Монохром - Сергей Палий

— Ладно, не секутись, — сдался Фоллен, откладывая пилку. — Сколько хочешь?

— Денег не надо, — улыбнулся я. Постучал пальцем по упаковке с ПДА. — Поделись штучкой из этой партии. Говорят, стоящие гаджеты?

— Попка не треснет?

— В самый раз.

— Накидывай пять штук и забирай.

— Три.

— Четыре.

— Жлоб.

— Халявщик.

Мы с минуту играли в гляделки. Наконец Фоллен тяжко вздохнул, изобразив на сухом лице вселенскую скорбь малых народов, и махнул рукой:

— Забирай и проваливай.

Я оставил на столе четыре мятые купюры, сунул ПДА в карман, не распаковывая, и покинул вонючую каморку. И как только Фоллен может сутками тут безвылазно торчать? Мутант, чес-слово.

Прежде чем пойти в снятую накануне комнату и упасть под душ, я решил заглянуть в зал, пропустить стаканчик для нервного успокоения. По мрачному коридору вышел на лестницу, стал подниматься по обшарпанным ступенькам и на середине пролета уперся в местного вышибалу Ерофея, облаченного в гимнастерку и шаровары. От него безбожно разило спиртным.

— Ага, — прищурился Ерофей, — наблюдаю знакомую лысину. Чего шастаешь, Минор?

— Иди спать, бюрер поганый, — беззлобно посоветовал я, отодвигая громилу и протискиваясь наверх.

— Пестуешь их, лелеешь, — проворчал Ерофей вслед. — Короеды…

Когда я уже подошел к бару, дверь с треском распахнулась, и навстречу мне вывалился Дрой, матерясь на чем свет стоит и потирая челюсть. Он встряхнул головой, засучил рукава куртки и быстро прошагал обратно в зал. Сквозь ритмичные уханья музыки оттуда донеслись крики и грохот разлетающейся мебели.

Ну, вот я и дома. Эх, хорошо!

Видавшая виды колонка «Томь» плевалась басами популярного лет пять назад говнорока, табачный дым утекал в вентиляцию плотными потоками, спиртное и чай плескались в многочисленных стаканах, а бармен Чижик мрачно ходил за бушующим Дроем, едва успевая подбирать падающие предметы.

Сивый сталкер разошелся не на шутку. Он шел за грамотно отступающим Гостом и приговаривал:

— Я тебе щас покажу удар профессионала. Минут на сорок выключу.

Завсегдатаи «№92» раздвигались вместе со стульями, дабы не попасть под горячую руку.

— Сам попросил в чувства привести, родной, — усмехнулся Гост, зайдя за железные бочки, в которых Фоллен хранил воду.

— Ты мне чуть зуб не выставил, пижон! — взревел Дрой и снес верхнюю бочку, благо та оказалась пустой. — На кой хрен в челюсть бить? Можно было уши растереть или еще чего-нибудь из народных средств.

— Я боялся, если к твоему мозгу резко прильет кровь, он может не выдержать, и случится перегруз.

Зря, конечно, Гост провоцирует. Наш веснушчатый друг в состоянии аффекта весьма опасен.

В подтверждение моей мысли Дрой снес еще одну бочку, чуть не зашибив Чижика, и уверенно пошел в наступление. Выглядело это жутковато: закаленный в рейдах центнер мяса с выставленными вперед кулаками, которые на своем веку сделали косметический ремонт не одному десятку физиономий, мог и смелых духом привести в замешательство.

Гост галантно пропустил набравшую скорость тушу мимо себя и выставил ногу, помогая приятелю потерять равновесие и протаранить головой ящики с запасами продовольствия. Если бы в них оказались не натовские пайки с сухим картофельным пюре, а, скажем, украинские консервы, травма черепа Дрою была бы обеспечена. А так ничего — только хлопьями осыпало.

Он развернулся и глянул на обидчика, словно рассвирепевший бык на удачливого тореадора. Другой бы на месте Госта от такого нежного взгляда в штанишки навалил. Но наш черновласый пижон и не таких хрюслом в землю укладывал, к тому же Дрой вот-вот должен был успокоиться. Обычно его пьяные припадки продолжались минуту-две, после чего сталкер либо накатывал пол-литра и падал замертво, либо полностью очухивался и принимался активно трезветь, заливая в себя немыслимое количество крепкого чая с сахаром.

Посетители бара с азартом следили за ходом схватки, кое-кто даже делал ставки. Из зала раздавались бодрящие возгласы, аплодисменты, тактические советы. Чижик катил опрокинутую бочку к стене.

Эх, хорошо!

После пары неудачных попыток Дрою все же удалось ухватить Госта за рукав и дернуть в сторону, да с такой силой, что тот улетел аккурат за барную стойку, чуть не свалив стеллаж с бутылками. Чижика от сего зрелища едва кондратий не хватил.

Когда Дрой уже готов был броситься на поверженного Госта плашмя, как матерый рестлер, его резким движением остановил долговязый сталкер по прозвищу Зеленый.

— Хватит интерьер разрушать, — попросил он. — Пойдем лучше перекусим. Минор вернулся.

Дрой остановился и еще некоторое время сопел, глядя на Госта сверху вниз. От его рожи постепенно отливала кровь, и кожа приобретала человеческий оттенок. Проступали веснушки.

— В следующий раз для вытрезвления моего бесценного организма не пользуйся такими суровыми методами, как прямой в челюсть, — велел Дрой, окончательно приходя в себя, и размял пальцами подбородок.

— Не вопрос, родной, — улыбнулся в ответ Гост, поднимаясь с пола и тщательно отряхивая штаны. — Я ж о твою гранитную башку чуть руку не сломал.

Посетители разочарованно вздохнули, забрали ставки из общака тотализатора, вернулись к поглощению напитков и провизии. Бармен составил бочки в исходное положение, молча выписал Дрою краш-квиток и возвратился за стойку.

Я заказал полстаканчика сорокаградусной, горячий суп с клецками и литровую коробку томатного сока. Сел за угловой стол, где мы обычно собирались, чтобы перекинуться свежими анекдотами, поделиться новостями и байками, сыграть в треньку.

Зеленый, Дрой и Гост устроились на соседних стульях и тоже сделали немудреный заказ.

— Как обстановка на большой земле? — поинтересовался Дрой, грея руки о подстаканник.

— Уныло, — ответил я.

— Я так и думал, — сказал Зеленый и грустно вздохнул. Этот сталкер все воспринимал заведомо пессимистично. — Скоро и здесь не останется ничего стоящего.

— Не заливай, родной. В Зоне на сто лет вперед сюрпризов припасено, — заверил Гост, приглаживая волосы. — На наш век точно хватит.

Мы чокнулись, выпили. Дрой пригубил горячего чая, остальные не побрезговали крепенькой.

— Кстати, — вспомнил я, — видел любопытного пацана. Вылитый ты, Дрой, только мелкий.

— И? — насторожился бродяга.

— Веснушки, склонен к полноте, нагловат. Кличут Василием. Неравнодушен к голубям.

Гост с любопытством посмотрел на Дроя. Зеленый гыгыкнул.

— Ты лет десять назад ни с кем из окрестных девок не грешил? — добил я, прихлебывая супец.

— Пошел к демонам, зомбак потрошеный, — буркнул Дрой, потирая могучей ладонью шею. — И, к слову: я абсолютно равнодушен к голубям.

Я не выдержал и улыбнулся. Примирительно похлопал его по плечу. Успокоил:

— Не паникуй, этот пацан до смерти боится гопников.

— Точно не мои гены, — просветлел Дрой. — Скотина ты, Минор. Почем зря праведных людей на измену сажаешь. Тело, блин, фонящее.

— Раз сомневаешься, значит, есть повод, — не стерпел Гост.

— Я тебя сейчас добью, — пригрозил Дрой. — До самого Агропрома тонким слоем размажу.

Гост хотел что-то ответить, но к столу подошла подтянутая, коротко стриженная девушка в легком комбинезоне, молния на котором была вульгарно расстегнута до середины груди. Треỳгольник загорелой кожи с виднеющимся кусочком татуированного символа невольно притягивал взгляд.

— Чао, Лата, — поприветствовал девушку Зеленый. — Присаживайся, будешь графитовым стержнем в нашем ядерном реакторе. Эти компоненты, — он кивнул в сторону Дроя с Гостом, — почти набрали критическую массу.

— Привет. Пьете, упыри?

Я нахмурился. Прямо скажем, в мои планы не входило делить приятную кампанию с менторски настроенной подругой.

— Радионуклиды выводим.

— Знаю я твои нуклиды, тело. Зенки заливаешь.

Все ясно: девочка не в духе. Видать, из рейда пустая вернулась. Что ж, поделом окурку лужа, надо взрослых дядек слушать: не фиг соваться в южные части Темной Долины, где все приличные артефакты вычистили еще неделю назад, сразу после выброса.

Лата уселась между мной и Зеленым, вытянула ноги в проход, не заботясь об удобстве тех, кому придется через них перешагивать, и закурила тонкую сигаретку с ментолом.

— Удачно в город съездил? — пустив в потолок пару дымных колечек, справилась она.

— Твоими молитвами, — сказал я. Оторвал уголок и глотнул томатного сока прямо из коробки.

— Мог бы цветок привезти ради приличия.

— Был цветок. Гопники затоптали.

Лата воззрилась на меня, постучала ноготком по сигаретке, стряхивая пепел.

— Ничего глупее не придумал? Или ты конкурс тупых шуток решил выиграть?