Государство страха - Майкл Крайтон

Оказавшись у подножья лестницы, он достал карточку, сунул в щель, и дверь отворилась с тихим щелчком. Они вошли в небольшой гараж под зданием. Там было темно, дневной свет проникал лишь из-под пандуса с выездом на улицу. Мэллори с раздражением отметил, что какой-то фургон перегородил весь подъезд. У них всегда были проблемы с паркующимися здесь фургонами доставки.

Он обернулся к американцу.

— Машина у вас есть?

— Да, фургон. — И указал пальцем.

— Так, значит, это ваш. Хорошо. Помощник имеется?

— Нет, я один. Почему вы спрашиваете?

— Да потому что коробки чертовски тяжелые, — ответил Мэллори. — Может, там и правда какие проводки, но если так, то понапихали их миллион футов, не меньше. Весят семьсот фунтов, приятель.

— Ничего, я справлюсь.

Мэллори подошел к своему «Роверу» и отпер дверцу багажника. Американец свистнул, и фургон начал съезжать по пандусу вниз. За рулем сидела лихого вида молодая дамочка, волосы перьями, темный макияж.

— Я думал, вы один, — пробормотал Мэллори.

— Она ничего не знает, — откликнулся блондин. — Так что не берите в голову. Она просто за рулем. Водитель этого фургона.

Мэллори наклонился над багажником. Он был забит белыми коробками, маркированными следующей надписью: «Интернет-кабель (неизолир)». Далее шли спецификации.

— Дайте одну взглянуть, — сказал американец. Мэллори открыл коробку. Внутри находились витки тончайшей проволоки, каждый аккуратно завернут в прозрачный пластик.

— Вот, видите, — сказал он. — Это управляющий привод. Предназначен для противотанковых ракет.

— Разве?

— Так мне сказали. Поэтому так и упакованы. По одному проводку для каждой ракеты.

— Надо же, сроду бы не подумал, — заметил мужчина в спортивном костюме. — Да и откуда мне знать? Я просто перевозчик. — Он открыл багажник своего фургона и начал переносить в него коробки по одной. Мэллори помогал. — А этот человек вам больше ничего не говорил? — спросил блондин.

— Вообще-то говорил, — ответил Мэллори. — Сказал, что кто-то закупил пятьсот ракет со складов стран Варшавского договора. Под названием то ли «Огонь», то ли «Огненный дождь». Причем без боеголовок. Просто корпуса ракет. Будто бы продавали их потому, что проводка там оказалась бракованной.

— Первый раз слышу.

— Так он сказал. И что будто бы купили эти ракеты в Швеции, в Гетеборге. А уже оттуда отправили морем.

— Вы вроде бы встревожены.

— Ничего подобного, — возразил Мэллори.

— Боитесь, что влезли в сомнительную историю?

— Только не я.

— Уверены? — спросил американец.

— Конечно, уверен.

Большинство коробок были уже в фургоне. Мэллори весь вспотел. Блондин то и дело косился на него уголком глаза. И во взгляде его читался скептицизм.

— Как выглядел этот парень? — спросил он.

Но застать Мэллори врасплох было непросто. Он пожал плечами:

— Парень как парень.

— Американец?

— Не знаю.

— Не поняли, американец он или нет?

— Не понял, что за акцент.

— Как это? — спросил блондин.

— Возможно, канадец.

— Он был один?

— Да.

— А я слышал, что с какой-то роскошной бабой. Страшно сексуальной дамочкой на высоких каблуках и в обтягивающей юбке.

— Не заметил никакой такой женщины, — сказал Мэллори.

— Но если б она была… вы уж не пропустили бы, верно? — Американец продолжал смотреть скептически. — Наверняка захотели бы познакомиться? — Только тут Мэллори заметил, как подозрительно оттопыриваются у него брюки у пояса. Неужели пистолет?..

— Он был один.

— Кем бы он там ни был, этот парень…

— Именно.

— А знаете, — заметил блондин, — на вашем месте я бы непременно заинтересовался, кому это понадобилось закупать полмиллиона футов проводки для противотанковых ракет. Зачем, с какой целью?

— Он этого не говорил, — пожал плечами Мэллори.

— А вы ему сказали: «Ладно, приятель, можешь оставить у меня в гараже полмиллиона футов этой проволоки». И не задали ни одного вопроса?

— Это вы тут задаете вопросы, — буркнул Мэллори. Пот заливал его лицо.

— У меня есть на то причины, — ответил мужчина в спортивном костюме. В голосе его слышалась злоба. Вот что я скажу тебе, приятель. Мне не понравилось, что я здесь услышал.

В фургон загрузили последние коробки. Мэллори отошел в сторону. Американец захлопнул первую дверцу багажника, затем вторую. Как только она затворилась, Мэллори увидел, что там стоит женщина-водитель. Все это время она стояла за дверцей.

— Мне тоже это не нравится, — сказала она. На ней была солдатская форма, мешковатые брюки и высокие ботинки на шнуровке. Толстый зеленый бронежилет. Толстые перчатки. Темные очки.

— Погоди минутку, — сказал американец.

— Дай сюда твой мобильник, — сказала она и протянула руку. Другая рука пряталась за спиной. Точно в нем она держала оружие.

— Зачем?

— Давай сюда, говорю.

— Но зачем тебе?

— Просто хочу взглянуть на него, вот зачем.

— В нем нет ничего такого осо…

— Давай сюда, кому сказано!

Американец достал из кармана мобильный телефон, протянул ей. Тут она ухватила его за запястье и рывком притянули к себе. Телефон упал на пол. Вторая ее рука в перчатке вынырнула из-за спины, обхватила его за шею. Теперь она держала его обеими руками, точно хотела задушить.

На секунду блондин окаменел, затем начал вырываться.

— Что это ты затеяла, мать твою? Эй, а это еще что?.. — Он вздрогнул, точно от ожога. — Что ты делаешь, а?..

Она отпустила его. Он дотронулся до шеи. По ней стекала тонкая струйка крови. Всего несколько капель. Кончики его пальцев окрасились кровью.

— Что ты со мной сделала? — спросил он.

— Ничего. — Она стаскивала перчатки. Мэллори заметил, что делает она это очень осторожно. Точно в одной из этих перчаток было что-то. До чего она не хотела дотрагиваться.

— Ничего? — воскликнул он. — И это называется ничего? Ах ты сука! — Он развернулся и бросился бежать по пандусу к улице.

Она спокойно проводила его взглядом. Потом наклонилась, подобрала мобильник, сунула в карман. И обернулась к Мэллори.

— Возвращайся к работе.

Тот нерешительно топтался на месте.

— Свое дело ты сделал. Я тебя никогда не видела. Ты тоже меня не видел. Ступай.

Мэллори развернулся и зашагал к двери, за которой находилась лестница. Услышал, как женщина села в фургон и захлопнула дверцу. А когда обернулся, увидел, что фургон уже выезжает на улицу. Вот он свернул за угол и скрылся из вида.

Едва он вернулся в кабинет, как вошла его помощница, Элизабет, принесла показать макет новых компьютерных приставок для «Тошибы». Демонстрация должна состояться завтра. Оставалось согласовать какие-то мелочи. Мэллори никак не мог сосредоточиться.

— Тебе не нравится? — спросила она. Нет, нет, просто замечательные. Ты какой-то бледный. Наверное… что-то с животом. Имбирный чай, — сказала она. — Самое лучшее средство. Приготовить тебе?

Он кивнул, Элизабет вышла из кабинета. Мэллори посмотрел в окно. Из него открывался замечательный вид на Темзу и Тауэр-Бридж. Мост недавно перекрасили в голубые и белые тона (то ли традиционные, то ли чья-то очередная дурацкая идея?). Но вид этого моста почему-то всегда действовал на него успокаивающе.

Он встал, подошел к окну, долго смотрел на Тауэр-Бридж. Стоял и вспоминал, как однажды пришел к нему лучший друг и спросил, не хочет ли он помочь радикальному движению по охране окружающей среды. Предложение показалось занятным. Немного тайны, немного безрассудства и решительных действий. И нет, упаси боже, никакого насилия, друг это твердо обещал. Тогда Мэллори и предположить не мог, что будет испытывать такой страх.

И вот теперь ему было по-настоящему страшно.

Руки дрожали. Он сунул их глубоко в карманы и продолжал смотреть в окно. Пятьсот ракет? Целых пятьсот ракет! Во что это он впутался?.. Тут он услышал вой сирен и увидел на мосту мигающие красные огоньки.

Наверное, там произошел несчастный случай. И судя по количеству «Скорых» и полицейских машин, весьма серьезный.

Где не обходится без крови и смерти?

Он ничего не мог с собой поделать. Его охватила паника. Он вышел из кабинета, потом — на улицу и, ощущая комок в горле, зашагал к мосту.

Сидевшие в верхней части красного двухэтажного автобуса туристы с ужасом смотрели вниз, на мостовую. Мэллори протолкался через толпу зевак, собравшихся перед автобусом. Он подобрался достаточно близко и увидел нескольких врачей «Скорой» и полицейских, обступивших лежавшее на асфальте тело. И еще там стоял плотный водитель автобуса, он плакал. И говорил, что ничего не смог поделать, заметил несчастного прямо перед автобусом буквально в последнюю секунду. Должно быть, пьяный, говорил водитель, потому что шатался. Свалился прямо ему под колеса с тротуара.