Цветы в зеркале - Ли Жу-чжэнь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я с удовольствием принимаю ваше предложение. Хорошее вино продлевает жизнь, и его не всегда получишь, – ответила богиня Цветов. – Что же касается сложения двустиший, то это же скучнейшая игра, что вы находите в ней интересного? Лучше уж нам сыграть в шахматы [64], да будем играть на выпивку [65] – в этом еще есть какой-то смысл. Однако во время игры не жульничать и не прибегать ко всяким уловкам, а то я не стану играть с вами!
Что было дальше, будет известно из следующей главы.
Глава 3
Воззвание [66]издав, инский князь [67]Сюй Цзин-е [68]
войска на Ухоу [69]поднимает.
Друзьям своим добрым письмо Ло Бинь-ван [70]
своей пишет кровью поспешно.
Магу, услышав слова богини Цветов, невольно засмеялась:
– Ишь ты, какая хитрая – хочешь меня подпоить да обыграть в шахматы, чтобы потом тебе было о чем позлословить! По-моему, вряд ли ты думаешь о том, чтобы вином продлить мне жизнь, а, наоборот, хочешь ускорить мою кончину! Ну, а если говорить об игре в шахматы, то хотя я и люблю играть с тобой, но все же отношусь к тебе с недоверием…
– А это почему? – перебила ее богиня Цветов.
– Мне нравится, как ты, играя в шахматы (а играешь ты неважно), забавно пытаешься предугадывать мои ходы; между тем я могу обыграть тебя без всяких усилий. Если бы играть, как говорится, «для удовольствия» [71], то, действительно, я могла бы позабавиться. К сожалению, обычно, когда дело доходит до половины партии и ты видишь, что у тебя положение не блестящее, ты или смешиваешь фигуры на доске, или под каким-нибудь предлогом убегаешь. В древности говорили: «До того, как состязаться умом, раньше следует упражнять свой характер». А ты, вместо того чтобы упражнять свой характер, смешиваешь фигуры да еще убегаешь! Поэтому-то я и отношусь к тебе с недоверием. Давай сегодня заранее договоримся: играем три или пять партий, но так, чтобы обязательно добиться решительной победы и не бросать игру недоигранной. Если у тебя есть дела, ты сначала закончи их и приходи, чтобы уже потом не хитрить.
– Я теперь учусь у старца-небожителя Наньцзи [72], – засмеявшись, сказала на это богиня Цветов. – Разве можно сравнивать мою теперешнюю игру с тем, как я играла прежде; пожалуй, я теперь стою на втором месте после моего учителя. Сыграем хоть десять партий – я и то не испугаюсь! Прикажите вашим небесным прислужницам подогреть вино да расставить шахматы, и мы с вами, запивая каждый выигрышный ход, выясним, кто из нас лучший игрок!
– Брось хвастаться, – ответила ей Магу. – Вот когда кончим игру, ты и узнаешь, кто из нас сильнее, и станешь жалеть о том, что села играть со мной в шахматы!
– Если вы сегодня выиграете, – возразила ей богиня Цветов, – то я спущусь в мир суеты поискать там знаменитого учителя – ибо я слышала, что среди людей много прославленных игроков, – и попрошу явиться сюда самого И Цю [73]. Посмотрим, не испугаетесь ли вы тогда.
– Ну, этого почтенного И Цю, – ответила Магу, – все, даже сам Мэн-цзы [74], глубоко уважают. Как же мне его не испугаться? Однако вот твоя фраза «спущусь в мир суеты поискать там учителя» невольно наводит на мысль о том, что тебя что-то тянет в этот мир и, боюсь, именно в мире людей тебя признают лучшим мастером по шахматной игре!
Рассмеявшись своей шутке, Магу велела небесным прислужницам подать закусок и вина и расставить шахматы. Обе богини тотчас же с увлечением занялись игрой.
* * *
Пока богиня Цветов играла здесь в шахматы, в мире людей некий властелин вдруг издал приказ сразу распуститься всем цветам, подчиненным этой богине.
Этот властелин, собственно, не был ни усатым, ни бородатым мужем, а это была вдовствующая императрица, взявшая в свои руки бразды правления. Это была мать танского императора [75] Чжунцзуна [76] по фамилии У, по имени Чжао [77], прозвавшая себя Цзэтянь, т. е. «Сообразующаяся с небом». Но на самом деле она была богиней-правительницей созвездия Лисицы, сошедшей на землю.
В свое время Тайцзу и Тайцзун [78] были сановниками при суйском дворе, впоследствии отнявшими у императора Ян-ди [79] его владения. Хотя на то было повеление неба [80], при этом произошла слишком жестокая резня, во время которой пострадали не только те, кто при дворе занимались блудом и интригами, но и многие родственники императора. Ян-ди со своими присными, используя эти злодеяния, жаловались в преисподней на всевозможные мучения, перенесенные ими из-за жестокостей и бесчинств, совершенных названными выше отцом и сыном из дома Тан [81]. Один из судей ада [82] доложил обо всем Верховному владыке. К счастью, все божества подробно разобрались в деле и предложили лучше послать какого-нибудь злого духа на землю и привести в полный беспорядок дом Танов, дабы они сами гибли от собственных рук, воздав им таким образом за учиненную ими резню, нежели допустить, чтобы глава рода Ян [83] вернулся в мир людей для отмщения и опять затеял бы такое, чего нельзя было бы разрешить и в будущих перерождениях [84].
Так как, кстати, как раз в это время своей тоской по суетному миру провинилась правительница созвездия Лисицы, они попросили Верховного владыку приказать ей переродиться в государя Танского дома и, нарушив в природе соотношение сил инь и ян, наказать тем самым Танов за их преступления.
Услышав эту новость, правительница созвездия Лисицы чрезвычайно обрадовалась и ожидала лишь счастливого дня [85] для сошествия на землю.
Когда наступил этот день, она прибыла в Лунный дворец проститься с богиней Луны. Чан Э, вспомнив в связи с этим о том, что мы рассказывали выше, грустно заметила:
– Ныне вы, правительница созвездия, отправляетесь в мир людей, чтобы стать там государем. Понятно, вы будете там иметь все самые изысканные яства со всего света. А вот если бы вы смогли в течение дня заставить все прославленные цветы, цветущие обычно в разные времена года, распуститься одновременно, и вся Поднебесная оказалась бы в ярких цветах, вот тогда можно
