Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг. - Валерий Авдеев

Как бы там ни было, Редль стал работать на Россию.

В 1905 году в Вене появляется новый русский военный агент — подполковник Марченко. Судя по некоторым донесениям в Петербург, он основательно изучил личность Редля. Так, в одном из своих отчетов в Петербург, датированном октябрем 1907 года, он писал: «Альфред Редль, полковник Генштаба, 2-й помощник начальника разведывательного бюро генерального штаба. В чине с 1 ноября 1905 года. Был начальником штаба 13-й Ландверной дивизии в Вене. Среднего роста, седоватый блондин, с короткими седоватыми усами, несколько выдающимися скулами, улыбающимися, вкрадчивыми серыми глазами. Человек лукавый, замкнутый, сосредоточенный, работоспособный. Склад ума мелочный. Вся наружность слащавая. Речь сладкая, мягкая, угодливая. Движения рассчитанные, медленные. Более хитер и фальшив, нежели умен и талантлив. Циник. Женолюбив, любит повеселиться»[3].

Вот каков этот человек, с которым довелось работать представителям русской военной разведки. Как писал один из исследователей истории спецслужб генерал М.А. Мильштейн, «не было ни одного секрета, интересующего Россию, к которому не имел бы доступа Редль… Достаточно сказать, что он передал русской военной разведке план развертывания австро-венгерской армии против России… Он передал также все основные данные по мобилизационному плану, военным перевозкам, перегруппировке войск и т. п.»[4].

Разумеется, Марченко не ограничивался работой только с Редлем. Он унаследовал негласную агентуру своего предшественника полковника В.Х. Роопа, благодаря которой добывал секретную информацию об австрийской армии. Несмотря на предельную осторожность, австрийская контрразведка все же засекла контакты Марченко с одним из его осведомителей, служащим артиллерийского депо Кречмаром. Русский военный агент был «замечен на неосвещенной аллее в саду позади большого Венского рынка» в обществе этого австрийца, судя по его фамилии, славянского происхождения. Вскоре Ронге и его люди установили, что Креч-мар «оказывал услуги по шпионажу: начиная с 1899 года — русскому военному агенту, с 1902 года — Франции и с 1906 года — итальянскому Генштабу…»[5]

Министр иностранных дел Австро-Венгрии Эренталь отнесся к случаю с Марченко очень снисходительно. Он лишь дал понять русскому поверенному в делах Свербееву, что «желателен уход Марченко в отпуск без возвращения его в Вену». По крайней мере так это выглядит в описании Макса Ронге.

Есть, однако, еще две версии высылки русского военного агента из Вены. По одной из них, к полковнику под покровом ночи прибыл некий придворный чин и от имени императора Франца-Иосифа передал «совет» в двадцать четыре часа покинуть Австрию[6]. Подругой версии, Франц-Иосиф преднамеренно оскорбил полковника Марченко на придворном балу, демонстративно не подав ему руки. После этого русскому правительству не оставалось ничего иного, как отозвать военного агента на родину[7].

М.К. Марченко по возвращении в Петербург был принят императором Николаем II, а вскоре он вне очереди получил орден Св. Владимира 4-й степени и стал командиром 19-го Драгунского полка. Видимо, его работа в Вене в качестве военного агента была весьма плодотворной. В частности, как утверждают сегодняшние австрийские историки, с полковником Редлем работал именно М.К. Марченко, который его и завербовал.

Ронге мог торжествовать, однако его торжество продлилось недолго. Высылка полковника Марченко не облегчила жизнь австрийской контрразведке. На его место прибыл не менее подготовленный и талантливый офицер русского Генерального штаба полковник М.И. Занкевич, попортивший немало крови агентурному отделению разведывательного бюро австрийского Генштаба. «Занкевич, — писал позднее Ронге, — проявил неприятную любознательность, появлялся два-три раза в неделю в бюро дежурного генерала военного министерства и задавал больше вопросов, чем все прочие военные агенты вместе взятые. На маневрах он вел себя настолько вызывающе, что его пришлось ввести в границы. К военным учреждениям он подходил под предлогом дачи заказов. Он являлся на военные заводы с целью узнать их производственные мощности»[8].

Вначале плотное наружное наблюдение за Занкевичем ничего не дало австрийской контрразведке. И лишь после долгих и напряженных усилий им удалось раскрыть целую группу негласных агентов, завербованных русским военным атташе. Среди них были разоблачены братья Яндрич, сумевшие передать Занкевичу целый ряд секретных учебников. В них раскрывалась структура австро-венгерской армии, организация военных перевозок в стране, данные об укреплениях крепости Перемышль. В результате австрийские власти потребовали высылки русского военного агента на родину, и он тут же покинул гостеприимную Вену.

Ну а что же Редль? Надо полагать, что русская военная разведка его очень берегла как самого ценного своего агента. В целях конспирации встречи с ним проводились всего три-четыре раза в год. На этих встречах, продолжавшихся, видимо, вплоть до мая 1913 года, от него было получено огромное количество копий подлинных документов австрийского Генштаба. Помимо уже указывавшихся сведений, Редль по заданию русской военной разведки утаивал от своего начальства информационные донесения, поступавшие в Вену от австрийских агентов в России. Он, в частности, скрыл от своего руководства имя завербованного австрийской разведкой в ГУГШ предателя, который передавал секретные документы Германии и Австрии.

Разумеется, русская военная контрразведка не могла упустить шанс и подбросила предателю фальшивые документы Генштаба, сделав это достаточно тонко. Так, в 1908 году австрийцы купили у предателя за десять тысяч рублей план развертывания Русской армии в случае войны против Австро-Венгрии и Германии. Он был достоверным, однако устаревшим. В нем, в частности, не нашли отражения ряд вновь сформированных корпусов — Петербургский, Финский, Московский гренадерский, а также несколько Кавказских и Сибирских^корпусов. В этом плане также не были указаны многие резервные дивизии, сформированные за счет «французских кредитов» на случай войны. Когда началась Первая мировая война, они появились на театре военных действий и сыграли свою роль в разгроме Австро-Венгрии на первом ее этапе.

Благодаря Редлю, сообщившему русской разведке сведения о предателе П. Григорьеве, прикомандированному к штабу Варшавского военного округа, дальнейшая судьба этого «крота» была плачевной: долгие годы он катал тачку на Сахалине.

Что же передал А. Редль русской военной разведке? Расследование его дела было поручено тогдашнему заместителю, а в последующем начальнику Эвиденцбюро Максу Ронге. Им было установлено, что за время сотрудничества с русской разведкой А. Редль передал ей секретные служебные инструкции об охране железнодорожных сооружений, сведения об организации воинских перевозок, имевшие исключительно важное значение в случае вооруженного конфликта. Были среди секретных бумаг австрийского Генштаба и данные о минных заграждениях на стратегических направлениях будущего театра военных действий, различные сведения, документы и схемы, связанные с организацией разведывательной деятельности Эвиденцбюро, которое в ту пору имело в России до ста агентов в различных эшелонах власти.

Редль успел передать своим кураторам секретные справочники для высших командиров, мобилизационные предписания на случай войны, обзор мероприятий контрразведки в Галиции во время кризиса 1912–1913 годов, листы с именами австрийских агентов, списки адресов прикрытия иностранных генеральных штабов, а также донесения агентов австрийской разведки в России. Среди найденных у него при обыске секретных документов австрийского Генштаба были фотографии австрийской крепости Козмач и съемки маневров 1910–1911 годов.

Однако наиболее важным документом, полученным русской военной разведкой от А. Редля, был «План наступления австровенгерской армии против основного противника», иными словами, план ее стратегического развертывания в случае войны против России. За него в 1911 году русская военная разведка выплатила своему ценному агенту громадную по тем временам сумму — 59 тысяч крон. Поскольку накануне Первой мировой войны самое серьезное внимание в системе обороны противоборствующих сторон уделялось военным крепостям, становится ясным, что накануне войны новые крепости построить просто невозможно, поэтому после разоблачения и ареста А. Редля австрийцы так и не смогли внести существенные коррективы в свои военные планы.

Ценность Редля для русской военной разведки очевидна. Несмотря на крайние меры предосторожности в работе с ним, в мае 1913 года Редль все же был арестован. Об обстоятельствах его ареста существует многочисленная литература. Об этом писали Макс Ронге, Вальтер Николаи, Э. Киш, Э. Вудхол, Р. Роуан, М. Алексеев и другие исследователи. Из всех версий его разоблачения и ареста приведем вариант, принадлежащий перу уже упоминавшегося Д.И. Ромейко-Гурко.