Стихотворения. Лучшее - Александр Стрельников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Над пропастью рассвета
Молчали звезды,неслышно плы́ли к солнцу.Скучали грозы,не слышали ответа.И яркий отблеск о нас уже не вспомнил —Мы были вместе над пропастью рассвета.
Мы жгли в туманесвечу последней веры.Мы знали сами,что нет уже ответа,Что яркий отблеск закрыл родные двери,И мы остались над пропастью рассвета.
Кричали звезды,искали эхо в камне.Гремели грозы,сверкали ярким цветом.А яркий отблеск взорвался расстояньем —Он нас оставил над пропастью рассвета.
А мы мечталио том, что мы вернемся,Во снах печалинайдем свои ответы.Но яркий отблеск закрыл дорогу к солнцуИ мы разбились над пропастью рассвета.
2000 г.«Сухие строки забытых песен…»
Сухие строки забытых песенМолчат о людях, молчат о детях —В них лишь ответы на расстояньяИ злые годы непокаянья.
Сухие строки забытых песенПоют об эхе цветочных ве́сенИ нет в них ветра, земных ладонейИ тихой скорби чужих агоний.
Сухие строки забытых песенПокрыла ядом и тленом плесень.А в чистом поле звенит, сгорая,Иная песня о счастье рая.
2000 г.Мой дождь
1. В ранах плещется яд – это новая кровь.Отпускаю себя – может, мне повезетИ найдется мой путь на дороге тепла,Но стекает по льду ветрового стеклаЗапоздалая жизнь и пьянящая ложь,А в сиянии лжи воскресает мой дождь.
Пр. Это мой дождь – он это сонПрошлых сердец тех, кто спасен,Тех, кто ушел не на закат.Это мой дождь – я им распят.Это мой яд.
2. В слезах близится день – золотая игла,Порожденная тень на дороге тепла.Ветровое стекло снова плачет со мной,Превращается в лед не рожденный геройИ теряется в лжи эта темная ночь,Но вонзает ножи в мое тело мой дождь.
Пр. Это мой дождь – он это сонПрошлых сердец тех, кто спасен,Тех, кто ушел не на закат.Это мой дождь – я им распят.Это мой ад.
2000 г.Разгорался костер…
Разгорался костер. Ветер песню сложил,Но допеть не успел и навеки ушел,А гитарные струны остры, как ножи,И вонзаются в грудь.Разгорался костер.
Надо мной и тобой зажигалась заря,Продолжала она с ночью грозною спор,А звезда убегала от солнца и дняИ скучала струна.Разгорался костер.
Белой дымкой рассвет укрывался от нас,Поднималась роса и звенел переборНа траве, на струне – и лишь в омуте глазВозрождалась любовь.Разгорался костер.
2000 г.«Сто путей и на каждом свои времена…»
Сто путей и на каждом свои времена…Вдаль ведущая жизнь забывает ответИ все тянется нить, но зовут не меняЗолотые века, изумрудный рассвет.
Сто дорог и на каждой свои имена…Если стоит идти – значит, стоит и жить,Если стоит любить – значит, стоит и ждать,Но зовет не меня вдаль ведущая нить.
2000 г.«Упавшие зерна в земные ладони…»
Упавшие зерна в земные ладониИ стертые строки на стенах церквейНапомнят о том, что звенят колокольни,В путь провожая своих сыновей.Уходят сыны и швыряют на ветерСлова сожалений и жесты разлук.Звенят колокольни по брошенным детямИ дети печально о чем-то поют.
Остывшие зерна в пыли придорожнойИ стертые строки на стенах церквейНапомнят о том, что звенели тревожноОпять колокольни под плач матерей —Их дети вернулись из долгой дороги.Встречали их жены с детьми на руках,А матери пели в неслышной тревогеО тех, не вернувшихся, павших в боях…
2000 г.Телефонные дни
Телефонные дни, сигаретные сны —Это время мое пробудилось опять.И большие дома снова шумом полны —Просыпается день, чтобы нас убивать.Я иду не спеша по проспектам чужим —Этот город готов мою душу стеретьИ кровавым пятном на асфальте разлитьМою прошлую жизнь, мою прошлую смерть.
Сигаретные дни сном ломают меняИ желают мне вновь никогда не желать,Не любить, не страдать, забывать имена,Но рассветная даль дарит мне благодать.
Ощущаю века этих старых домов,Но слова моих строк говорят не о нихИ летят строки вдаль в лабиринте из снов,В мешанине из дней, из проспектов чужих.Телефонные дни, сигаретные сны…Мое время – мой век, что последним не сталИ остался со мной не глотком тишины,А кривым отраженьем витрин и зеркал.
2000 г.«Вновь копыта сомнут придорожный ковыль…»
Вновь копыта сомнут придорожный ковыльИ разбудят они в колыбели рассвет —Это снова сердца упадут в эту пыль,Словно россыпью слез застилающих свет.Промелькнут в тишине тени черных коней,Стуком легким копыт обещая зарю.Ночь простится с землей чередою смертей,И обнимет поля солнце, веря огню.Но упавших сердец никому не поднять,Никогда не вернуть, не вдохнуть жизни в них.И копыта коней снова будут топтатьЭти души-сердца, превращая их в пыль…
2000 г.Сотни лет
1. Ты улетала вдаль у ветра за спиной,А я бежал за ним, чтоб встретиться с тобой,А я летел стрелой навстречу облакам,Чтоб навсегда с тобой остаться где-то там.
Пр. Сотни лет готов тебя я ждатьНа этом берегу.Сотни лет готов не забыватьЯ глаз твоих и губ.Но при встрече, что тебе сказать —Слов я не найду.Сотни лет прошло с тех пор,Но я тебя всё жду.
2. Ты уходила прочь, забыв свои слова —Я оставался здесь и ждал опять себя,Но ветер разметал всю прошлую любовь,А я бежал за ним, чтоб встретиться с тобой.
3. Ты не клялась в любви, но верила в неёИ улетала вдаль у ветра за спиной.Я оставался вновь на этом берегуИ всё не мог забыть я глаз твоих и губ.
2000 г.Сергею Есенину
Расплетаясь узором травы в серебре,Просто тихо стоял на остывшей земле,Просто тихо смотрел на поля и лесаИ задумчиво лег головой в небеса.
Одиночество трав он ценил, как любовь,Свою веру черпал из раскрытых цветовИ не думал о том, что закончится мир —Просто тихо лежал, слушал шепот светил.
А в тумане зари он увидел себя,Он увидел себя и ушел навсегдаВ одиночество трав или в шепот светил,Но не думал о том, что закончится мир.
2000 г.Мое откровение
Мое откровение таяло на нераскрытых губах —Я видел, что жизнь обрывается и возвращается страх,Но думал, что верил в минувшее и в сказочный сон на заре…Мое откровение таяло на этой холодной земле.
Я чувствовал время, наверное, но верить в него я не мог,И знал, что ложится знамением печаль на ответ моих строк,Пытался уйти от желания забыться и верить судьбе…Мое откровение таяло на этой холодной земле.
Все прошлое сгинуло в повести почивших навеки творцовИ тонкие ноты мелодии не дарят былую любовь,А в строках нетленного времени остались война, боль и страх…Мое откровение таяло на нераскрытых губах.
2000 г.С. Есенину
На пустых перекрестках лишь серая пыль,На граните могил лишь песок или тлен —Снова вырвана жизнь. Прорастает ковыльСквозь асфальт и бетон – он ломает свой плен.
И цветы вдоль дорог расцветают зарей,И поля колосятся в осколках росы —Только нет уж того, кто пройдет полосойОпустевшей дороги, заросшей тропы…
2000 г.«Жги огнем свои прошлые жизни…»
Жги огнем свои прошлые жизни.День прошел и исчез в никуда —Он остался лишь в проблесках мысли,Он остался в иллюзиях сна.
Жги огнем, забывай о минувшем —Настоящее время в цене.И над городом, ненависть льющим,Поднимается завтрашний день.
Жги огнем свою память о прошлом —Нет ее в узелках новых лет.Про́жит день. Он забыт и заброшен —Больше шансов прожить его нет.
2000 г.«Я знаю гибель измерений…»
Я знаю гибель измерений,Когда пространство рвется в мигИ разбиваются на звеньяИ твердый шаг, и громкий крик.
Я знаю гибель едких капель,Когда они вкушают ядИ душу режут, словно скальпель,И в ней они огнем горят.
Я знаю гибель инкарнаций,Когда рожденье – это смерть.И, словно кровь, текут по пальцамМгновенья слов, знаменья бед.
2000 г.Сны
