Суд Проклятых - Марк Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Система, развёрнутые данные по объекту, номер…
Она сверилась с данными на голограмме, и произнесла их вслух.
— Данные отсутствуют, судья Ханна Шойц, — вежливо объявила система.
— Какие для него выбраны программы? Интеграция? Нанотрансформация, замещение ДНК на цепи насекомых?
— Данные отсутствуют, судья Ханна Шойц, — тем же вежливым и безликим голосом пропела система. Ханна удивлённо осмотрелась по сторонам, будто впервые в жизни видела это помещение.
Ряды грузовых отсеков, через которые в криокомнату поставляли замороженных подсудимых, всё так же безмолвно прятались за толстыми сверхпрочными дверями вдоль стены слева от Ханны. Противоположная стена целиком и полностью была отдана под ледяные резервуары с грузом, спокойно отмерзающие по заданной программе вместе с содержимым. Впереди реанимационный блок, позади входная мембрана силового поля, в центре узкий проход, в который выдавались голографические экраны с данными на тот или иной резервуар. Достаточно было просто остановиться напротив, чтобы система считала по тепловому лучу присутствие человека, любезно снабдив его необходимыми сведениями о заключённом или отправленном на интеграцию объекте.
— Место отправки? — с ноткой беспокойства спросила Ханна, сдвинув тонкие тёмные брови, и почёсывая переносицу.
— Данные отсутствуют, судья Ханна Шойц, — привычно отозвалась система.
— Какие данные имеются на объект? — судья попыталась представить, какой именно из резервуаров содержит необычный груз, медленно осматривая ряды подсвеченных фиолетовым транспортных носилок вдоль стены.
— Место узлового перехода — Фобос, пункт назначения — Эклектика. Личное дело отсутствует, — начала перечислять система, — подпись старшего смены отсутствует, учётная запись в грузовом порту отсутствует, данные телеметрии отсутствуют…
Из бесстрастного бормотания системы управления криокамерой Ханна поняла только одно: по данному объекту отсутствуют все возможные данные, кроме того, что объект каким-то образом был доставлен на Эклектику в замороженном виде.
«Фобос, — наморщила лоб судья Шойц, — спутник Марса в Солнечной Системе Земли, одна из первых расконсервированных баз МАСК, 17 миль в диаметре, эллипсоидная орбита, удалённость от планеты… — Ханна попыталась вспомнить точные характеристики спутника, но вместо этого лишь сбилась. — Человечество, конечно, и в начале XXI века пыталось осознать, почему исследования Фобоса дают представления о нём, как о полом спутнике, покрытом своеобразной пластинчатой обшивкой и с геометрически правильными внутренними помещениями, но сейчас-то уже известны ответы на эти вопросы, — продолжала размышлять судья, — зачем же делать такую тайну из того, что с базы МАСК отправили сюда какого-то бедолагу? Странно, конечно, что не осудили там, на Марсе, но если отправляли на интеграцию или нанокоррекцию, то это вполне объяснимо — об ошибке никто не узнает, МАСК сохранит лицо, а точнее, свою маску».
Ханна жёстко усмехнулась мысленному каламбуру.
— Система, дай изображение объекта, — потребовала она.
— До или после восстановления жизненных процессов? — уточнил мягкий голос.
— После, — невольно поморщилась Ханна. Она терпеть не могла смотреть на замороженные лица, превращённые в бледные куски полупрозрачного льда.
Голографический экран перед её лицом мигнул и развернулся в трёхмерное изображение мужчины средних лет. Не слишком симпатичное лицо: острые выдающиеся скулы, раскосые тёмные глаза, узкое лицо, прямой нос, довольно высокий лоб. Длинные русые волосы, неровно постриженные по последней марсианской моде. Телосложение самое обыкновенное, разве что, чуть лучше, чем можно было бы иметь в его годы, ничего лишнего, но и ничего примечательного. Внешность мужчины немного отталкивала с первого взгляда, но через некоторое время это впечатление уходило.
— А это что ещё… — пробормотала Ханна, всматриваясь в тёмное пятно на ключице подсудимого. — Система, можешь увеличить до полноценной картинки вот это место? — она коснулась пальцем смутного пятнышка на изображении человека перед ней.
— Выполнено, — произнесла система.
Ханна прочла надпись, больше всего напоминавшую ей клеймо, которое ставили каждому из шестого отряда, с которым ей частенько приходилось работать в неспокойных приграничных зонах:
— Маттершанц…
Глава 2. Лондресс. Судья
«Этот мир похож на нескончаемую битву. Сражение между алчностью, брезгливостью, глупостью и скупостью… И я бы рад разорваться на тысячу частей, но не могу».
Ричард Р. Морган, Судья.
Нет и нет, мне не до смеха
Нет окна и дверь размыта;
Ведь пытать меня приехал
Сам Великий Инквизитор
Пикник — Инквизитор
2.1. «Кисс Тс-с-с»
«…Какой же он здоровенный», — отвлечённо подумал Рик, погружая лезвие катаны в живот противника, возвышавшегося над ним, как маленькая гора. Дымящееся от испаряющейся крови полотно клинка вышло из спины, и зашипело. Амбал пытался орать, суча руками, но заблокированные голосовые связки и частично парализованная дыхательная система позволяли только сипло хрипеть. Почти неслышно, с выходящей толчками из тела кровью, жизнью… и продуктами жизнедеятельности. «Куда уж без этого… — Судья ласково повёл мечом вверх, рассекая тело, словно оно было сделано из желе. — Все мы полны дерьма, и оно всегда выходит наружу».
Доведя разрез до подключичной ямки, Рик стряхнул тело с клинка, одним лёгким движением отрубив голову, и успев нацарапать остриём на лбу литеру «У».
Труп, лежащий в луже крови и испражнений, отсечённая голова, свет лун в небе, и приближающийся хриплый вой паровых сирен полицейских… Рик оправил кипельно-белый плащ, на котором, несмотря на резню, не было и пятнышка, и спрятал меч, в последний раз блеснувший молочным отсветом городских огней, в Бездну. Здесь работа была закончена. Память казнённого он просмотрит позже — в эту клоаку лучше соваться, находясь в безопасном месте…
Сегодня в баре было пусто, как и всегда по ночам. Казалось, питейное заведение в районе доков и шлюзов должно быть наполнено народом всегда — три рабочих смены, суда, отшвартованные в гавани, «удачное» расположение неподалёку от Весёлого Района… Но нет, здесь всегда царили полумрак, спокойствие и тишина. Один-два завсегдатая, тихо сидящие над своим пивом в углах большого тёмного зала с закопчёнными балками из натурального дуба. Сломанный музыкальный автомат, тренькающий у входа ненавязчивое «Боже, храни Королеву-Волчицу». Ободранные биллиардные столы, скупо освещённые конусными лампами — в дальней части помещения, рядом с чёрным входом и дверцами отхожего места. И, разумеется, хозяин, монументально возвышающийся за чёрной лаковой стойкой, покрытой застывшими восковыми потёками.
Он всегда приветствовал уставшего Судью, когда тот поместил свой тощий зад на вертлявый стульчик, первый слева у барной стойки. Белая шляпа ложилась на стекло столешницы вместе с фразой: «Дерьмовая ночь сегодня, сэр». Кружка с тёмным, пахнущим карамелью и мёдом, пивом скользила к Ричарду под аккомпанемент ответного: «Как и всегда, Джонни», а первый глоток освежающего напитка сопровождался хриплым смешком: «Бывает и хуже, хе-хе…»
— Джон, скажи мне, пожалуйста, — Рик отхлебнул из кружки, и блаженно зажмурился, — почему люди — такие… люди?
— Сэр? — бармен отвлёкся от протирания стаканов и одновременного чтения какой-то толстенной книги, которая, как знал Морган, лежала под стойкой на специальном пюпитре. — Люди? Какие люди?
— Обыкновенные. Живые.
— Все пока ещё живые рано или поздно становятся неживыми, или не совсем живыми… — философски заметил Джон, украдкой перелистывая страницу. — Живость и «таковость» людей — лишь эфемерные ростки на древе боли.
В устах почти двухметрового богатыря, заросшего сивым волосом по самые брови, такие слова звучали, по меньшей мере, странно. «Звучали бы», — поправил Рик. — «И странности тут не больше, чем в окружающем мире».
Он задумался. Вкус пива, которое он пил только ради наслаждения самим вкусом, вызывал странную бурю в ассоциативных связях сознания. Судья вспоминал, как он появился здесь, как начал собирать свою цепь — по звеньям. По крупинкам находя следующее место и время. Выслеживая, пропуская сквозь себя ночь, свет огней далёких улиц, выдохи человеческих уст, и запах человеческих мыслей.
