Дынный кризис - Кит Ломер

— Почему? Может быть попробовать обманом заставить их вернуться на Фрум-93? — воскликнул, радуясь своей придумке, один из младших сотрудников Политического отдела.

— Полагаю, Честер, вы имеете в виду умелым маневром надавить на мораль и сделать так, чтобы гроасцы решили, что отказ от планеты отрицательно скажется на отношении к ним других цивилизаций? Пригасить их намерения умыть руки в этом деле заверениями в том, что обладание Фрумом-93 сулит им большую выгоду? Воззвать к чувству ответственности за судьбу планеты?

— Вы берете мои мысли прямо у меня из головы, босс! — с энтузиазмом воскликнул Честер.

— Умное наблюдение, мой мальчик, — сказал Оливорм, наградив своего подчиненного 24-В (Милостивая, Снисходительная Улыбка). Тот весь аж засветился при этом, а остальные присутствующие, желая высказать свое одобрение похвалы посла, перегоняя друг друга, обрушили на Честера целый шквал взглядов и улыбочек от 12,7-х (Я Всегда Знал, Что Ты Отличный Парень) майора Фэйнтледи до более сдержанного 119-а (Мы Все Надеялись На Тебя, Мальчик) Хай Феликса. На все эти гримасы счастливый Честер отвечал хитрым 3-в (Скромное Осознание Своей Добродетели).

— В самом деле, — сказал Оливорм, воспользовавшись 91-с (Возвращение Присутствующих к Чувству Реальности) и погасив тем самым возбуждение, возникшее за столом. — Я полагаю, нам следует послать с этим заданием к гроасцам известного им и компетентного человека, который бы переговорил непосредственно с Общепланетным Правителем Флитом до того, как их Миссия покинет планету, и призовет его к чувству ответственности и склонит к изменению принятого решения об отлете.

— Ага, понял, — с готовностью проверещал Честер и откинулся на спинку своего стула. Он схватил карандаш и блокнот и лихорадочно стал строчить план выполнения задания.

Господин посол посмотрел на него с сожалением и потом сказал:

— Нет, мой мальчик, речь не о вас. Вы пока еще недостаточно подготовлены для выполнения столь ответственной миссии. Но не гасите в себе рвения, очень скоро я найду для вас подходящую работенку.

— Мм… — поднялся из-за стола Маньян. — Я бы осмелился предложить…

— Вы правы, Бэн. Кто как не вы заслужили эту честь?! — живо воскликнул Оливорм. — Собирайтесь, нечего тянуть. Вы же не хотите появиться в их так называемой «полевой столице» в тот самый момент, когда их транспортный корабль будет отрываться от земли? Это будет означать, между прочим, не только невыполнение важного задания, но и серьезные осложнения с дальнейшей вашей карьерой. Поймите меня правильно.

— Да, конечно, я постараюсь добраться до места так быстро, как только смогу. Кроме того, разве я когда-нибудь…

— Вот-вот! Именно! Это самая замечательная черта из всех, что заметны в вас, Бэн! — с чувством воскликнул руководитель Миссии землян. — Вы всегда, в любой момент, готовы впихнуть свое тело в брешь.

— Т-тело? — заикаясь, переспросил Маньян. — Вы говорите так, как будто я уже труп…

— Вовсе нет, Бэн! Если вам удастся перехитрить этих пятиглазых, липких тварей и заставить их остаться в этом погруженном во мрак заразы месте, вы вполне еще успеете насладиться безмятежными пенсионными летами.

— А как насчет того, чтобы мне помог в этом деле Ретиф? — несмело спросил Маньян, будучи почти уверенным в отказе.

— В самом деле, почему бы ему не отправиться с вами? Почему бы не предоставить ему возможность лишний раз проверить в деле свои дипломатические клыки? — согласился Оливорм, дружески подмигнув Маньяну.

Тот уже стал собираться, когда посол снова обратился к нему.

— Да, кстати, Маньян, заберите с собой этих паразитов. — Оливорм указал пальцем на двух червяков, все еще ползавших по столу, то сцепляясь, то расцепляясь. — Мы уже довольно на них насмотрелись и уяснили для себя, что значит выражение: «Спариваться для новой жизни». Но, поскольку ничего другого они делать не умеют, заберите их.

Маньян, осторожно обращаясь с червяками, положил их обратно в пакет, смущенно бормоча под нос:

— Прошу прощения.

Затем он бросил исполненный значения взгляд на Ретифа.

— Насколько я помню кодекс, господин Маньян, это номер 13-а (Значительный Взгляд). Однако, к сожалению, никак не разберу, что конкретно он может означать, — сказал тот.

— Пойдемте отсюда. Я объясню позже. О некоторых вещах не принято говорить в присутствии лиц, обладающих спорной нравственностью. — При этом Маньян поглядывал на Хай Феликса.

— Послушайте-ка, Маньян, — заговорил тот уязвленным тоном. — Я, положим, не заканчивал Института Земного Дипломатического Корпуса, однако это не помешало мне разобрать признаки 2-а (Я Говорю о Тебе, Осел) в ваших косых взглядах, несмотря на то, что вы допустили шесть отклонений от стандарта, предписанного кодексом!

— Вы очень скоры на выводы, Хай, — мягко заметил Маньян. — То, что вы назвали «отклонениями», на самом деле является поправками, уточнениями и улучшениями плохо разработанного оригинала.

С этими словами Маньян пронесся мимо пресс-атташе и вышел из зала. Ретиф последовал за ним.

2

— Я был великолепен! — радостно промурлыкал Маньян, отклоняясь на спинку стула, чтобы дать место официанту в ливрее, который подошел, чтобы произвести смену блюд и вновь наполнить опустевшие бокалы сидевших за столиком дипломатов.

Происходило это вечером того же дня. Маньян в который раз с восторгом повторял свой рассказ о визите в гроасскую «полевую столицу»:

— Старый пятиглазый идиот никогда и не поймет, что его надули! Он был сметен волной дипломатии одного человека! Встречал он меня, вы представляете себе как — настороженность, злоба и недоверие. Однако прошло совсем немного времени и он уже был готов броситься исполнять малейшие нюансы моих желаний!

— Спокойнее, Бэн, — говорил экс-император Оливорм. — Надеюсь, увлекшись нюансами своих желаний и лицезрением их исполнения, вы не позабыли об основных инструкциях, которыми мы снабдили вас?

— Ваше Бывшее Величество изволят шутить? — весело осведомился Маньян, вглядываясь в темное дно своего бокала словно в ожидании какого-то знака оттуда.

— Вовсе нет. Если результатом вашего визита к гроасцам не явился заверенный посольской печатью, подписанный и засвидетельствованный Договор о Вечном Мире и Дружбе между Землей и Новой Гроа, называвшейся прежде Фрумом-93, и заключенный на срок не менее пяти лет с правом последующего продления его действия, то можно будет смело сказать, что с заданием вы не справились.

— О, сэр, если бы вы видели, в какой сумасшедшей пляске закрутились глаза гроасца, — все пять без исключения, — когда он услыхал, что появился шанс сохранить за собой ранг Общепланетного Правителя! Казалось, хлебом его не корми — дай поуправлять только и похвастаться титулом. Не то, что вы, сэр! Вы, без колебаний снявший с себя императорский пурпур, когда этого от вас потребовал долг!

— О, не напоминайте мне! — рявкнул Оливорм. — У меня до сих пор перед глазами колеблющееся видение венца и трона! Увы, все это так и осталось для меня грезами. Я сам не дал им превратиться в реальность во имя чести, неподкупности и необходимости иметь со всеми добрососедские отношения. Но разве тем болванам из министерства дано будет оценить всю величину принесенной мной жертвы?

— А, не забивайте себе этим голову, шеф, — раздраженно и одновременно весело махнул рукой в неопределенном направлении Феликс. — Вас еще ожидает масса гулянок и девчонок на Голубой Лагуне.

— О, да, меня спасет и даст забыться только работа, — проговорил Оливорм, подкрепив слова номером 41-д (Попытка Чистосердечности), что вызвало бурные аплодисменты у присутствующего в зале дипломатического персонала. И только непроходимый циник отыскал бы у кого-нибудь сухие глаза.

3

— Это неслыханная несправедливость! — сломанным голосом говорил Маньян Ретифу, когда они оба стояли перед псевдотиковыми дверями одной из комнат Следственного управления. — Этот липкий Флит! Да я готов придушить этого мерзавца! После того, как он был готов целовать мне руки за то, что я преподнес ему Фрум-93 на тарелочке с голубой каемочкой, он посмел заявиться сюда и обвинить меня в провокаторстве! И потом весь этот разговор об объявлении войны! Как будто это я посоветовал пятиглазым липким тварям что делать с червями!

Какие-то приглушенные, всхлипывающие звуки вдруг раздались за строгими дверьми. Они открылись в следующую секунду и в них показался заместитель министра по инопланетным делам Фредерик Т.Оливорм, вытирающий влажный лоб огромным, в цветочках, платком.

— Нет, это просто смешно — просить меня тратить свое драгоценное время на дачу свидетельских показаний в этом нелепом фарсе! — мычал он, продолжая утираться и всхлипывать носом. — Это надо же! Черт знает когда я совершил короткий визит на Новую Гроа и теперь меня припирают этим визитом к стенке. Какие-то дыни! Какой-то сорт «Хуб»! Какое мне до всего этого дело? Ну зовите заместителя министра по делам сельского хозяйства и допрашивайте сколько угодно, я-то причем?!