Дорогами надежды - Юлия Авдеева

Милада еще некоторое время повозмущалась, а потом притихла.

— А если меня отец искать будет? — разволновалась Леся. — К вечеру он придет из леса, а меня нет.

— У меня не будет. — Отрезала Милада. — Ко мне он ни за какие коврижки не пойдет. Ты ж сама знаешь, что он нас, одаренных, недолюбливает. Власть он поддерживает в том, чтоб всех нас подчистую пожгли и даже головы поднять не дали! Да только, вот как над ним судьба посмеялась. Загулял неизвестно с кем. Жизней сколько переломал. А, если и придет, я к нему выйду, да в дом не пущу. Не о чем нам с ним говорить.

Леся задумалась. Если отец придет за ней, она даже и не могла предположить, как отреагирует, увидев его. С одной стороны Матрене жизнь поломал, а с другой — у него самого жизнь не слаще. От собственных мыслей Лесю отвлек тихий голос Милады.

— Я знаю, что ты Атана не любишь, но, если мы решимся уехать отсюда — поедем с ним, — проговорила она.

Леся резко вскинула голову

— А это, чтоб мне жизнь медом не казалась, правда?

— Я знаю, что вы не любите друг друга, но сама посуди, он странник, он сможет нас от беды защитить. Тем более, что дороги, въезд в города — контролируют странники. Мы с тобой тоже не лыком шиты, но как ни крути, а две девицы. Ну что сможет бедная травница да деревенская жительница сделать стае разбойников? Нам защита нужна. Да и вы присмотритесь, глядишь, и общаться сможете, — Милада говорила неуверенно, — ну, сама подумай, куда он меня одну отпустит?

Леся с укоризной посмотрела на подругу. Уж она-то знала, что отношения у них не хотели складываться. Все-таки, странник, постоянно разъезжающий по империи, и своевольная травница — не лучшая пара.

— Не смотри на меня так, — проговорила Милада, — вот когда сама полюбишь, тогда я на тебя посмотрю. Я на все готова пойти, лишь бы он рядом со мною был и даже на ту сторону его утащу.

Подруга была серьезна как никогда. Пухлые губки вытянулись в упрямую линию, а глаза метали молнии. Леся поняла, что нехотя, одним только взглядом, затронула подругу за живое.

— Ты говорила, что у тебя где-то Атанова карта государства Берянского имелась, — решила сменить тему девушка, — ты поищи ее, посмотрим, глядишь, и придумаем, где нам лучше будет. А я пока приберу. Не просто же так я у тебя в гостях рассиживаться буду.

Милада отмахнулась от плохого настроения и полезла на чердак искать книги по истории Берянского государства, оставшиеся от бабушки. Рукописные — настоящий раритет! Где-то среди них Милада захоронила карту, забытую Атаном.

«Карту поищу, да на Атана посмотрю, может, поговорить с ним сумею», — мечталось девушке.

Весна готовилась уступить свои права жаркому и долгожданному лету. Трава зеленела и искрилась под золотистыми лучами солнца по обочинам уложенной камнем дороги. Березки красовались выбеленными стволами, зеленые сердечки листочков переговаривались между собой, играя с ветром.

Уставший путник неспешно ехал на вороном жеребце, пустив скакуна трусить мелкой рысью. Несмотря на жару, всадник был одет в черный матерчатый плащ с глубоким капюшоном, надвинутым до середины лица. Казалось, что его ни капельки не интересует происходящее вокруг. Нагляделся уже и на дороги, и на поля, и на природу вокруг. В седельной сумке что-то настойчиво пищало, напоминая писк недобитой мыши. Он изрядно действовал на нервы и человек все же решил, что легче ответить на вызов Милады, (в том, что это именно она он не сомневался), чем дальше слушать раздражающий писк. Путник остановил скакуна и, спешившись, принялся отвязывать седельную сумку, чтоб вытащить пищащий объект, а точнее зеркальник. С помощью двух небольших кусков зеркала Милада сумела наладить двустороннюю связь с ним и в любой момент могла узнать что с ним и где он находится.

Атан коротко ругнулся, так как среди вещей никак не мог отыскать маленький — с пол-ладони всего — кусок неимоверно издевающейся над нервной системой штуковины, и раздраженно скинул капюшон. Под ним скрывалось суровое мужское лицо с резкими, но красивыми чертами. Под широкими густыми бровями цвета вороного крыла, большие сине-серые глаза с длинными ресницами сияли яркими звездами, прямой нос, высокие скулы и неожиданно мягкий рот, с пухлыми чувственными губами. Стригся он не по Берянской моде коротко, а в сочетании с черным походным плащом, становился похож на порочного монаха, сбежавшего из монашеского скита. Атан обладал яркой внешностью, от которой все, без исключения, особи женского пола падали к его ногам, без особых на то усилий с его стороны.

Писк прекратился за полсекунды до того, как Атан вытащил маленький кусочек зеркала, закатившийся под узелок с провиантом. Атан еще раз выругался. От его цветистой речи и резких выражений, даже ромашки порозовели. Странник сплюнул себе под ноги, вскочил в седло и поскакал дальше.

Он слабо понимал, как его — странника, — угораздило связаться со знахаркой. Пусть она рассказывала всем подряд о том, что она всего лишь травница. Но он точно знал, что магический потенциал у нее слишком велик для возни с травами.

Он давно бы с ней расстался, да не мог, что-то все равно тянуло его к ней. Хотя хранить ей верность он не мог. Столько красивых девушек вокруг, что невольно забываешь, что тебя кто-то ждет. Иногда Милада его раздражала, даже без особой на то причины, почему-то ее забота о нем не вызывала в нем ответных чувств. Временами ему казалось, что она просто привыкла ждать его, привыкла к нему, к его образу жизни, еще чему-то… Не верил он, что ради него она готова бросить свои рискованные эксперименты с травами, хуторскую жизнь и зажить нормальной Берянской семьей. А если нет человека, которому ты безоговорочно веришь, то зачем меняться?

По кодексу странникам запрещено вступать в отношения с людьми, обладающими мало-мальски значительными магическими способностями. Но это кодекс. В Берянии все не как на других материках. Отец рассказывал, что при Святомире гонения магичников приобрели масштабные размеры, все было очень строго. Теперь же у власти Драгомир, решивший ослабить удавку. Стали выходить из тени травники и знахари, про кодекс многие забывали, да и сам Драгомир намерен переписать его в ближайшую декаду.

Во времена деда и отца Атана быть странником считалось очень престижным: опасности, подстерегающие на каждом шагу, маги, сопротивляющиеся воле государя, нежить, которую они в течение семидесяти лет истребляли… Сейчас от всего этого осталось только название. Работа приписывала Атану ездить по разным концам страны и отлавливать нежить, которая уже лет двадцать не появлялась в пределах Берянии. Естественно, мольцы по всей стране разглагольствовали о том, что только силой веры можно было истребить нежить, да только вместо нежити стала появляться разнообразная нечисть: демоны, черти, и прочая жуть. Уж странникам с ней бороться точно не под силу.