Мир после: Водный мир - Ольга Шевлягина

– Но… но это же естественный отбор, круговорот в природе, – как малышу, попыталась втолковать Истеру девочка. – Если эти детеныши не станут пищей, мы не выживем, мы должны питаться!

– Да ты же пока такая же, как эти детеныши! – закричал Истер в ярости. – Ты человек!

– Я кандидат в Правящие! – гордо заявила девочка, сверкнув глазами. – А ты всего лишь дикий детеныш, пригодный только для блока меню! Глупый и злой…!

– Что здесь за крики?!

Они все вздрогнули, Истера откинуло прочь распахнувшейся дверью, в которую вошла Правящая в голубом платье. За ней в дверном проеме были видны малыши, построенные в две шеренги, – видимо, те самые, что недавно развлекались на «приеме» у Лектуса, а теперь вернувшиеся в питомник.

– Нене, простите, мы нашли в классе чужака. Он дикий! – мальчик ткнул пальцем в Истера, который напрягся всем телом, готовый защищаться.

– Как дикий детеныш попал сюда? – с холодной яростью спросила нянька. Она пыталась рассмотреть лицо мальчишки, но Истер старательно отворачивался, пряча свои глаза.

– Он сказал, что его подарил Правителю дом Ораков, – заметил мальчик-кандидат.

– Даже если так, диких детенышей в возрасте от пяти лет сразу же отправляют на фабрику, здесь им не место! Чтобы жить в нашем благом доме, нужно родиться на фабрике или быть привезенным из диких мест в юном возрасте, вы это прекрасно знаете, – проговорила Правящая. – Возвращайтесь к себе и никому не говорите об этом детеныше.

– Да, Нене, – двое воспитанников питомника с вызовом взглянули на чужака и выплыли из класса, тут же в коридоре защебетав с построенными малышами. Истер содрогнулся от отвращения.

– Выходи, тебя отведут на фабрику, – жестко проговорила Правящая, когда шаги детей смолкли в коридоре. Она вышла первая, тут же отворяя входную дверь и подзывая кого-то. – Это должно быть заперто на фабрике вместе с остальными дикими. Передай его смотрителю Нейди, он знает, куда его деть.

И Истера снова повели, но парень мало что замечал, все еще поглощенный яростью и омерзением от того, что увидел. Он слышал от дедушки о питомнике, о том, что там живут только те малыши, что были с младенчества отняты от родителей, но не представлял, что на самом деле значило слово «отняты».

Фабрика находилась в двухстах шагах от питомника и была обнесена высоким темным забором. У ворот стояла стража с клинками, а за забором виднелся высокий каменный дом с небольшими оконцами и покатой крышей.

– Передай его смотрителю Нейди, – Истера толкнули в распахнувшуюся калитку, и грубые руки вцепились в плечи мальчика. – Он из диких.

– Еще один дикий, да еще детеныш.

Истер поднял глаза и увидел очередного своего конвоира – казалось, что тот облизнулся в полумраке комнаты привратника. Высокий, крепкий Правящий ощупал ему руки и ноги, не обращая внимания на то, что Истер отбрыкивался – смотрителю это было то же, что укол иголкой носорогу.

– Сколько тебе зим, детеныш?

Истер промолчал, только с холодной ненавистью смотрел в пол, не собираясь поднимать глаз.

– Ладно, зим шестнадцать точно есть, так что пойдешь в отсек для будущего размножения, думаю, присмотришь там себе самку, под стать тебе. Хотя ты вроде ничего, может, приглянешься какой-нибудь даме для развлечений. Страж!

В комнате тут же появился еще один Правящий, совсем молодой, и замер.

– Этого в блок «Б», и смотрите, чтобы не вырвался оттуда в блок «А», а то шкуру спущу! Завтра придет мастер Глас, сразу же всю партию новеньких к нему и отправьте, и этого тоже.

Страж взял Истера за руку и потянул за собой. Парень попытался вырвать руку, но это было бесполезно – Правящий был слишком силен. В доме его тут же потащили вверх по лестнице, по темному коридору, а затем втолкнули в двери, которые за ним закрылись с характерным щелчком.

– У нас новенький, – хмыкнул кто-то, и Истер разглядел в полумраке несколько фигур, сидевших на подстилках по всей большой комнате, похожей на чистый барак. – Видимо, еще один корабль пришел. Ты откуда, парень?

Истер пристально смотрел на двух мужчин, юношу и двух девушек. Они были людьми, самыми обычными, отмытыми и переодетыми в чистую одежду.

– С Восточных островов, – буркнул Истер, радуясь, что здесь почти нет света, и ему не придется прятать свои глаза. Он подошел к свободной подстилке и сел. – Что нас ждет?

– Завтра нам обрежут голосовые связки – и отправят в поселение, где мы и будем жить, – тихо ответила девушка, что сидела в углу, поджав колени.

– Зачем? – вопрос вырвался у Истера помимо его воли. – Зачем связки?

– А сам не догадываешься? – зло откликнулся один из мужчин. – Они же всех взрослых вместе держат: и тех, что выведены тут, в неволе, и тех, кого привезли, как нас. А мы с тобой слишком много всего можем рассказать местным овечкам, сделать из покорного стада волчью стаю. А так – чик! – и мы молчаливые особи для размножения, – мужчина выругался, отворачиваясь. – Разделят нас на семьи, и будем плодиться и размножаться на радость кровопийцам.

– Не будем! Не заставят! – Истер вскочил, начиная метаться по комнате, бросаясь к зарешеченным окнам и дверям, и не находя выхода. Впервые за эти дни он пожалел, что не был казнен там, в темнице.

– Если откажешься – попадешь в отсек «С», оттуда прямо на стол к кровопийцам, – зло хмыкнул мужчина. – А найдешь себе жену, детей начнете плодить – появится шанс прожить пару десятков лет.

– Это не жизнь! Лучше смерть! – крикнул Истер, а в углу, уткнувшись лицом в подушку, зарыдала девушка. – У этой хоть шанс есть: понравится кому-то из кровопийц, нарожает сыновей какому-нибудь наследнику рода – и станет одной из них, долгая богатая жизнь впереди.

Девушка зарыдала еще сильнее, и другая подсела к ней, поглаживая по плечам.

– Замолчи лучше. У нее младенца забрали.

В комнате повисла гнетущая тишина, Истер опустился на пол, уткнувшись лицом в колени. Его объял ужас: он в ловушке! Он оказался на фабрике Правящих, в самом страшном месте, откуда нет выхода, кроме как на смерть. Лучше бы он умер!

Ночь тянулась бесконечно, словно каждую секунду растягивали, чтобы с щелчком отпустить и взять за следующую. Истер то ходил по почти пустой комнате, в которой кто-то спал, кто-то тихо молился, то ложился на пустую постель и глядел в потолок, вспоминая все то, что было в его прошлой жизни и, скорее всего, больше никогда не повторится.

Мама была единственным человеком, для которой его происхождение было ясным и понятным, она любила его беззаветно, без оглядки на красные глаза, потребность в человеческой крови, приступы безудержной ярости. Она принимала его таким, каким родила – полукровкой, ребенком с грани двух миров. Часто, когда он возвращался с улицы с очередными синяками и следами драки, она садилась рядом и рассказывала Истеру, что он плод огромной любви, которая вспыхнула между его отцом, Инеем Ораком, и совсем юной дочерью сельского старосты…

– Как ты попал сюда, мальчик?

Он вздрогнул, когда одна из девушек села рядом с ним и зашептала.

– Как и все.

– Неправда. Я хорошо вижу в темноте, я вижу твои глаза, ты же полукровка с Восточных островов, убивший сына Орака.

– С чего ты взяла?

– На корабле, когда нас только везли сюда, я познакомилась с одним человеком, который рассказывал о мальчике, сыне Правящего и простой женщины, который отправился в Красный город, чтобы найти мать.

– Кто был этот человек?

– Он сказал, что тот мальчик его внук, вслед которому он плыл, чтобы остановить, но старика поймали.

– Мой дед? – с горечью прошептал Истер. – Он здесь?

– Нет, он бросился в море, когда услышал от стражника на пристани, что того мальчика схватили и отдали львам. Мне очень жаль, – девушка мягко коснулась руки Истера, принося соболезнования. – Ты действительно был сыном того Правящего? – он тихо кивнул в темноте, чувствуя, как горе снова заполняет его сердце. Он не был очень близок с дедом, но больно потерять последнего родного ему человека, который к тому же отправился его спасать. – Как это возможно?

Истер некоторое время смотрел на незнакомую девушку, с которой завтра они отправятся на заклание, на фабрику, откуда никогда не выйдут живыми, где либо сгинут, став пищей чужого народа, либо станут послушным поголовьем крупного скота для размножения.

– Он тогда не был Правящим, – Истер никогда и никому не рассказывал историю своего рождения, которую много раз слышал от мамы. – Он только превращался.

– Никогда не слышала о таком, – задумчиво произнесла девушка. – Ты убил Правящего, но ты жив. Ты уникальный, понимаешь?

– И что?

Она пожала плечами, ничего не ответила, потом встала и отошла, уже больше не пыталась заговорить с ним, и Истер снова погрузился в свои невеселые мысли, не зная, что делать: сразу же напасть на стражу, когда они придут, или подождать. Он помнил слова Ярика о том, что он, как и Кристин, обладает магическими способностями, но совершенно себе не представлял, что нужно сделать, чтобы начать колдовать.