Беспечные (ЛП) - Присцилла Уэст

Я изо всех сил старалась сохранить свой голос ровным.

— Я, э-эм, взломала замок.

Его взгляд стал ещё более пристальным. Я вдруг почувствовала себя перед ним разоблачённой и голой. Уязвимой. Будто он имел прямой доступ к моим самым потайным мыслям. Мог ли он видеть своё влияние на меня?

Я думала, что этот взгляд меня раздавит, но что-то похожее на улыбку коснулось уголков его губ.

— Интересно. Тебе нравится попадать в неприятности, не так ли?

Что он имел в виду — мои навыки взлома или мою жизнь в целом?

— Только в те, что хорошо заканчиваются, — сказала я, изо всех сил сопротивляясь его очарованию. — И это не я учинила тут скандал.

Его улыбка исчезла, и он обратил своё внимание на Тиффани, которая уже, вероятно, была на грани того, чтобы обмочиться, и не один раз. Он приблизил свой нос к её уху и понюхал её шею, словно хищник, оценивающий страх своей добычи.

Она закрыла глаза и испустила слабый звук, похожий на нечто среднее между стоном и криком.

— Ты мне соврала, — прорычал он.

У неё расширились глаза, а на её лице промелькнула тень ужаса.

— Я… я…

— Это первое предупреждение, — предостерёг он, его тон достиг опасной грани. Он ослабил хватку, и рука Тиффани бессильно опустилась. Он снова посмотрел на меня и нахмурил брови. — Ты же не пострадала?

Нотки беспокойства в его голосе застали меня врасплох.

— Хм... Нет.

Если не учитывать то, что во время твоего выступления меня чуть не избили и не зарезали, а сейчас я чуть не получила пощёчин у... нет, совсем нет.

Его брови оставались нахмуренными.

— Уверена? Твоя одежда разорвана. И на тебе нет обуви.

Косой рубец разрезал пополам его левую бровь. Этот шрам только усиливал его мрачную привлекательность, и я тут же начала гадать, как он его получил. Может, он боксёр, который вечерами преображается в рок-музыканта? Глядя на его тело, я легко могла представить, как он бьётся на ринге или дерётся в клетке, или даже ездит с обнажённым торсом верхом на коне с мечом в руке. Его волосы как нельзя подходили для последнего — тёмные пряди могли заставить героев на обложках маминых старых романов завидовать ему. А ещё я могла представить его в своей постели, борющимся со мной под простыней — мы оба горячие, потные и голые.

— Да... Это длинная история. Хотя я могу рассказать тебе её наедине.

Я неприлично улыбнулась ему и подмигнула, надеясь, что он понял намёк, чтобы отпустить других девушек. Он улыбнулся в ответ. Но блеск в его тёмно-карих глазах заставил меня задаться вопросом, что происходило в его голове.

— С удовольствием послушаю. Проходи. — Он указал на гримёрку за его спиной. — Я приду сразу, как только разберусь с этими.

Тиффани и Аманда таращились на меня, их челюсти почти касались пола. Я сверкнула улыбкой в их сторону, настолько же самодовольная, насколько были они несколько мгновений назад. А потом вошла внутрь.

Эта комната называлась «зелёной»[6], но беглый осмотр показал, что в ней не было ничего зелёного, за исключением горшка с искусственным деревом, которое было с меня ростом. Стены были сочно малиновыми, а паркетный пол был покрыт мягким персидским ковром. Сзади, рядом с ванной комнатой, находилось зеркало в полный рост, в стороне стоял удобный желтовато-коричневый кожаный диван, рядом с подлокотником на привозном столике была различная еда и напитки. Я ожидала увидеть разбросанные повсюду инструменты, одежду, косметику и наркотики, но гримёрка больше напоминала шикарный гостиничный номер.

Учитывая то, как выглядел бар, эта комната была словно из другого мира. Похоже, они действительно балуют своих исполнителей.

Я начала чувствовать волнение — практически головокружение — при мысли о Сладкоголосом. Скоро я буду его ощущать. Прошло много времени с тех пор, как я последний раз занималась сексом. И мне очень хотелось разрушить чары.

Рассматривая себя в зеркале, я услышала шаги, а потом щелчок замка.

Я восторженно повернулась на носках.

— Я так рада, что ты избавился от этих... — Я увидела, как Сладкоголосый вошёл в комнату, по обе стороны от него стояли близняшки. Его руки были за их спинами, направляя их внутрь. У меня дёрнулась шея.

— Э-э, что происходит?

Он улыбнулся мне.

— Встаньте в ряд. Хочу хорошенько посмотреть на каждую из вас.

— Что? — Меня охватило замешательство. Неужели я что-то пропустила?

— Ты слышала, — сказала Тиффани, встав слева, а Аманда встала справа, и они зажали меня с обеих сторон.

Бог рока стоял перед нами, оценивая нас. Я чувствовала его взгляд, скользящий по профилю. Он небрежно переводил взгляд между мной и Тиффани, между мной и Амандой. У меня в животе вертелось отвратительное чувство. Он действительно нас сравнивал? Не может быть… Он выбрал меня из толпы, чтобы встретиться за кулисами, в то время как эти девушки были просто группиз…

От волнения моя кожа стала покрываться капельками пота. В голове пролетели миллионы мыслей и опасений. Встревоженная и обиженная, я вдруг засомневалась в себе. Как меня могли сравнивать с этими Барби-образными близняшками? Они, вероятно, переделали себе столько всего, что пластический хирург смог купить дачу в Хэмптоне. А у меня было только разорванное платье и ароматный гель для тела.

— Расслабься, — промурлыкал мне бог рока своим низким голосом. — Ты вертишься, как уж на сковородке. — Его голос растекался по мне, наполняя меня беспокойством, что только подогревало моё раздражение.

Когда я увидела хитрую улыбку на его лице, меня осенило. Я не единственная, кого он выбрал. Близняшкам, скорее всего, тоже сказали прийти «в гримёрку через двадцать минут», как и мне, чтобы он имел возможность сравнить нас и выбрать лучшую.

Мной поиграли.

У меня побагровело лицо. От того, что я стала невольным участником этого извращённого конкурса красоты, меня захлестнула волна отвращения. Я не была наивной девочкой, чтобы купиться на это дерьмо, но мне так хотелось верить, что я особенная. Я думала о себе как об «уважающей себя девушке, которая заводит интрижки», но сейчас, когда я стояла в одном ряду с группиз, часть про «уважающую себя» казалась фальшивой.

Хах! Я всегда ведусь на придурков. Мне нужно было вернуться к Джен и извиниться за обман и бегство. Если бы я сейчас же ушла, то смогла бы, по крайней мере, спасти то, что осталось от моего достоинства.

Я вскинула руки вверх.

— Хорошо, к черту все это. Я ухожу.

— Ты, — он указал на Тиффани, — и ты, — а теперь и на Аманду. — Выметайтесь. — Он указал на дверь. После чего перевёл взгляд на меня и устрашающе указал в мою сторону пальцем. — Ты. Останься.