3. Бравая Служба - Роман (Крысь) Хаер

Вот за что люблю наших людей — так это за взаимовыручку. Мы можем подраться, нечаянно наступив на ногу соседу в толкотне Телеполитена. Можем ругаться в очереди на оплату коммунальных услуг, и вообще, часто ведем себя как волки в стае — грыземся, взлаиваем и воем друг на друга. Но если человеку рядом грозят серьезные неприятности — наши люди, возможно, вмешиваться и не будут, но предупредят обязательно. Говорят раньше, когда вся страна боролась со страшной службой ГАИ (чем правда эта служба занималась точно не скажу, но сатрапов и душителей в истории нашей родины всегда было вдоволь — опричнина, царская охранка, НКВД, КГБ и вот ГАИ наверно тоже), то о присутствии этих жутких мракобесов на их пути наши люди предупреждали друг друга миганием фар старинных авто. И это далеко не единственный факт истории взаимовыручки моей любимой родины — что Рома сейчас лишний раз и подтвердил. Но когда есть проблема с мозгами — не всякое содействие может помочь человеку, что наглядно продемонстрировала моя реакция на звонок Романа.

— Понял, — ухмыльнулся я, хоть и ничего толком не понял.

— Люди серьезные настолько, что рядом с ними я совсем несерьезный, — попробовал еще раз достучаться до моего головного мозга финансовый магнат, но серое вещество в моей голове в тот момент оказалось надежно защищено от постороннего воздействия, в том числе и от умных слов.

— Спасибо Роман, я все понял, — продолжил глупо улыбаться я, думая о том, что Роме надо посещать спортзал хотя бы раз в неделю.

— Это хорошо, — в ответ улыбнулся олигарх, видимо отчаявшись достучаться через мою лобную кость до самого головного мозга, мы перекинулись парой общих фраз, попрощались, и Рома дал отбой.

Как в насмешку мобильник зазвонил снова и через секунду я уже говорил с Борисом Кузнецом.

— Тимчик, приветик, — пропищал гениальный кузнец-коллекционер. — Тут такое дело — интересуются тобой.

— Привет, Борис, — ответил я, гадая — зачем звонил мне только что Роман. — Надеюсь, интересуются моими делами, а не частями моего тела. В последнем случае гони их подальше.

— С тобой нельзя серьезно разговаривать, клоун, — сердито сказал Борис, и тут же глуповато хихикнул, что лишний раз убедило меня в том, что неотразимое чувство юмора живо во мне до сих пор несмотря ни на что. Впрочем, Кузнец сразу встряхнулся, и еще раз попробовал до меня достучаться: — Все наши контракты недавно перелопатили. Мне тихонько сообщили друзья о пристальном интересе серьезных людей, и я сначала решил, что под меня копают. Потом оказалось — интересовались только нашими общими делами. Вот я и позвонил, чтобы тебя предупредить…

— У нас с тобой, уважаемый Борис, нет ничего общего. Я высок, красив и умен — а ты невысок, над златом чахнешь, и вообще — жмот и жлоб, — ухватился я за словосочетание «нашими общими», все остальные слова пропустив мимо ушей, и понесло меня в юмористическую сторону, на что Кузнец еще разок хихикнул, попрощался и дал отбой.

После этого я выкинул оба разговора из головы и отправился в компьютерный клуб «Динамо». Там в тот момент проходил очередной чемпионат мира по компьютерным стрелялкам, и я хотел поболеть за наших, а потом и самому размяться в виртуальном огневом контакте. В свое оправдание скажу только одно — сама мысль о том, что мною можно серьезно заинтересоваться на предмет долговременного сотрудничества, мне в голову просто не пришла. С самого начала моей работы в качестве джисталкера я создал себе имидж капризного удачливого одиночки — таких людей в команды зовут редко. Вот и притупилось мое чувство опасности в этом направлении, за что я, в конце концов, и поплатился. А хотя вполне возможно, что это произошло, потому что Борис и Роман мне только позвонили. Зашли бы в гости, поговорили бы по душам — глядишь, все по-другому бы сложилось. Дозвониться гораздо проще, чем достучаться — но проще это вовсе не означает, что качественнее. Душевности в нашей жизни не хватает.… Впрочем, что-то я отвлекся.

После клуба заглянул в офис, и там меня ждала неожиданность, которую я затрудняюсь квалифицировать, но к приятным ее (эту неожиданность) отнести никак не могу.

— Привет Тим. А нас с Димочкой на работу пригласили, — заявил Саня, как только я перешагнул порог офиса. — В крупную компанию.

— Там один мой месячный оклад, без учета подъемных и премиальных, в два раза больше прибыли нашей конторы за прошлый год, — буркнул Дима, пряча глаза. — Так что тут особо думать не приходится.

— Поздравляю вас, парни, — искренне порадовался я за ребят, хоть в душе и немного кольнуло, так как привык я к ним. — За меня не волнуйтесь, не пропаду. Давайте отпразднуем долгую совместную работу. Но накрыть стол придется — банкет за ваш счет!

— Погоди, — прервал меня Саня, на секунду замялся, а потом выдал: — С одним условием нас с Димочкой берут — ты тоже должен туда же на работу устроиться, в другой отдел только.

— Причем твоя зарплата больше, чем сумма моего и Саниного оклада, — тут же завистливо пробурчал Дмитрий. — Так что я уже документы готовлю…

— На следующей неделе на работу все вместе выйдем, — растянул в улыбке физиономию Саня.

После этого последовала сцена, о которой я не люблю вспоминать. Двадцать пять лет занятий единоборствами оказались мною мгновенно забыты от возмущения. Хотя в принципе, я до этого момента в последний раз дрался в далеком детстве, по-моему, как раз с Саней. Нам было по двенадцать лет, и эта сволочь рассказала Ольке из шестого «Б» о том, что она мне не безразлична (подлый предатель). Мои последующие занятия рукомашствами и ногодрыжствами, черные пояса, выигранные любительские чемпионаты города, дальнейшая шлифовка мастерства десятилетиями спаррингов с сэнсэем Андреем и боевые столкновения в других мирах к дракам никакого отношения не имеют. Настоящая драка — это когда двое стоят друг напротив друга, толкают (не сильно, но очень вызывающе) оппонента в грудь и кричат что-то типа: «Я тебя сейчас урою, козел!»

Разнял нас, как и четверть века назад, огромный Дима, который просто встал между нами. После этого приятели-предприниматели признали свою неправоту, на свет была вытащена бутылка водки и мы отпраздновали примирение. Надо сказать, после этого парни по-прежнему периодически пытались вернуться к вопросу трудоустройства в крупную фирму, но уже достаточно корректно, и попыток «без меня — меня женить» больше не предпринималось.

После этого случая до меня наконец-то дошло то, что охота ведется грамотная, и обложили меня по всем направлениям. Постепенно я начал ощущать это давление — но присутствия духа не терял. К деньгам я всегда относился философски, есть — хорошо, нет — тоже неплохо, из-за отсутствия лишних искушений. Да и не являлись деньги большой проблемой — за время работы вольным джисталкером я добыл несколько серьезных вещичек, за которые мне были заплачены неплохие суммы — в принципе я бы мог больше никогда не работать и до глубокой старости существовать безбедно. Но при одной мысли об этом мне становится грустно, так что давайте обойдем эту тему. Да и если бы, как в дурацком голливудском фильме, жутким полугосударственным преступникам удалось бы заблокировать мою кредитку и лишить всех честно нажитых денег (хотя, по-моему, это — бред собачий) с целью шантажом заставить меня выполнять работу — со мной такой номер бы не прошел. С голоду из моих знакомых никто так ни разу почему-то и не помер — о чем еще можно серьезно беспокоиться? Денег бы снова заработал, а не дали бы работать по специальности — пошел интерактивным оператором вагоны разгружать (я зверек маленький, но гордый — в неволе не танцую). Так что, до поры до времени, мне без особых проблем удавалось избегать сетей «охотников за головами» Гном-инста.