Возвращение мессира - Виталий Константинович Дробков

о деле и вопросе: что делать с этою планетой и с биомассой этой? Итак я рассудил: Жизнь и Любовь, и Право мыслить, Жизнь зачинать, любить своих детей – не это ли Дары Творца?!! Не это ли для всех награда – пройти дорогу до конца!!! Пусть та дорога не всегда длинна, но сделать нужно всё, что должен в жизни! И даже больше, может быть, для Бога, Замысла, Отчизны! Чтобы пришедшие на смену, смогли тебя не позабыть…

О, чёрт! И как мне быть? Украденную жизнь как я могу простить?! Кого средь вас могу назвать я другом, средь тех, кто убивал младенцев нас, и этим выводил из круга! Из круга Жизни и Любви, из круга дивных воплощений! Вам глубоко плевать: кто пекарем мог быть, а кто был гений. Я вижу здесь, на этой сцене: презренье, эгоизм и спесь – в глазах у вас стоят их тени! Вы таковы, как и исходный материал и в этом грамма нет сомнений!

Мессир, взгляни внимательно на них – кому доверили решение проблем?! Неужто видишь здесь таких, кто был, когда он нужен – скор, а если нет – то тих… Весь Замысел Творца Велик, но мир Земли несостоятельно безлик, чтобы Проект здесь можно было воплотить, и на других планетах, равных этой, как на полях мечты мильоны Светлых Душ взрастить! Безумно труден этот путь… да, некуда с него свернуть!!!

Толпящаяся челядь, после вызывающей речи палача, была возбуждена и враждебно гудела, как растревоженный улей. Но голос Мастера перекрыл всё:

– Суров, Dream-out, приговор – ты здесь сказал, как прокурор! Мы слушали тебя, но сделать так, как ты б желал, нам не позволят Дух и чистый разум! Да и Творец, я думаю, не будет рад подобному решению, а значит, не закрыт парад и для других воззрений.

Теперь иную сторону мы выслушать готовы, кто мягче освещает мир и принципы его не столь суровы… Вы не стесняйтесь, господа, не заставляйте нас почувствовать нужду, ведь в равновесии – баланс! Я терпеливо жду…

А толпа всё негодовала. Даже последнюю речь хозяина почти не слушали: ненависть и ужас от речи, где им угрожал палач, переполняли их. Ситуация не обещала ничего хорошего, ведь помнили они, как их хозяин, Божий Сын, казнил иных из них подряд три раза – воспитывал их всех, и на чужом примере наставлял!

Но на призыв Мессира влруг откликнулся маленький худенький человек, из тех, что в толпе и не разглядишь. Одет он был, как бродяга, давно забывший, как выглядит мыло и динарий. Он сделал полшага и негромко произнёс:

– Позвольте мне, Мессир, сказать в защиту сих людей…

Человек замолчал и стал ожидать решения, опустив голову. А Мастер вдруг заинтересованно уставился на него, будто увидел редкостную невидаль:

– Давай-давай, скажи, коль смел, а для начала назови нам имя…

– Иудой мама назвала меня, а люди дали прозвище – Искариот!

– Ба-а!!! так вот откуда знаю я тебя! Ты – тот, кто принял вечный срам, не заслужив его реально и на грамм!!! Ты – шерп, кого Мечтатель наш уговорил участвовать в игре, в которой ставки он всё повышал… и, наконец, поставил жизнь… и проиграл! Хотя, как посмотреть… Мечтатель знал, что этим и закончиться должно! Он много знал – ему Творцом дано!..

Конечно, отдал жизнь Иисус свою не зря – он нёс вам Свет! И новая Заря на горизонте для людей Земли была… Но какова её цена? Сгорел он быстро, словно факел, а мог светить ещё сто лет, приняв мои условия и обет. И тот обет никак нельзя забыть: кто виноват – наказан должен быть!

Играть всем следует по правилам моим:

За зуб – весь ряд! За око – два! – вот, справедливость такова!

И принеся те правила народам, он сильно помогал бы всходам Морали новой, пусть – суровой, но тем способной Урожай спасти…

– Мессир, постой! Прервать тебя я должен! Позволь произнести? Несправедлив ты!!! И было ли когда – тебе им стать? Ведь сердце у тебя Любви не знает – ты не рождён в Любви! Я это вижу-знаю. И пусть не знаю, как родился ты, но точно не в Любви, а в злобе и страданиях, в огне и крови страшных дел, я думаю, рождался Старший Сын Отца – Творца всего, что было, есть и будет…

– Остановись, Иуда! Границы потерял, ты позабыл, кто здесь?! И отчего вся эта спесь, что гордо здесь несёшь? Ничтожен ты, как плесень на подошве! Ты – тень, и больше ничего… тень даже для патрона твоего! Ведь это он тебя толкнул идти к властям, чтобы предал его Синедриона страже?! Я помню, не хотел ты: плакал и молил избавить страшной участи тебя – в веках прослыть врагом людей, стать символом греха! Но нет, не уступил Иисус! Был твёрд он, как алмаз, хотя среди других, вернее друга, чем Иуда, не нашёл бы! Пожертвовал тобой: то, мол, расходный материал – не так ли, дорогой Иуда?

– Да, в этом, Сатана, ты прав! Ему я уступил, когда он попросил. Но он – раббИ, Он лучше знает: что надобно сейчас, а что назавтра наступает… Принёс он верных правил свод и стал учить вести народ под сводом тем к Великому Создателю – превысшему Творцу, чтобы нести Ему Любовь свою! Как мог я отказать в ничтожной малости такой – как жизнь моя?! Как отказать Ему, Несущему нам Свет! – ответь, коль сможешь, мне, Божественная Плеть!

– Да-а, светел, как маяк, Иуда! И жертву за Учителя принёс! А как же стало то, что служишь ты при племени моём, и служишь, словно пёс и ночью, словно днём? Не тем – из поднебесных… ты служишь мне, тому, кого твой рАбби врагом своим и мира назначал!.. Ну, напряги мозги – ответь! И освети ещё, коль есть чему гореть…

– Да, не святой я! И виноват перед Творцом не делом я, а словом и обидой… Ведь я хотел, как Иоанн и как Иисус, народам, избранным нести Свет Истины Любви и Доброты! А что в итоге?.. я проклят на века людьми! В чертогах Бога нет места для Иуды – и это не исправить никогда! А что до пса, то – да! Всего лишь пёс ничтожный я, что в огороде Бога хранит Его посев от разного ворья!

Однако Сатана, челядь твоя не лучшего пошиба – ты не своди с них глаз, а то всё будет криво… Им только б