Тевтонский Лев - Андрей Посняков

— Есть пара знакомых оперов и один следователь. Прокурорский.

— Ясно. И в чем разница между вами и всеми прочими?

— Во всем. Ролевики заранее пишут сценарий своей игры, которая называется «ролевка», а проводится она обычно по каким-нибудь широко известным сюжетам: книжным, киношным, даже историческим. У каждого своя роль, и получается что-то вроде театрального спектакля, только без зрителей, для удовольствия самих актеров.

— Понимаю, — кивнул полицейский. — Спектакль, значит.

— Оружие и весь реквизит у них тоже как в захудалом театре: шлемы из чайников, мечи из хоккейных клюшек, плащи из занавесок и все в таком духе. Правда, сейчас они уровень своей материальной культуры несколько повысили, но реквизит все равно остается реквизитом.

— А у вас как-то по-другому?

— Конечно! Мы — исторические реконструкторы, мы никаких спектаклей не разыгрываем, а занимаемся воссозданием материальной культуры, быта и образа жизни определенного исторического периода. Реконструкторы объединяются в клубы, а каждый клуб занимается какой-то эпохой, от Античности до Второй мировой войны. Наиболее популярные направления — раннее и позднее Средневековье, то есть, проще говоря, викинги и рыцари, хотя встретить можно кого угодно: хоть легионера, хоть стрельца, хоть кирасира. Но в любом случае каждый предмет, которым мы пользуемся, настоящий и полностью пригоден для употребления по прямому назначению. Все оружие, одежда и прочие вещи делаются точно по древним образцам, из натуральных материалов и даже натуральными красителями окрашиваются. Не такое простое дело, между прочим!

— Догадываюсь.

— Мечи, кстати, куются из рессорной стали и от настоящих не отличаются ничем, кроме одного — они не точеные. На холодное оружие не тянут, — на всякий случай уточнил Беторикс.

— А вот это экспертам решать!

— Эксперты уже решили. Перед продажей каждый меч проходит экспертизу в МВД и получает справку о том, что является не холодным оружием, а сувенирной продукцией. Боюсь, не каждый владелец меча таскает эту справку с собой, но где-то дома она валяется.

— Но вы ведь тоже сражения разыгрываете?

— Не разыгрываем, а проводим. У нас вообще не употребляется понятие «играть». Не играем мы! Мы так живем. Сражения бывают, и даже можно сказать, что боевка — одно из основных направлений нашей деятельности. Но это не игра, а скорее спорт: кто сильнее, тот и победит.

— И со всей России на такие… игрища народ собирается?

— Не только из России, это движение и в Европе сильно развито: в Скандинавии, Англии, Германии, Прибалтике, Польше. В Израиле нету такого, но люди оттуда сюда приезжают. Целые клубы с огромным количеством членов существуют, каждый по своей эпохе: «викинги», «римляне», «варвары», «славяне» и так далее — по Вторую мировую включительно. В «ранятных» клубах, то есть занимающихся эпохой раннего Средневековья, обычно славяне и викинги вперемешку. Но так ведь и на Руси было: княжеские дружины состояли из славян и скандинавов.

— Дружины, значит, — нехорошо прищурился лейтенант. — Вы же, Виталий Аркадьевич, умный человек, аспирант, все должны понимать.

— Пока, честно говоря, я не понимаю, что нам предъявляют. — Виталий пожал плечами. — За что меня задержали-то?

— Не задержали! — Полицейский наставительно поднял указательный палец. — А доставили. Как важного свидетеля, между прочим.

— Да в чем свидетеля-то?

— Рашкина Михаила Ивановича, тысяча девятьсот восемьдесят девятого года рождения, знаете?

— Нет.

— Ах нет, значит! А утверждают, что вы с указанным господином вместе были, когда его бревном придавило.

— А! — сообразил задержанный, то есть доставленный. — Вот вы о чем. Я не сразу вспомнил, как его по паспорту зовут. Ну да, при сем присутствовал. И могу со всеми основаниями подтвердить — типичный несчастный случай.

— Вот это уж позвольте нам устанавливать! — Оторвавшись от компьютера, лейтенант повернулся и вытащил из открытого сейфа несколько бумаг. — Вот вам, пожалуйста, — телефонограмма из ЦРБ.

— Извините… Откуда телефонограмма?

— Из центральной районной больницы. Ушиб грудной клетки, перелом нескольких ребер и все такое прочее — на средней тяжести вред здоровью, как минимум тянет, а то и тяжкие телесные.

— И что? — Виталий уже начинал заводиться: какой-то тупой разговор получался.

Или не разговор — допрос?

— А то, что уголовное дело по данным фактам возбуждается без заявления со стороны потерпевшего. Тем более есть некоторые основания сомневаться, что это несчастный случай.

Полицейский склонил голову набок и стал похож на смешную большую птицу.

— Да как же сомневаться-то?! — Виталий хлопнул себя по коленкам. — Что же, специально Кассия пришибли, что ли?

— Кого, извините?

— Ну, я имел в виду Рашкина Михаила, — собрав все терпение, поправился молодой человек. — Просто мы привыкли использовать антуражные[1] имена, и поэтому многие вообще не знают, как кого зовут по паспорту, хоть и много лет знакомы. Он у меня и в мобильнике забит как Кассий. А полностью — Кассий Марцеллин Пульхр.

— Напридумывали себе правил дурацких! — Лейтенант явно завелся. — Не первое лето уже карусель. Как все это начинается — у меня, как у местного участкового, и сон не в сон. Вечно что-нибудь… Вот, как сейчас, с Рашкиным этим.

— Так он же ничего…

— Да мало ли! Какое, вы сказали, погоняло у него? Кассий?

— Погоняло у бандитов. — Виталий нахмурился. — А мы не бандиты. Наша деятельность ведется на строго научной основе и требует немалой подготовки, среди нас много людей с высшим образованием. И даже с научными степенями.

— А ваше пого… имя какое?

— У меня целых два. Одно римское — Гай Вителий Лонгин, другое галльское — Беторикс. Я два комплекта собираю, римский и галльский.

— И давно этим занимаетесь?

— Лет шесть. С третьего курса все началось, еще когда в универе учился — курсовик по малым группам писал, один знакомый посоветовал, рассказал про реконструкторов. Так я к ним и прибился. Курсовик потом в диплом перерос, а он — в диссертацию.

— А мечом махать вы тоже специально учились?

— Конечно! У нас тренировки постоянно проводятся, раз в неделю. Это же уметь надо, иначе какой ты боец? Да и весит оружие немало, мускулы нужны. Меч — килограмм или полтора, щит — три кило, шлем — тоже три…

— Ага, ясненько… — Участковый зябко потер ладони. В кабинете действительно было довольно прохладно, несмотря на то что на улице стоял жаркий и солнечный летний день. — А главный у вас, я так понимаю, гражданин Васюкин Геннадий Игоревич.