулся корабль, проводивший исследование в системе альфы Песца…
– Постойте, – перебил Шрёдингер министра обороны. – На нём стояли мои двигатели, так? Почему мне не сообщили о возвращении?
– Так было нужно, Иван Фёдорович, – откликнулся президент. – Но давайте не будем прерывать Сергея Кужугетовича.
– Хорошо, пусть продолжает, – академик требовательно взглянул на докладчика. – Ну что же вы? Рассказывайте.
Маршал опять вздохнул:
– Собственно, вернулся не сам корабль, а только его модуль с исследовательской аппаратурой – бортовой искусственный интеллект второго поколения принял решение, что ценность доставленной информации намного превосходит стоимость остального железа, пожертвовав им и собой в пользу скорости.
– То есть…
– То есть выдрал из звездолёта внепространственный двигатель, каким-то чудом присобачил его к обыкновенному спасательному модулю, отправил, а потом активировал самоликвидацию.
– Чушь, – решительно заявил Шрёдингер. – Во-первых, демонтаж и последующую установку двигателя невозможно осуществить силами бортовых роботов-ремонтников, а во-вторых… Во-вторых – искусственный интеллект второго уровня не способен на самостоятельные поступки и лишь выполняет заданные программы! Это как от моего кота требовать читать Карла Маркса в подлиннике!
Я заурчал, привлекая внимание, но успеха не добился. Ну да, эти снобы считают котов ограниченными существами, интересующимися исключительно жратвой, тапками и мышами. Да, бывает что и этим интересуемся! А Карла Маркса, между прочим, читал. И в подлиннике, и в переводе… на редкость унылая тягомотина. Фанфик на Адама Смита, ёптыть!
Министр обороны усмехнулся, давая понять, что оценил шутку Шрёдингера:
– Вы правы, Иван Фёдорович, целиком и полностью правы. И если бы этот искусственный интеллект не был сделан на «Уралвагонзаводе»…
Академик задумался, не совсем въезжая в ситуацию. Это он зря, между прочим! Хотя спустя минуту и до него стало доходить, что сумрачный нижнетагильский гений невозможно постичь ни алгеброй, ни гармонией, поэтому от продукции легендарного завода можно ожидать чего угодно.
– Но и это ещё не всё, правда?
– Так оно и есть, Иван Фёдорович, – министр обороны наконец-то запустил показывающее статичное изображение устройство. – Смотрите сами.
Картинка сменилась видом каменистой пустыни, и жестяной голос, точно как во флаер-такси, сообщил:
– Двести двадцать третья неделя экспедиции. Пробы грунта в районе южного полюса третьей планеты альфы Песца выявили колоссальное содержание…
Голографическая вспышка заставила академика подпрыгнуть на стуле, а меня зажмуриться. Изображение исчезло, голос искусственного интеллекта вдруг приобрёл эмоциональность – сквозь хрипы и скрежет донеслось его удивление:
– Ну и какая… откусила камеры внешнего наблюдения? Вероятность нападения местной разумной фауны – восемьдесят девять процентов. Какие-то удоды сбили всех дронов и раздавили автоматический планетоход-разведчик. Вероятность присутствия внеземного разума – девяносто восемь процентов. Ах вы су…
Новая вспышка прервала сообщение, и академик вопросительно взглянул на министра обороны:
– Это тоже не всё, товарищ маршал?
– Нет, это как раз всё, товарищ генерал-майор.
Шрёдингер надолго задумался и прервал полёт научной мысли только тогда, когда потерявший терпение президент принялся выстукивать пальцами по столу «Советский марш» из всеми позабытой, но ценимой знатоками древностей игры.
– Надо туда лететь, Владимир Владимирович, и разбираться на месте. Именно мне лететь. Мы не можем упустить шанс установить контакт с инопланетной цивилизацией! Или принять решение о её уничтожении в случае невозможности мирного сосуществования. Но опять же хочется убедиться лично.
Здравая мысль – Иван Фёдорович является единственным на всей планете ксенобиологом. Пусть он любитель и ксенобиология для него хобби, но других специалистов нет вообще. Да они, в общем-то, и не требовались до сегодняшнего дня – экспедиции к звёздам пока не сталкивались в космосе ни с разумной, ни с неразумной жизнью. Академик тоже не сталкивался, но его богатое воображение, помноженное на знание законов эволюции, позволяло судить о чуждой нам фауне. Процентов пятьдесят – или инопланетное существо будет похоже на предполагаемый портрет, или не будет.
