Боясь тебя (ЛП) - Рейд Б. Б.

Когда мой клитор снова начал зудеть, требуя внимания, я погладила его другой рукой и начала яростно тереть. Тогда мой телефон решил зазвонить. Я зашла слишком далеко, чтобы ответить, но когда он прозвенел во второй раз, я нащупала свои джинсы одной рукой, а другой касалась себя. У меня не было настроения ни на что, кроме чрезвычайных обстоятельств, поэтому тот, кто был на линии, не беспокоил меня сильно.

— Слушаю, — прорычала я, пытаясь скрыть стон разочарования. Мой оргазм почему-то ускользал от меня. Когда-нибудь позже я бы смутилась своей наглости прикоснуться к себе, разговаривая по телефону, но не сейчас.

- Это тюрьма округа Бейнбриджа, — поприветствовал меня голос автомата. Мои пальцы начали ласкать мою киску быстрее, прежде чем я смогла полностью осознать, что происходит.

— Вам необходимо оплатить звонок оп…

Мои ноги сами по себе раздвинулись шире, насколько позволяли мои джинсы, когда медленное нарастание внезапно рвалось вперед со скоростью света, а затем я услышал его грубый голос…

- Киран.

Я кончила.

Сильно.

Ощущение срочности, разочарования и необходимости взорвалось беззвучным криком.

— Ты кончила?

— Да! — крикнула в экстазе я от столь необходимого освобождения. Я не слышала тишины на другой линии. Все, что я могла слышать, — это звон в ушах, когда его образ исчезал, и воображаемое ощущение его прикосновения ко мне тоже.

Полежав так минуту, отдышавшись, я поняла, что уронила телефон рядом с головой. В смятении я подняла трубку, мой палец завис над кнопкой завершить звонок, но что-то подскало мне не делать этого. В последний раз, когда я слышала его голос, он звучал очень реально и очень близко. Но это должно было быть мое воображение. Он был в тюрьме. Он ведь был там…

«Это тюрьма округа Бейнбриджа…»

…на линии.

О Боже.

— П… Привет, — нерешительно ответила я. Пожалуйста, не будь им. Пожалуйста, не будь им.

- Ты трогала себя? — Его холодный голос был подобен порыву холодного воздуха, но мое тело горело, как будто оно было в огне.

Я изо всех сил пыталась говорить от шока и унижения.

— Где ты?

Его насмешливый тон и дерзкая ухмылка, которая, сейчас красовалась на нем, заменили мое смущение гневом.

- Нет уж, — насмешливо засмеялась я. — Мне помогли кончить¸ — я оторвалась от телефона и сказала в пустой комнате: — Спасибо, малыш. Ты был великолепен.

Низкое рычание было музыкой для моих ушей.

— Тебе повезло, что у меня есть чувство юмора, иначе мне бы ничего не помешало выйти отсюда, — пригрозил он.

— Есть, какая-то причина для твоего звонка?

— Не хотел, чтобы ты забыла обо мне.

— Слишком поздно. Я твое прошлое и твое болезненное чувство юмора. Румянец опалил мою кожу, когда я поправила штаны.

— Это поэтому ты просто трогала себя?

— Я … я … не делала этого.

— Ты забываешь … что я заставил кончить тебя, и я слышал, как ты солгала. Я знаю, как оба варианта этого звучат. Ты думала обо мне?

— Что? — взвизгнула я, чуть не уронив телефон.

— Думала. Ты. Думала. Обо. Мне. Когда ты касалась своей киски?

Я усмехнулась и закатила глаза. Он меня не видел, но слышал.

— У тебя действительно есть чувство юмора.

— Боже мой, когда мы стали такими храбрыми?

— У меня такое чувство, что разговор окончен, поэтому я вешаю трубку. Приятно было с тобой поговорить.

— Это мой голос заставил тебя кончить, не так ли? Как бы ты ни старалась и сколько бы не отдавалась, ты просто не могла найти этот толчок…

- Не…

— Льстить себе? Я бы не осмелился, но ты мне льстишь сама. Ты же знаешь, что для меня значит знать, что ты трогала себя из-за меня? Это меня возбуждает, Лэйк, и делает меня чертовски твердым.

— Что ж, ты неплохо выглядишь, так что я почти уверена, что там много мужчин, которые готовы составить тебе компанию, — отрезала я. По правде говоря, я хотела скрыть нервную похоть в своем голосе от мыслей о нем горячем и твердом.

На мгновение он замолчал, прежде чем спросил:

— Итак, ты вернулась?

Я понимала, что он имел в виду, даже не спрашивая.

— Я не должна была.

- Так что же изменилось?

— Тебя засадили?

Его сухой смех захлестнул меня, как будто нас не разделяли телефон и тюрьма.

— Меня не засадили, детка.

— Я не твоя детка, — раздраженно возразила я.

— Была в последний раз, когда мой член был внутри тебя.

— Ты навсегда загремишь в тюрьму, — повторила я.

— Почему ты так уверена в этом?

— Потому что ты убил их, Киран, — я встала и начала наматывать круги по комнате, пытаясь сориентироваться. Ты его не боишься. Ты его больше не боишься. — Ты больной.

— Возможно, но я их не убивал.

— Я не верю тебе.

— Меня это не волнует.

— Почему ты это сделал?

— Почему тебя это волнует? Они бы и глазом не моргнули, если бы это была ты, кого сожгли заживо.

— Не думаю, что мне следует с тобой разговаривать, — сказала я вместо этого. Он был прав, и я ненавидела это, и меня не очень устроил ответ, что их пытали и убили.

— Это почему?

- Потому что я сдала тебя? — невесело рассмеялась я. — Потому что я свидетельствую против тебя?

- Нет, это не так.

— Что? — Внезапно я остановилась посреди спальни.

- Ты не сделаешь этого, — самодовольно повторил он, и я услышала ухмылку в его голосе.

- Почему ты так уверен?

— Как еще ты снова почувствуешь меня между бедрами, если я буду заперт?

— Этого не произойдет, — отрезала я.

— Да, это случиться и знаешь почему?

Не спрашивай почему. Не спрашивай.

— Почему? — спросила я, в миллионный раз игнорируя свой внутренний голос.

— Потому что я приду за тобой, Лэйк, — его голос понизился, и я услышала улыбку в нем. — Ты готова для меня?

Нет, я даже не была готова к нему. Я знала, за чем он придет, когда выйдет из тюрьмы. Киран был мстительным человеком и не любил терять контроль. Я забрала это у него, сдав его. Я проглотила знакомые приступы страха, и пообещала себе, что если он снова придет за мной, на этот раз все будет по-другому.

Я стала другой.

— А знаешь что, Киран?

— Да?

— Будь осторожен.

Глава 4

Киран

— Не вешай трубку. — Щелчок на линии подсказал мне, что она повесила трубку. Все, что я услышал, было: «Пошел ты», и я знал, что она имела в виду.

Мой единственный вопрос был в том, когда она успела отрастить пару зубов? Часть меня была возбуждена, а часть была чертовски зла. Я терял контроль.

Этого нельзя было допускать.

Но я знал, что как только выберусь отсюда, я снова запугаю ее до подчинения. Мне просто нужно было выяснить, как мне выбраться отсюда. Мой дядя и родители Дэша работали над моим делом с лучшими юристами. Ублюдки в больших париках отказали мне в залоге, поэтому я застрял здесь до суда…

Да, но этого не случится. Мне нужно было выбраться отсюда. Мне нужно было кормить свою зависимость. В такие моменты я задавался вопросом, кто кого контролирует, и обычно, когда я становился особенным садистом и набрасывался на нее со всей силой. В прошлом у нее всегда был такой взгляд в глазах, который умолял меня сказать ей, что она сделала не так.

Как я сказал ей, что это из-за того, кем она была, а не из-за того, что она сделала? Я много раз хотел ей сказать, но какой в этом смысл? Заставить ее удивляться и волноваться было частью меня. Я улыбнулся, когда подумал о дне, когда все началось…

* * *

ДЕСЯТЬ ЛЕТ НАЗАД

Я любил попотеть.

Никто на самом деле никогда не хотел потеть, потому что от этого вы были бы грязные и воняли. Мне нравилось потеть, потому что это было грубо, и потому что я не мог ныть. Потовыделение было настолько сильным, насколько я мог выдавить из себя.

Так я избавлялся от гнева и своих чувств. Годы спустя я узнал, что мне нужно было избавиться от сдерживаемой агрессии, и выход за пределы моих возможностей был способом сделать это, поэтому я начал с баскетбола. Я обнаружил это год назад, когда наткнулся на некоторых бегунов, наблюдающих за игрой, и сразу же заинтересовался этим. Конечно, мне никогда не давали поиграть. Только когда прошло много времени, и мой уже испорченный мир закружился вокруг своей оси, опрокинув меня в процессе.