Дело Джен, или Эйра немилосердия - Джаспер Ффорде

Я выдвинула ящик стола и вытащила маленькое зеркальце. На меня смотрела самая заурядная женщина. Прямые, мышиного цвета волосы длиною чуть ниже плеч наспех стянуты в хвост на затылке. Скулы обычные, и на лице, к легкому моему удивлению, уже начали проявляться морщинки. Я вспомнила мать, которая к сорока пяти стала похожа на грецкий орех. Содрогнулась, сунула зеркальце на место и вынула плохонькую, слегка потрепанную фотографию. Меня снимали с группой друзей в Крыму. Я была тогда простым капралом Ч. Нонетот № 33550336, водителем БМП, прилежно прослужила родине полный срок, много чего на войне пережила и наконец с почетом ушла в отставку, доказав все, что нужно было доказать. От меня ждали, что я буду хвастаться, как добровольно пошла в армию и каких подвигов насовершала, но я всех разочаровала. Как-то побывала на встрече полковых друзей, этим все и кончилось: я поняла тогда, что ищу тех, кого заведомо там не найду.

На снимке Лондэн стоял слева от меня, обнимая за плечи обоих своих соседей – меня и моего брата, своего лучшего друга. Лондэн потерял ногу, но вернулся домой. Мой брат остался там.

– Это кто? – спросила Пейдж, заглянув мне за плечо.

– Йа-а! – взвыла я. – Ты меня до чертиков напутала!

– Извини. Крым, да?

Я протянула ей снимок, и она всмотрелась внимательней.

– Это, наверное, твой брат – носы у вас одинаковые.

– Знаю. Мы менялись носами по очереди. Его нос я носила по понедельникам и средам.

– А второй, наверное, Лондэн.

Я нахмурилась и обернулась к ней. Я никогда никому не рассказывала о Лондэне. Это – слишком личное. Я чувствовала себя так, будто меня предали. Выходит, она тайком сует свой нос…

– Откуда ты знаешь о Лондэне?

Она услышала ярость в моем голосе, улыбнулась и удивленно приподняла брови:

– Ты сама рассказала.

– Я?

– Ну да. Язык у тебя заплетался, и большей частью ты несла всякую чушь, но точно имела в виду Лондэна.

Я поморщилась.

– На пьянке под прошлое Рождество, что ли?

– Или годом раньше. Не у тебя одной все в башке путалось.

Я уперлась взглядом в фотографию:

– Мы были обручены.

Пейдж сразу занервничала. Крымские помолвки – очень скользкая тема для разговора.

– Он… ну… вернулся?

– В основном да. Одну ногу пришлось оставить. Мы не слишком часто разговариваем в последнее время.

– Как его полное имя? – спросила заинтригованная Пейдж: ей наконец удалось разузнать хоть что-нибудь о моем прошлом.

– Парк-Лейн. Лондэн Парк-Лейн. – Впервые с незапамятных времен я произнесла его имя вслух.

– Парк-Лейн, который писатель?

Я кивнула.

– Симпатичный парень.

– Спасибо, – ответила я, толком не понимая, за что благодарю.

Снимок снова переместился в стол, а Пейдж прищелкнула пальцами.

– Тебя требует Босуэлл, – объявила она, с грехом пополам вспомнив, зачем пришла.

Босуэлл был не один. Меня ждал еще человек лет сорока, он встал, едва я вошла в кабинет. Смотрит, почти не мигая; через пол-лица, сбоку, длинный вертикальный шрам. Босуэлл что-то промямлил, закашлялся, посмотрел на часы и сообщил, что должен нас ненадолго покинуть.

– Вы из полиции? – спросила я, когда мы остались наедине. – Кто-то из родственников умер или что?

Мужчина опустил жалюзи, стараясь создать более интимную обстановку.

– Я ни о чем таком не знаю.

– Вы из ТИПА-1? – спросила я, заподозрив назревающую нахлобучку.

– Я? – с искренним удивлением уставился он на меня. – Нет.

– Литтектив?

– Почему бы вам не присесть?

Он пододвинул мне стул, а сам сел в огромное дубовое вращающееся кресло Босуэлла. На столе лежала пухлая папка с моим именем на обложке. Выходит, он изучал мое личное дело. Я просто изумилась, насколько толстым оно оказалось.

– И это все про меня?

Он пропустил мои слова мимо ушей. Вместо того чтобы открыть папку, он подался вперед и уставился на меня немигающим взглядом:

– Как вы оцениваете дело «Чезлвита»?

Я поймала себя на том, что пялюсь на шрам. Он тянулся от лба к подбородку и очертаниями был похож на сварной шов. Губу оттягивал чуть вверх. Если не считать этого, мужчина был довольно приятен лицом, без шрама вообще красавец. Наверное. Был.

Он инстинктивно прикрыл шрам рукой и пробормотал, проясняя ситуацию:

– Казачий подарочек.

– Извините.

– Да ладно. На него трудно не смотреть.

Он немного помолчал.

– Я работаю в ТИПА-5, – медленно проговорил он, предъявляя мне блестящий бэдж.

– ТИПА-5? – разинула я рот, не сумев скрыть удивления. – А чем вы занимаетесь?

– Запрещено разглашать, мисс Нонетот. Я показал вам бэдж, так что вопросы соблюдения секретности вас волновать не должны. Могу, если хотите, уладить это с Босуэллом…

У меня заколотилось сердце. Разговоры с представителями старших отделов иногда приводили к переводам…

– Итак, мисс Нонетот, что вы думаете о «Чезлвите»?

– Вам нужно мое мнение или официальная версия?

– Ваше мнение. Официальную версию я уже выслушал от Босуэлла.

– Думаю, еще рано говорить. Если мотив – выкуп, есть шанс получить рукопись в целости. Если ее украли для продажи или по заказу, мы тоже вправе предполагать, что она еще цела. Ну а терроризм – это повод для серьезного беспокойства. В случаях один и три литтективам, считаем, уже хана. Подключится Девятый, влезет со своими грязными лапами и вышибет нас из игры.

Мужчина внимательно посмотрел на меня и кивнул.

– А вам это не по нраву, так?

– Меня, скажем так, это уже достало, – ответила я чуть более резко, чем следовало бы. – Кстати, вы кто?

Он рассмеялся.

– Извините. У меня дурные манеры. Я не собирался изображать придурка плаща и кинжала. Меня зовут Тэмворт, старший полевой агент ТИПА-5. На самом деле – добавил он, – толку от этого звания мало. Нас ровно я и еще двое.

Мы обменялись рукопожатием.

– Трое на весь отдел? – не поверила я – Что это значит?

– Я потерял вчера нескольких ребят.

– Извините.

– Да нет, я не о том. Мы просто немного продвинулись в расследовании, а это не всегда становится хорошей новостью. Обычно в ТИПА-5 работают прекрасные аналитики, но вот полевой работы они не любят. У них дети. У меня – нет. Но я их понимаю.

Я кивнула. Такое я тоже понимаю.

– А почему вы обратились ко мне? – почти небрежно спросила я. – Я служу в ТИПА-27, о чем любезно и неутомимо заботится отдел кадрового обмена, и мои таланты применяются в области между письменным столом литтектива и кухонной плитой.

Тэмворт усмехнулся. Похлопал по папке с моим личным делом.

– Все это я знаю. В нашем отделе кадров не умеют говорить «нет», они предпочитают дурить людям голову. И достигли выдающихся успехов. С другой стороны они прекрасно сознают ваш потенциал. Я только что говорил с Босуэллом, и он сказал, что готов вас отпустить, если вы согласитесь помочь нам в ТИПА-5.