Неведомые звезды - Андрэ Нортон

Я представления не имел, что он задумал. Время шло, мне было неудобно, но он не изменил своего положения. Я был уверен, что он использует свою собственную мыслительную энергию, чтобы создать мне маску.

— Это лучшее, что я смог сделать…

Лапы отпустили мою голову, и я поймал его, когда он повалился с моих плеч. Он дрожал от полного истощения, глаза его закрылись, дыхание стало отрывистым. Раньше я лишь однажды видел его таким измочаленным, едва не потерявшим сознание, — когда он объединил мой разум с разумом патрульного. Закинув на плечо сумку, я пошел по тротуару, неся Иита, как ребенка. Обернувшись и глянув на здание, я определился с направлением. Если бы за мной следили, способ, каким мы покинули здание, не запутал бы преследователя, и сейчас он был бы как на ладони.

Переулок вывел меня на переполненную деловую улицу, предназначенную для перевозки грузов из космопорта. Шесть большегрузных полос посредине и две легковых по обеим сторонам от них оставляли для единственной очень узкой пешеходной дорожки очень мало места, и она едва не задевала стены домов, мимо которых проходила. Я не привлекал внимание, так как пешеходов было достаточно много, в основном обслуживающий персонал космопорта. Я поставил сумку между ног и движущаяся дорожка понесла меня вперед. Иит назвал «Ныряющий дракон», о котором я все еще ничего не знал, но я не собирался посещать Окрестности до захода солнца. Туристов водили там организованными группами по определенному маршруту, и любые дневные посетители слишком привлекали внимание. Поэтому я хотел пока где-нибудь укрыться. Лучше всего было бы найти новую гостиницу. Руководствуясь тем, что я называл наитием свыше, я выбрал заведение прямо напротив отеля «Семи планет», из которого только что так необычно вышел. Эта гостиница была ниже по классу, что вполне устраивало меня, учитывая мои истощенные ресурсы. Особенно удачно получилось то, что, вместо человека, которого обычно держали в бюро для престижа, здесь оказался робот, — хотя я и понимал, что мои данные теперь будут записаны в его памяти. Я не знал, сработали ли здесь ухищрения Иита по изменению моей внешности. Я получил диск для запирания двери, поднялся на гравилифте в самый дешевый коридор третьего этажа, нашел свою комнату, установил замок и, только зайдя внутрь, наконец позволили себе расслабиться. Теперь эту дверь могли одолеть лишь при помощи сверхлазера.

Уложив Иита на кровать, я подошел к зеркалу, чтобы посмотреть, что он со мной сделал. То, что я увидел, не было новым лицом, это было мутное неотчетливое пятно, и я не смог долго смотреть на свое отражение: неприятное зрелище выводило меня из душевного равновесия.

Я сел в кресло возле зеркала. И по мере того, как я заставлял себя смотреть на свое отражение, мне казалось, что неприятная раздвоенность уходит, все ярче, отчетливее и реальнее становились черты моего собственного лица.

Я сомневался, что, когда придет время уйти отсюда, Иит снова сможет так изменить меня. Подобная нагрузка, особенно тогда, когда должны были быть наготове его телепатические способности, была недопустима. Так что мне придется показать свое лицо тем, кто охотится на меня. Но не могу ли добиться нужного эффекта собственными силами? Моя попытка с лицом Фаскила, конечно, провалилась, и мне пришлось прибегнуть к помощи Иита. Но, допустим, я не буду пытаться измениться так сильно? На этот раз Иит не делал мне нового лица, он только прикрыл меня какой-то странной маской, на которую мне было трудно смотреть. Может быть и не нужно менять все лицо, а только часть его? Я ухватился за эту идею. Иит не стал обсуждать эту тему.

Я посмотрел на кровать. Скорее всего, он спал. Если попробовать не убирать что-нибудь с лица, а, наоборот, добавить что-то такое, что привлечет внимание и, таким образом, затенит остальные черты. Совсем недавно, когда Иит лечил меня от чумы, моя кожа была покрыта пятнами. Я слишком хорошо помнил те отвратительные багровые полосы. Нет, не надо этого! Мне не нужно было, чтобы меня принимали за жертву чумы. Вот, может быть, какой-нибудь шрам… Я мысленно, вернулся к тем временам, когда мой отец содержал ломбард возле космопорта на моей родной планете. Много космонавтов заходили в подсобное помещение, чтобы продать свои вещи, о происхождении которых лучше было не расспрашивать слишком подробно. И многие из них имели безобразные шрамы или еще какие-нибудь отметины. Шрам

— да. Но — где и какой? Заживший шрам от сильного удара ножом, лазерный ожог, глубокий шов от какого-то неизвестного ранения? Я остановился на лазерном ожоге, который мне приходилось наблюдать, — это было бы вполне уместно в таком районе, как окрестности. Представив шрам как можно более отчетливо, мысленно нарисовав его, я вперился взглядом в зеркало, направляя все силы, чтобы сморщить и обесцветить кожу на левой скуле и щеке.

3

Это управление противоречило всему моему естеству. Если бы я не видел, как это делал Иит, как под его воздействием частично изменялся мой облик, я бы не поверил, что это вообще возможно. Теперь я был готов проверить, смогу ли я сделать это сам, без помощи Иита. Время от времени меня раздражала моя зависимость от мутанта, который был склонен верховодить. Я начал готовить себя к преобразованию, призывая на помощь все свои знания. Познакомившись с Иитом, я использовал любую возможность развить телепатические способности, которые могли у меня обнаружиться. Моему племени не свойственно согласиться с тем, что существо, слишком похожее на животное, может превзойти человека — хотя в галактике термин «человек», конечно, относителен и подразумевает прежде всего определенный уровень развития интеллекта, а лишь потом гуманоидные очертания. Этот факт мои соплеменники тоже приняли с трудом, лишь преодолев многочисленные врожденные предрассудки. Мы прошли много испытаний, пока не усвоили это. Как можно тщательнее я закрыл каналы моего сознания, загнав поглубже тревожные мысли об отсутствии пилота, о тающих запасах кредиток и о том, что совсем скоро на меня начнется охота, которую я не увижу и не услышу, а смогу только ощутить. Этот шрам должен стать самым главным, единственным предметом, существующим в моем сознании.

Я сосредоточился на отражении в зеркале, на том, что я хотел там увидеть. Возможно, Иит как обычно был прав — мы, терранцы, не использовали свои возможности до конца. Неожиданно я вздрогнул, появилось такое ощущение, будто в той части моего «я», которая стремилась овладеть способностями Иита, кончик невидимого пальца лег на кнопку и сильно ее нажал. Я почувствовал, как мое тело сотрясла вибрация, за ней последовал поток уверенности в том, что я смогу сделать все, что захочу, опьяняющая уверенность, которую с тревогой зафиксировала некая часть моего раздвоенного со знания.

Но лицо в зеркале… Да! У меня был этот уродливый рубец — не свежий, который сразу бы выдал меня наблюдателю, но темный и заросший, как если бы его вовремя не залечили при помощи пластического восстановителя или же сделали это слишком небрежно так вполне могло произойти с невезучим членом экипажа корабля или с беженцем после бандитского налета на какую-нибудь планету.

Так натурально! Не особенно желая касаться этой грубой, безобразной кожи, я все-таки поднял руку, чтобы проверить подлинность шрама. Иллюзия Иита была не только зрительной, но и осязаемой. Достиг ли я такого же результата?

Я прикоснулся к лицу. Нет, все же не был равен Ииту и вообще вряд ли когда-нибудь смогу сравняться с ним. Хотя в зеркале было видно, что мои пальцы прикасались к шраму, я не ощущал ими никакого рубца. Но визуально шрам был на месте, а лучшей защиты и не требовалось.

— Это начало, многообещающее начало…

Моя голова дернулась, я вздрогнул и пришел в себя. Иит сидел на кровати и рассматривал меня немигающими глазами пукха. Я испугался того, что отвлекся, и снова посмотрел в зеркало. Но мои опасения были напрасны: шрам оставался на месте. Я действительно сделал правильный выбор — он отвлекал внимание, полоса зарубцевавшейся и потемневшей кожи заслонила все лицо — это было не хуже маски.

— Насколько устойчив этот шрам? Если я выйду из комнаты и углублюсь в Окрестности порта, то при необходимости я не смогу сразу найти укромное место, чтобы в безопасности сосредоточиться и восстановить свое уродство.

Круглая голова Иита наклонилась немного набок, он критически осматривал результаты моей работы.

— Это небольшая иллюзия. Тебе хватило мудрости начать с мелочи, — прокомментировал он. — Думаю, что с моей помощью он продержится до утра. Именно столько нам и нужно. Теперь мне нужно изменить свою внешность…

— Тебе? Зачем?

— Хочешь продемонстрировать свое бесстрашие? — У него исчезла пушистая грива. — Понесешь пукха в Окрестности?

Он как всегда был прав. Деньги, которые платили за живого пукха, весили больше чем сам зверек. Принести его в Окрестности означало попасть под лазерный луч или, если повезет, получить приветствие парализатором, при этом Иита запихнули бы в сумку и от если к перекупщику краденого. Я досадовал на свою недогадливость, хотя она, конечно, объяснялась тем, что я был сосредоточен на создании шрама.