Первый линзмен (Первый линзмен - 2) - Эдвард Смит

- Разумней этого и не делать. Наблюдайте за ним, когда он подберется близко к ящику. Дал Налтен, не стоит тебе плыть туда.

- Определенно нет. Вот почему я тут, наверху, и сухой.

Они ждали, и в конце концов бесцельные блуждания Оссмена привели его к месту, где на дне озера находился ящик для ленча. Гость проплыл над ним словно случайно - и только ультракамеры засекли его действия.

- Ящик все еще там,- сообщили люди, работавшие с "шпионскими" лучами,- но упаковка исчезла.

- Прекрасно! -воскликнул Киннисон.-Твои наблюдения видят ее на нем, Джек?

- Бьюсь об заклад, не увидят,-ответил Джек.-Он проглотил ее. Я ожидал, что проглотит и сам ящик с содержимым.

- Сэр, он уже в лодке, мы просветили его со всех сторон. Ничего снаружи.

- Великолепно! Значит, он не рассчитывает передать товар кому-нибудь в толпе. Берем его здесь же под зонтик.

"Чикаго" и остальные звездолеты военного назначения вернулись на свои базы. Прогулочная посудина удалилась. В лесу убирались палатки, группы рыболовов готовились к отъезду. Молодые люди спортивного вида, слонявшиеся по берегу, направились к ближайшим лесным тропам.

Однако Киннисон ошибался, утверждая, что остальная часть операции пройдет гладко, без сучка и задоринки.

Оссмен-венерианин возвращался с озера не один: от озера к отелю, от отеля к автомобилю, на дороге, в поезде, на самолете, на пути к неприметному зданию в обычном деловом районе Нью-Йорка, он нигде не оставался один. Там, где пассажиров было немного, оперативники Патруля словно бы растворялись и не приближались к венерианину слишком близко; а там, где толпа сгущалась, как, например, на некоторых станциях метрополитена, они окружали его в три ряда.

Он добрался до места назначения, защищенное от "шпионских" лучей, поздно вечером в воскресенье. Войдя туда, оставался там недолго.

- Следить за ним "шпионскими" лучами, Вирдж? Или пасти его так?

- Никаких "шпионских" лучей. Пасите так. В условленное времяхнаправьте на него, как обычно, порцию лучей, но не ранее. Удостоверьтесь, что у него уже ничего нет ни на нем, ни в нем, ни в его доме или рядом.

- Сегодня ночью нам дежурить?

- Нет, слишком заметно. Поэтому ты, Фред, и ты, Лай-ман, выполняете первый этап задания, а остальные отправляются отсыпаться.

В понедельник утром здание открылось, вокруг него стояли буквально начеку сотни самых умелых и проницательных детективов, включая Кнобоса с Марса.

"Вот это их штаб-квартира - по крайней мере одна из многих",- подумал марсианин, изучая толпы людей, входивших и выходивших из здания.- Вот почему мы не могли найти ее, Дал. Никто никогда не видел этих служащих. Полная смена персонала .в ходе операции, видимо, межпланетной.

Факты свидетельствовали -оптовики весьма умные и ловкие дельцы.

Но и профессиональная служба слежки была организованна и действовала согласованно.

Использовали и крошечные фотоаппараты с сильными объективами, способные четко фотографировать крупные планы с расстояния пятисот футов, и другие приспособления и аппаратура, нет смысла их перечислять.

Таким образом, оптовики находились под наблюдением, а их сделки с розничными торговцами тщательно фиксировались. Маленькие рыбешки бизнеса действовали не слишком аккуратно, а их клиентура тем более: любой акт передачи фиксировали с расстояния многих миль ультрачувствительными приборами Патруля. Четко и безошибочно покупатель прослеживался от момента покупки наркотика до момента его употребления. Вирджил Сэммс должен иметь конкретные, положительные и однозначные свидетельства. И он их получил. Предполагаемые судьи, просмотрев представленные доказательства, смогут вынести приговор: "виновен".

Как ни странно, единственное происшествие за этот длинный и напряженный день случилось с Джеком Киннисоном. Некий мужчина - позже оказавшийся магнатом преступного мира средней руки,- который в это время даже не был под подозрением оперативников, по той или иной причине вбил себе в голову, что Джек следит за ним. А линз-мен, впрочем, показал часть своего "длинного глаза" - телеобъектив - эффективный даже на больших расстояниях. Вещь прекрасная, но громоздкая, которую дьявольски тяжело спрятать. Во всяком случае, магнат послал призыв о помощи на тот случай, если его телохранителей окажется недостаточно. И его личные телохранители с энтузиазмом закрутились возле линзмена.

Босс поставил две задачи. Первая -умело и спокойно провести острым лезвием по горлу молодого Киннисона от уха до уха; и вторая-разбить фотоаппарат на куски и подвергнуть несколько квадратных дюймов чувствительной эмульсии воздействию яркого дневного света. Но если бы эта "важная персона" и его подручные знали, что фотограф совсем не один, что громадный, неуклюжий детина, торчавший в нескольких футах от него, тоже легавый, они, возможно, и отказались бы от своих намерений.

Два хулигана из четверых поравнялись с Джеком раньше остальных; один собирался схватить камеру, другой пустить в дело нож. Но Джек Киннисон оказался проворней. Он заприметил их, когда они еще подходили. Тремя молниеносными движениями о" вмазал телеобъективом в висок первого, яростно увернулся от второго, обнажившего нож, и направил носок своего башмака в то место, куда любят наносить удары профессиональные борцы на ринге. Оба атакующих мгновенно утратили всякий интерес к действительности. Один из них потерял этот интерес надолго, поскольку телеобъектив тяжелый, очень жесткий и очень, очень твердый.

Сражавшийся Джек еще не пришел в себя, как подоспели не только двое других телохранителей - но и Мейсон Нортроп. Мейсон не был таким быстрым, как Джек; но, как уже говорилось, крупней и гораздо сильней. Какой бы рукой он ни ударил, противник обязательно летел с катушек. Все равно что удар дваддатифунтового молота, упавшего с высоты девяносто семи с половиной футов.

Разумеется, линзмены тоже воззвали о помощи, и скоростному Патрулю потребовались доли секунды, чтобы добраться из одной точки округа в другую. Поэтому также внезапно, как и вспыхнуло, это сражение закончилось, прежде чем другие "утюги" с автоматами и пистолетами смогли добраться до места.

Киннисон-сын чертыхался и яростно проклинал указ, который запрещал ношение оружия. Он клялся, что больше никогда не встанет с постели без, по меньшей мере, двух пугачей; хотя в конце концов ему пришлось признаться, что пищать не о чем. Киннисон-отец вполне терпеливо объяснил, что он получил в этой маленькой потасовке всего лишь слегка разбитую губу, даже прическа не растрепалась, и если бы все носили с собой пистолеты, то какой-нибудь безмозглый, проклятый молодой болван, вроде него, поднял бы пальбу и устроил большой кавардак и испортил бы всю операцию Сэммсу, возможно, безнадежно. Он просит его перестать верещать и отправляться ко всем чертям.