Эти странные 55 - Авраам Шейнкман

Щуко провел Арика по всей ферме, познакомил с каждым работником отдельно и уже в общем с ним кабинете рассказал о проблемах звероводства в колхозе и о состоянии отрасли в республике в целом. Арик вежливо слушал, хотя многое ему было известно, потому что дипломную работу в Латвийской сельхозакадемии он писал именно по звероводству, а шестимесячную преддипломную практику проходил на хорошей звероферме научно-опытного хозяйства «Кримулда». Арик любил звероводство больше, чем другие отрасли животноводства.

Вацлав Щуко выпивал ежедневно и только коньяк. За рабочий день он приканчивал одну бутылку и никогда больше, принимая «лекарство» небольшими порциями. Это не мешало ему ни работать, ни водить машину. Служебным автотранспортом он никогда не пользовался. В то время он был обладателем самой современной первой модели «Жигулей». Радиус передвижения на машине не превышал 20 км от колхоза. В Ригу, например, Щуко никогда сам не ездил – боялся активного движения и инспекторов ГАИ. Арику колхоз выделил «Москвич-412» пикап с закрытым кузовом, называемый в народе «каблучком» или «пирожком». Также за зверофермой был закреплен грузовик ГАЗ-52Б. На обе машины полагались водители, которых руководство фермы могло вызывать по необходимости.

Работа на звероферме Арику нравилась. Во-первых, он занимался любимым делом. Во-вторых, все производство находилось на одной пусть и большой, но ограниченной территории, и не нужно было как угорелому носиться по всем фермам колхоза. В-третьих, достаточно было начинать работу в 7 часов утра и заканчивать ее не позднее 18 часов, кроме сезона забоя и переработки пушно-мехового сырья, когда нужно было работать круглосуточно 3 месяца подряд раз в году. Но за это давались отгулы потом. В-четвертых, можно было чередоваться с ветеринарным фельдшером и заведующим в дежурствах по выходным дням, что очень облегчало и разнообразило жизнь.

Короче говоря, работы стало меньше, а зарплата больше, что не могло не радовать.

В первый же день Щуко открыто намекнул Арику, что в новый коллектив нужно «прописаться». Съездив вечером в Ригу, Арик одолжил у друга Гришки немного денег до получки и выставил угощение с положенным количеством алкоголя: два ящика водки и коньяк для шефа. Все 47 работников фермы с заведующим во главе расположились в здании забойного пункта, использовавшегося только в период съемки и обработки меха. Там было 14 помещений для различных технологических операций и сортировки пушнины. Вот в сортировочном зале и накрыли столы. Работницы, жившие на окрестных хуторах, принесли овощей, картофеля, мяса. Всего всем хватило. Как выяснилось, в забойном пункте имелись старые, но добротные диваны, маленький холодильник, разномастные стулья, скамьи, большие сортировочные столы, газовая плита с баллоном газа, большой шкаф с комплектами чистого постельного белья, полотенцами, салфетками, столовыми принадлежностями и посудой, старая, но работающая радиола «Селга» с комплектом пластинок, несколько ящиков пищевых консервов, крупы, горох, фасоль, запас мыла, стирального порошка, стиральная машина для спецодежды, канцелярские принадлежности, писчая бумага, бланки бухгалтерской отчетности, электролампы, свечи, примус, керогаз. Все, чтобы бесперебойно работать три месяца.

Каждый специалист этой непростой отрасли знает, что от продуктивной работы в сезон обработки, сортировки и реализации конечного продукта в очень большой степени зависит валовый финансовый показатель выполнения годового плана сельских хозяйств, где есть звероводство.

15 января 1974 года.

Через три месяца после начала работы на звероферме Арик подал документы в заочную аспирантуру Научно-исследовательского института животноводства и ветеринарии, находившегося в Сигулде Рижского района. Конкурс в заочную аспирантуру был не очень большим и, собрав все необходимые письма, характеристики и рекомендации, Арик успешно выдержал экзамены по философии марксизма-ленинизма, немецкому языку и специальности – кормлению сельхозживотных, а также прошел собеседование. Экзамены проходили в декабре 1973 года, а зачисление состоялось в январе 1974 года. Вопрос с диссертационной темой и назначением научного руководителя долго не решался, что совершенно не мешало повседневной работе в колхозе. Получив из отдела аспирантуры института учебный план и программу подготовки экзаменов кандидатского минимума, Арик изучил их и спокойно отложил в сторону, быстро смекнув, что 4-х лет учебы ему вполне хватит на все экзамены. Главное, безусловно, было получить тему диссертации и узнать, кто будет назначен научным руководителем.

Первый в биографии специалиста период забоя и переработки пушнины прошел у Арика неплохо. Ему удалось, несколько раз крепко поругавшись на заседании правления колхоза со смежниками, четко организовать технологический процесс, ремонт и подготовку помещений забойного пункта, завоз сырья, материалов и инструментов, сортировку, упаковку и транспортировку готовой продукции.

15 января Арик во главе колонны из трех автомобилей выехал в Ленинград на меховую фабрику «Рот Фронт» для продажи колхозной пушнины государству, а 20 января, уже находясь там на месте, присоединился к объединенной делегации «Латзверопрома», приехавшей на ежегодный крупный международный пушной аукцион, который всегда проходил на Московском проспекте, 101, во «Дворце пушнины».

Выпито на фабрике «Рот Фронт» было очень много и все за счет поставщиков сырья. Эксперты-приемщики трудились круглосуточно как на сортировке пушнины, так и за столом. Благодаря хорошей работе в колхозе по переработке, качество меха было высоким, и Арику удалось получить самые высокие цены за историю работы зверофермы. Часть коллекции была неплохо продана и на международном пушном аукционе. Возвратившись в колхоз 25 января «со щитом», Арик узнал, что на заседании правления колхоза 1 февраля будет обсуждаться его кандидатура на должность главного зоотехника хозяйства с формулировкой «как хорошо зарекомендовавший себя специалист».

Правление прошло гладко: Арика назначили с обязательством не прекращать постоянного контроля за работой зверофермы без назначения туда нового зоотехника. На общем собрании колхоза по итогам работы в 1973 году Арика утвердили в новой должности и заодно приняли в члены колхоза.

До собрания Арик членом колхоза не был, а работал как приглашенный специалист, как служащий.

Членство в колхозе давало ряд жизненных преимуществ, а именно:

– всю растениеводческую, животноводческую, лесную, консервную продукцию, строительные материалы, транспорт, горючее, тару можно было выписывать в бухгалтерии колхоза по себестоимости (без торговой наценки) и не платить деньгами сразу – стоимость услуг вычиталась из получки;

– всегда можно было взять беспроцентную ссуду на приобретение ценных и дорогих вещей: мебели, холодильника, автомашины, газовой плиты, кооперативной квартиры, шубных изделий, на протезирование и так далее;

– также и прием в КПСС, например, был облегчен, поскольку член колхоза (колхозник) проходил по рабочей статистической сетке, и не было таких сложностей и очереди, как для специалистов, работавших в сельском хозяйстве;

– постоянно предлагались дешевые профсоюзные путевки на лечение и отдых в здравницы ВЦСПС (Всесоюзного центрального совета профсоюзов СССР);

– и, наконец, значительно короче были очереди на покупку личного автомобиля, получение колхозного нового жилья, мебели, хрусталя, книг, ковров, холодильников и других потребительских товаров в магазинах системы «Латпотребсоюза».

Кроме основной производственной работы, Арик активно занимался и общественной деятельностью в качестве секретаря комитета комсомола колхоза. Поскольку колхоз был большим и объединял массу людей, то и основные общественные организации имели должности освобожденных руководителей – секретаря партийного комитета (парткома), председателя местного комитета профсоюзов (месткома), секретаря комитета комсомола (комсорга).

Эти деятели, по действовавшим тогда правилам, получали зарплату из доходов хозяйства и на уровне главных специалистов. Например, председатель правления колхоза получал оклад 360 рублей в месяц, его заместители – по 300 рублей, главные специалисты (зоотехник, инженер, агроном, строитель, энергетик) – по 260 рублей. Но секретарю парткома была положена еще и персональная надбавка в 50 рублей, так что он имел 310 рублей в месяц. И абсолютно все члены колхоза, при условии выполнения государственного годового плана, ежегодно в конце февраля получали еще так называемую «тринадцатую» зарплату и годовую премию в размере пяти месячных окладов за предыдущий успешный год. Таким образом, в перерасчете на месяц, зарплата Арика составляла 300 рублей, что в СССР было очень хорошо. Комсомолом Арик занимался бесплатно, «на общественных началах», как говорили тогда. Советская карьера Арика выстраивалась успешно.