Последний поход - Игорь Вардунас

На свежем воздухе у новых подруг быстро разыгрался аппетит, и наконец они сделали перерыв, закусив припасами, которые Милен захватила с собой из деревни.

— Удобное оружие, — оценила Лера, посмотрев на прислоненный к стволу лук.

— Главное, что самому можно стрелы сделать, если потеряешь или закончатся, — согласилась Милен, делая глоток из фляги. — Только наконечники выковать приходится. А кузнецы у нас есть.

— С таким и на мутанта не страшно идти.

— Кстати о них, — собирая остатки обеда в сумку, Милен загадочно посмотрела на Леру. — Хочешь, кое-что покажу?

— Что?

— Умеешь хранить секреты? Но для этого придется снова прогуляться — это на другой стороне острова. Попробуем успеть затемно, чтобы не встретить леших.

— А кто это?

— Никто не знает. Но они всегда появляются в лесах ночью и никогда не выходят на свет. Я видела пару раз. Высокие и черные, словно призраки. Приходят из чащоб острова. Не беспокойся, мы пойдем безопасной дорогой. А вот за Чертов ручей нам нельзя, там пропадали люди. Ну что, готова?

— Как скажешь, — пожав плечами, согласилась Лера. — Деваться-то мне все равно некуда, без тебя я в любом случае заблужусь. Так что веди.

Спрятав лук в старое дерево, в которое, как объяснила Милен, когда-то очень давно ударила молния, и отвязав Ромашку, девушки продолжили путь, углубившись в лесную чащу. После Антарктики Лера еще никогда не проводила на природе столько времени без защиты и респиратора. Вскоре от размеренной езды у нее опять начала кружиться голова.

— Потерпи немного, почти пришли, — заметив ее состояние, сказала Милен и помогла девушке спуститься на землю.

Был уже почти вечер, когда они вышли из леса на край горного обрыва. Тяжелые тучи, низкие, словно старавшиеся опуститься на плечи, были небрежно окрашены алыми мазками заходящего солнца. Вдали виднелось безбрежное море, а прямо под ногами, у самой кромки земли…

— Смотри, — тихо сказала Милен, указывая вниз. — Именно вечером их видно лучше всего.

У подножия холма, на котором они находились, располагалась естественная, выточенная в камне ветрами и водой бухта, на дне которой размеренно двигалась и пульсировала огромная, испещренная венами и прожилками студенистая масса, подсвечивающая океан мягким голубоватым свечением.

— Медузы! — ахнула Лера, вспомнив величавых куполообразных гигантов, которых они наблюдали в Атлантике, по дороге на Антарктический материк. Так вот откуда они брались!

— Тебе они знакомы? — удивилась Милен, усаживаясь на краю пропасти.

— Да, мы видели несколько таких по дороге, — ответила последовавшая ее примеру Лера. — Перед тем, как на нас напало морское чудовище, которое ими питалось.

— Жалко. Я называю ее Горгона. Мать-прародительница. Местные охотники знают о ней, но не трогают, так как в пищу она не годится и не причиняет вреда рыбакам. Я часто прихожу сюда, когда мне грустно, — объяснила девушка. — Они успокаивают. И очень красивые.

— Правда.

— Они рождаются здесь, а потом уходят в море и больше не возвращаются. Я люблю смотреть, как они уплывают. Всегда интересно, что каждая из них видит там далеко, за горизонтом.

Вода под ними заволновалась, и от большой студенистой массы отделилась одна поменьше, намного уступающая размерами тем, которых доводилось видеть Лере — видимо, детеныш. Она присоединилась к небольшой стайке паривших в водной невесомости особей. Гармония алого неба и подсвеченной голубоватой люминесценцией воды была поистине завораживающей. Еще большее впечатление создавал тот факт, что все происходило в полнейшей тишине, нарушаемой лишь шелестом листвы и плеском далеких волн.

— Как красиво.

— Очень, — согласилась Милен, положив на коленки подбородок.

Так они и сидели, думая каждая о своем, пока наконец Милен не

встала и не посмотрела на темнеющее небо, из нежно-розового становившееся кроваво-багровым.

— Нам пора, путь неблизкий, и нужно вернуться до темноты, чтобы не встретиться по дороге с лешими.

— Хорошо. Как скажешь. Спасибо, что показала мне их.

— Не за что.

Обратная дорога по уже виденным местам показалась Лере намного легче. Или тому виной была вечерняя сгущающаяся прохлада, или то обстоятельство, что тропинка почти все время вела под откос.

Вскоре они вышли из леса и стали спускаться в долину.

— Постой, — продолжая вглядываться вперед, Лера нагнулась и похлопала Ромашку по боку.

— Что случилось? — сбавила шаг ведущая пони за уздечку Милен. — Устала?

— Нет.

В виде долины и гавани что-то неуловимо изменилось, и это заставило натренированный взгляд Леры сразу же заметаться в поисках несоответствия. Что-то было не так. Пейзаж вроде бы оставался прежним: море, деревня, сизый дым из многочисленных труб, подлодка в бухте… И все-таки. Причину непонятной тревоги удалось определить практически сразу даже без бинокля.

Флаг.

Красно-синий гюйс на флагштоке «Грозного» был приспущен, а поверх него развевался новый — большой белый круг на голубом полотнище, с заточенным внутри черным драконом.

— Видишь флаги на лодке?

— Да. Что это значит? — поднеся ладонь козырьком к глазам, спросила Милен, не знакомая с морскими кодексами и понятиями.

— Это значит, что «Грозный» захвачен, — с нарастающей тревогой объяснила Лера, спрыгивая с пони на землю. — Быстрее! Нужно найти остальных.

Но обнаружить других членов команды, оставшихся в деревне, не получилось. Все двери в домах были заперты, а шторы, из-за которых на улицу полосками пробивался редкий свет, плотно прикрыты. На улице не было видно людей.

Оставив Ромашку в ее конюшне, Милен, от которой не отставала Лера, поспешила к себе домой.

— Мама, открой! Ты где, что случилось? — забарабанив в дверь своего дома, с тревогой закричала Милен. Лера все острее чувствовала мрачную опасность.

— Тс-с, тихо! — открывшая почти сразу мадам Ламбар втолкнула девушек в прихожую, в которой был выключен свет и только тускло отсвечивал накрытый платком настенный светильник. — Не надо шуметь!

— Что случилось, объясни наконец? — понижая голос вслед за матерью, продолжала допытываться Милен.

— Пока вас не было, с лодки приплывали люди, — мать Милен, кутаясь в шаль, стала нервно мерять прихожую шагами. — Все были вооружены. Они забрали оставшихся у нас членов вашей команды на борт «Грозного», пригрозив нам расправой, если будем вмешиваться, — хотя мы и не собирались, все-таки вы вместе приплыли.

— Как… расправой, — ощущая, как внутри все наливается пудовой тяжестью, а ноги становятся ватными и прирастают к полу, переспросила Лера, глядя на лодку вдалеке сквозь щель в задернутых оконных занавесках.

— Ими руководил человек с татуированным лицом и в черных очках.

— Дан, — сразу догадалась Лера.

— Он искал тебя. Они тут перевернули все вверх дном, но ночью соваться в лес не решились, — продолжала мадам Ламбар. От каждой новости кровь все сильнее отливала от лица Леры. — Назавтра назначена вылазка туда, они думают, что ты специально убежала. Олаф хотел прийти.

Женщина посмотрела на дочь.

— Но я сказала ему, чтобы оставался дома. Все равно помощи никакой.

Сраженная внезапными новостями Лера медленно опустилась на табурет. Итак, на «Иване Грозном» бунт. Но с какой целью, воспользовавшись отсутствием Тараса, корейская команда (скорее уж — банда) решила захватить лодку? Лера вспомнила последний разговор Линя с Даном перед отплытием в Торсхавн. Всего несколько слов, сказанных на иностранном языке, чтобы никто не понял; видимо, в них-то и крылся смысл происходящего.

Зачем, зачем, зачем же… И самое главное — что теперь ей предпринять?! Страх за всех, но в первую очередь — за Мигеля, томившегося на борту лодки с прочими пленниками, захлестнул сердце Леры. Ее искал Дан. Наверняка ему требовались все члены команды, оставшиеся в деревне, чтобы шантажировать Тараса и остальных, когда они вернутся. К тому же она представляла для захватчиков опасность, так как могла, по их мнению, каким-то образом предупредить капитана о блокаде судна.

А уж ревнивую привязанность Батона к своей молодой преемнице нельзя было не заметить. Теперь она являлась для Дана сильным козырем. Вот только в какой игре? Или кореец специально решил заманить ее в ловушку, играя на ее отношении к Мигелю? Бред, подогреваемый нарастающим мандражом. Лера прикрыла глаза и неторопливо выдохнула. Никто, кроме Батона, не подозревал о ее зарождающемся чувстве к священнику.

Надо было действовать.

— Как давно они ушли? — спросила Лера мадам Ламбар.

— Примерно за час до вашего прихода, еще засветло. Погрузили ваших друзей на лодки и отплыли, а потом на «Грозном» поменялся флаг.