Молодые и сильные выживут - Олег Дивов

Похоже, отец тоже любил вестерны. Или, скорее, заразил этим сына. Подборка была неплохая – «Буч и Санденс», полный комплект фильмов Серджио Леоне, «Непрощенный», «Тумстоун», первые и вторые «Молодые стрелки»… А вот это на любителя – «Пэт Гаррет и Билли Кид». Помнится, в свое время кто-то вывел кодекс чести ковбоя. На основе вестернов, разумеется. Мол, ковбой не бьет женщину, не стреляет в спину, не поднимает ствол на безоружного, и прочая галиматья. А вечный потрясатель основ Сэм Пекинпа, большой охотник замахнуться на святое, отснял вот этот провокационный фильмец. Воссоздал, так сказать, реальную обстановку. Ведь действительно, по официальной версии шериф Гаррет, как последний негодяй, пристрелил своего бывшего подельника и лучшего друга Билли, когда тот без сапог и револьвера топал к кладовке положить чего-нибудь на зуб.

Гош усмехнулся, бросая взгляд на «казаки», аккуратно стоящие в прихожей. Дверь выломал, а обувь таки снял. «Вот почему я так интересно одет. Видимо, замороченное голливудской кинопродукцией подсознание расстаралось. Интересно, а стрелять в живых людей я тоже из вестернов научился? Да вряд ли. Мы сейчас все будто на пограничной территории. Ни одного безоружного. Хотя никто вроде бы и не проявляет агрессию. Но какой-то атавистический страх подсказывает – в трудное время держи пушку ближе к телу».

…он лежал на столе, руки что-то сдавило за спиной, наверное, они были связаны. Над ним склонились незнакомые лица…

Гош дернулся, будто его ударило током. «Опять! Господи, когда же это было, и неужели именно со мной?» Воспоминание мгновенно растворилось, но, чтобы успокоиться, пришлось выкурить несколько сигарет. Эта картинка была в чем-то еще страшнее, чем грохот пуль, бьющих в корму.

«Хватит!» – приказал себе Гош. Достал из шкафа старый плед, долго его вытряхивал, потом упал на диван и постарался заснуть. Думал он в это время о чем угодно – например, хвалил отца за то, что в окнах мощные стеклопакеты. Иначе пыли в квартире было бы по колено. Вспомнил, что отца давно нет и мамы тоже, машинально начал копаться в прошлом…

– Семеныч!!! – воззвал на улице металлический трубный глас.

Гош подпрыгнул, Белла тоже.

Осторожно выглянув в окно, Гош увидел, как по проспекту медленно катится автомобиль, а из люка на крыше торчит кто-то с мегафоном и зовет Семеныча.

– Кошмар… – пробормотал Гош.

И впервые за долгое время заснул по-человечески, без слез в подушку.

Чумазого и веселого Бориса он нашел на берегу Москвы-реки, напротив Кремля. Председатель загадочного комитета стоял в окружении таких же изгвазданных ребят в спецовках и радостно таращился на Гоша, его собаку и «Хаммер».

– Здорово! – сказал он. – Извини, руки не подам, весь в солидоле. Пытаемся запустить эту машинерию, – он махнул рукой куда-то за спину, на неказистое здание вполне промышленного и весьма запущенного вида.

– Знаменитая кремлевская ГЭС-1? – догадался Гош. – А я думал, это просто легенда. Ну, здравствуй. Ты, значит, будешь местный князь?

Борис расхохотался. Его окружение, напротив, грозно насупилось.

Гош пригляделся к Борису и решил, что совершенно не помнит этого человека. Довольно высокий, крепкий, стрижка ежиком, пронзительный взгляд лидера.

– Ребята, – сказал Борис, обтирая руки о замызганную куртку. – Нечего обижаться. Видите же, издалека человек. Вы дуйте пока по местам, а мы с Георгием поболтаем.

– Здесь князей нет, – заметил кто-то из толпы. – У нас все пашут. Не то что некоторые…

«А пулю в голову не хочешь?» – чуть не вырвалось у Гоша, но он вовремя прикусил язык. Сегодня утром на Ленинском проспекте ему загородил дорогу мобильный патруль на двух машинах, и дело чуть не кончилось локальной войной. Совершенно неожиданно для себя Гош озверел и здорово наехал на четверых вооруженных парней. Да так нагло, как будто в прошлой жизни завтракал техасскими рейнджерами. Что интересно, патруль в его крутизну уверовал, попрятался за машинами, стал вызывать по рации подкрепление, и только личный приказ Бориса пропустить «ковбоя» погасил конфликт. А Гош, отъехав подальше, остановил машину и долго приходил в себя, дрожа и всхлипывая. Форменная психопатия – но откуда?

– Тихо! – рявкнул Борис на словоохотливого подчиненного. – Это здесь князей нет. А по матушке-России их, я думаю, предостаточно. Ага? – Он посмотрел на Гоша.

– Не помню. Не видел. Эй, братишка! Извини. Я понимаю, что моя внешность и манеры вызывают законное раздражение. Потерпи немного, привыкнешь…

С этими словами Гош упер руки в бока, полы куртки разошлись, и показалась рукоятка пистолета. Гош сделал это не подумавши, жест устрашения вышел у него вполне естественным. Но возмущавшийся парень тут же ощутимо побледнел и сделал шаг назад.

– Я же сказал – идите! – прикрикнул Борис. Крепко взял Гоша за плечо (Белла в окне машины начала тихонько рычать) и увел к парапету набережной. Сзади воинственно фыркали и переговаривались.

– Засветишь лампочку Ильича? – Гош мотнул головой в сторону здания ГЭС.

– Хотелось бы. В первую очередь для водоснабжения, насосы запустить. Слушай, браток. Ты чего такой злой?

– Понятия не имею. Какая-то истероневротическая реакция. – Гош поперхнулся незнакомым словом и умолк.

– Ты бы придержал эту реакцию, ладно? Народ пугается.

– Честное слово, я постараюсь, – Гош виновато оглянулся на уходящих в здание людей. Многие из них озирались довольно опасливо.

– Убедительно прошу. Я не знаю, может, за Кольцевой дорогой начинается Дикий Запад, но в Москве, ей-богу, воздержись от этих ковбойских штучек.

– Но там на самом деле именно Дикий Запад, – сообщил Гош. – Все нервные, все с оружием, все боятся чего-то. Любой разговор начинается с предложения убрать ствол подальше. Я, конечно, убираю, и сразу все хорошо – любовь до гроба, улыбка до ушей, обмен информацией.

– А ты не пробовал по-нормальному? – спросил Борис, прищурившись. – В смысле – вообще без ствола?

Гош всерьез задумался.

– Да как-то в голову не приходило. А ты не пробовал убрать людей с заставы?

– Пока нельзя. Подумай, что случилось бы, пропусти мы тебя в город пару месяцев назад. Ты был просто сумасшедший. Это – во-первых. А во-вторых, от кого-то ведь эти блокпосты город охраняли! Их же не просто так строили. Значит, была угроза. Кто сказал, что она не появится теперь?

– Резонно, – согласился Гош.

– Ты же ехал через Беляево и Калужскую, должен был видеть…

– Нет. Я ехал лесом. Тем, что от него осталось.

– Н-да… И это тоже… И это тоже важно. Понимаешь, Георгий… Или лучше Гош? Понимаешь, Гош, в Москве немало поврежденных домов. Судя по всему, кто-то упражнялся в стрельбе из танковых орудий. Но мне кажется, это были не враги. Как я думаю, это на самом деле тренировались прежние защитники города. Потому что есть разрушения и совсем иного порядка.

Гош закурил. Борис попросил глазами, и Гош протянул ему сигареты. От набережной отъехало несколько машин, и теперь они остались вдвоем – хозяин города, уверяющий, что он не князь, и его гость, изо всех сил изображающий бедную овечку.

– Спасибо. Так вот, Гош. Что я тебе хотел сказать… Да, есть совсем другие разрушения. Окраинные районы кто-то обстреливал из огромной пушки. Мне даже представить страшно, какого она была калибра.

– Или бомбил, – подсказал Гош.

– Вряд ли. Мы насчитали с десяток одиночных попаданий. Несколько на Юго-Западе, несколько на Кантемировской, еще на Можайке. Но каждый снаряд по отдельности либо развалил целый дом, либо оставил такую воронку, что пару трейлеров похоронить можно. На пересечении Можайского шоссе и Кольцевой тоже была застава, нам ее пришлось восстанавливать. Там полмоста снесло, а зенитная установка лежала на боку. Представляешь, что будет, если этот ужас вернется? А кто спалил лес? Что там произошло? Нет, дорогой мой, как ни крути, а мы должны обеспечить хоть какое-то подобие обороны. Вот, стараемся…

– Думаю, это стрелял не я, – сообщил Гош после минутного раздумья.

– Да уж надеюсь! – рассмеялся Борис. – Но какие-то претензии лично ко мне у тебя есть. Из чего можно делать самые фантастические выводы. Настолько дикие, что я от них пока воздерживаюсь.

– Ты был местный князь, а я – варяжский гость… Хватит ржать! Что смешного?!

– Да какой из меня князь?! Я простой физик, кандидат наук. Голодранец, можно сказать…

– Помнишь?! – изумился Гош.

– А ты – нет? – в голосе Бориса послышалось искреннее участие.

Гош отвернулся. Из машины за ним внимательно следила Белла. Гош подошел к «Хаммеру» и выпустил зверя погулять. Белла тут же сунулась к Борису и с грозным кряхтением его обнюхала. После чего, страшно довольная, уселась между ним и Гошем.

– У меня другие проблемы, – негромко сказал Борис.

– Могу себе представить.

– Вряд ли.

Гош бросил на собеседника испытующий взгляд и поверил. За внешней развязностью этот человек скрывал очень серьезную боль. Прятал ее старательно, чтобы не напрягать других. Этакий чрезмерно совестливый Наполеон.