Небо на земле - Вениамин (Федченков)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все прочее — лишь проявление, раскрытие этого основного блага — общения с Богом. И о. Иоанн говорит о частных дарах Евхаристии. Но самое главное уже сказано было, когда мы слушали его восторги от служения и речи о любви.
Действия или плоды Литургии обширны и многообразны.
«Божественная служба, — пишет о. Иоанн, — при всех борениях наших с грехами и противными злобными силами, удивительно обновляет, укрепляет, очищает, ободряет, и она есть для меня величайшее благо в жизни. Благодарю за сие Господа. Бесценное благо дано мне от Господа в богослужении. В нем вся жизнь нашей души, все сокровище. Тут ее родина, ее жизнь, ее святыня, ее воспитание, врачевание, пища и питие; ее сила, ее слава».
Так говорит батюшка вообще о богослужении. Так же, и еще более свидетельствует он о Литургии.
«В совершении Литургии я сподобляюсь бесчисленных милостей от Господа. И не я один, а все люди православные, весь мiр, по милости и беспредельной силе Бескровной Жертвы, приносимой на святом престоле». Каковы же эти милости?
О. Иоанн часто перечисляет их в сжатой речи, но в сильных словах, которые точно искры вылетают из его пламенно горящего сердца, из богатого опыта. И мы уже сами постараемся потом расчленить более важные его переживания, и сначала послушаем общий поток его мыслей.
«Вижу, вкушаю и осязаю Самого Божественного Спасителя моего в чудных Его Таинах. Ощущаю Его во мне действия: действия мира, очищения, освящения, оживотворения, просвещения, обновления — ибо они обновляют всякого искренно причащающегося».
«Литургия — таинство очищения, освящения, просвещения, возрождения, оживотворения человека для жизни вечной, таинство любви Божественной, таинство возвеличения, обожения обесчещенного, униженного, погибшего в грехах человека».
«Это — истинно небесное служение Божие на земле, при котором быть… блаженство, мир и отрада для души! Оно питает ум, веселит сердце, вызывает слезы умиления, благоговения, благодарности, подвизает к самоотверженным подвигам любви, веселит надеждами воскресения и бессмертия».
«В принятии Христа с верою внутрь себя — очищение, освящение, избавление наше от грехов и врагов наших, обновление наше, сила наша, утверждение сердца нашего, мир наш, свобода наша, слава наша, жизнь и бессмертие наше. О сколько благодеяний подается нам от Бога чрез Литургию!»
«Как приблизился к нам Господь чрез воплощение! Его мы вкушаем, пьем, Им дышим, в Него облекаемся. О какое чудное одеяние, прекрасное, нетленное, премiрное, сладостное, светлое, теплое, укрепляющее душу!»
«В Литургии наша сила против сильных врагов, победа над ними, побеждающими нас нередко страстями нашими, очищение наших нечистот, свет наших душ, святыня, слава наша, надежда наша, утверждение наше».
«Человек непрестанно восстановляется, обновляется, спасается Пречистым Телом Христовым, обожается». «Обожается». Как? Чрез единение с Богом.
«Какое величие христианина и наипаче христианского священника: он — едино со Христом и Спасителем Богом, чрез св. Тайны».
«Плоды его (таинства) — святыня, нетление и жизнь вечная».
Таковы многочисленные действия св. Причащения. Не будем их ни разъяснять, ни повторять. Внимательная душа пусть вникнет в каждое слово батюшки: там таится целый сад благоуханных цветов, отблески разноцветных камней, фонтан горящих искр, глубина и богатство множества переживаний. Что ни слово, то сила живой жизни.
Но из всех этих переживаний, и именно у о. Иоанна — должно отметить и особенно одно, которое он сам называет «обновлением» или «оживотворением» или проще «Жизнью».
«Я умираю, пишет он в дневнике, когда не служу Литургии». И наоборот, он «оживает», когда совершает ее.
«Из постоянного чуда пресуществления хлеба и вина в истинное Тело и Кровь Христовы, с Его Божеством и душею соединенные, я вижу чудо постоянного оживотворения человека Божественным дыханием и сотворения его «в душу живу». «И бысть — сказано, — человек в душу живу». А на Св. Трапезе хлеб и вино по пресуществлении становятся не только в душу живу, но и в дух животворящ» (1 Кор. 15, 45). И это все — на моих глазах; и это я испытываю душею и телом, ощущаю живо. Боже мой! Какие страшные таинства Ты творишь! Каких неизглаголанных таин Ты сделал меня зрителем и причастником. Слава Тебе, Творче мой! Слава Тебе, Творче Тела и Крови Христовых!»
И еще говорит:
«Все любим жизнь. Но в нас нет истинной жизни без Источника жизни — Иисуса Христа. Литургия есть сокровищница, источник истинной жизни; потому что в ней Сам Господь. Владыка жизни преподает Себя Самого в пищу и питие верующим в Него и в избытке дает жизнь причастникам Своим, как Сам говорит: «ядый Мою плоть и пияй Мою кровь имать живот вечный. Аз приидох, да живот имут, и лишше (больше) имут» (Иоан. 6, 54; 10, 10)».
«Литургия — дух и живот». «Человек непрестанно восстановляется, обновляется, спасается Пречистым Телом и Кровию Христовою».
«Но виновник греха и смерти диавол всеми адскими кознями своими старается отвращать христиан от чаши жизни, наводя на них маловерие, холодность и нерадение к этому величайшему таинству христианской веры, чтобы держать людей в узах греха и смерти».
«Вот отчего нет истинной жизни в христианах православных, жизни по духу Христову!»
Что значат все эти излияния его собственной жизни, личного опыта, «непрестанно» им переживаемого? — Что это за «оживотворение»?
Да, именно, буквально так и должно понимать. Кто не переживал этого, тот может несколько понять от обратного: представим себе «жизнь» человека в скуке, унынии, скорби, бессмыслии, одеревенении, беспокойстве, мучении, отчаянии… О таком «живом» человеке можно сказать, что он — «живой труп», а духовное его состояние — «мертвечина». «Смысла жить нет», говорят. Впрочем, удовлетворение греховных страстей может обычно представляться «жизнью», даже «захватывающею». Да! но это только видимость и соблазнительная приманка, «прелесть», обман. В самом же деле грехи «растлевают» душу, вносят внутрь ее «тлен», мертвость, разрушение, смерть духовную. Это мы все по опыту знаем.
«В мiре вы питаетесь постоянно», — говорит батюшка, — «только тлением: ваше зрение, ваш слух, ваше обоняние, осязание, разум, память, представление, воображение, все чувства питаются тлением. В церкви все — нетленно: красота нетленная, вечная, сладость нетленная, богатство нетленное, слава нетленная. Мiрская же, плотская красота, сладость, слава, богатство подвержены тлению, исчезновению, да они и обманчивы, прелестны, греховны».
Теперь заключайте и о противоположном: там воистину жизнь: подлинная, удовлетворяющая, радующая, именно… «животворящая». Человек точно из мертвых воскресает. Оживает.
Трудно все это передать неопытному, а вот для опытного о. Иоанна это было «постоянною очевидностью». Это — предначатие вечной, Божией жизни.
«Тако бо возлюби Бог мiр, яко и Сына Своего Единороднаго дал есть, да всяк, верующий в Него, не погибнет, но имать живот вечный». «И я многогрешный», смиренно пишет о себе батюшка, — «обязан всеми днями моей благополучной жизни только Литургии, ходатайствующей ежедневно и о мне «воздыхании неизглаголанными Духа Святаго. Аминь!», т. е. истинно так (Рим. 8,26).
Еще иначе можно сказать, что жизнь — в благодати Божией. Для святых благодать была всем. «Ищи и ты, человек», — говорит о. Иоанн, — «паче всякого сокровища благодати Божией, и да царствует она в тебе непрестанно. Да приидет Царствие Твое».
Ею и жил батюшка, — получая ее изобильно в ежедневном Причащении.
В частности, именно он отмечает в себе замечательный знак оживотворения, прилив сил: он называет это часто «утверждением». Умирающий человек и душевно и телесно ослабевает, дряхлеет, «опускается». Истинный причастник «животворящих» Таин испытывает обратное.
«Облекшись во Христа верою и причастием Святых Таин, я бываю словесен (разумен) и тверд, как скала. Христос полнота для меня всех благ, а главное сладкий, пресладкий живот (жизнь) и «мир, превосходяй всяк ум» (Филип. 4, 7)». Это переживание весьма характерно для о. Иоанна. Другие больше ощущают «мир», или даже «слезы умиления», иные радость, и пр. Все это известно было и ему. Но сверх того он вот ощущал духовную силу, необычайную твердость, — «как скала»: очень сильно сказано. И это было… Приходит такое сравнение: гнущуюся сталь закалили, и она напряглась… Точно «заряд» электрической силы получал о. Иоанн от причащения. Бог есть Сила, и причащающийся Его достойно становится подобным Ему. Как Спаситель воскрес из мертвых — в силе, так и причащающийся получает божественную «энергию» благодати (по словам свт. Григория Паламы).
И это говорит о том, что о. Иоанн причащался достойно. Иначе у него не могло быть такого «дерзновения», тогда скорей было бы «утешение», «мир», «свобода», «слезы покаяния», и т. п. Так, как он — причащаются святые. Кроме того, — это соответствовало и его индивидуальному духу: он был человек исключительной силы решимости, твердости, насточивости, смелости, энергии, дерзновения.
