Янтарный свет: Лишь тот... - Сергей Викторович Вишневский

Перед его глазами больше пяти десятков воинов из песка наседали на остальных братьев, зайдя им в спину.

УГРАХ!

Очередной рев твари. В лицо дует теплый ветер, а солнце припекает так, что кажется на кожу обжигает кипятком.

— Не дрогну, не утрачу веру, — сглотнув, начал читать молитву паладин.

Рывок в сторону гиганта, взмах наполненного светом клинка и огромный поток искр.

— ... не сломлен будет дух мой, не сдамся и не попрошу пощады, — продолжал он, тут же развернувшись, и нанеся еще один удар.

— ... И не отступлюсь от своих мыслей и не отдам на растерзание души...

Паладин сделал еще три захода, выбивая вместе с напарником кучи искр, но в итоге все же остановился. Тварь стала медленнее. Она неуклюже махала руками, пытаясь поймать противников.

— Во имя Твое, во славу, — прошептал конец молитвы Нерба, перехватил покрепче рукоять, направил в сторону гиганта клинок и метнулся к нему.

Секунда, размазанная в воздухе белоснежная фигура паладина, рывок, прыжок и конец клинка вонзается в грудь каменного голема.

— ЕДИНЫЙ! — раздается крик второго паладина.

Второй удар приходится в пах твари. Свет настолько ослепительный, что пронзает голема насквозь. Тварь пытается пошевелиться, но не проходит и нескольких мгновений, как от нее пластами начинается отваливаться порода. Хруст, последний выдох исполина и голем замирает.

Свет так же исчезает, и до ушей доносится звуки боя братьев. Из груди гиганта льётся густая темно-фиолетовая жидкость.

— За мной, — сквозь зубы произносит Нерба.

Из его носа от перенапряжения течет кровь, которая залила уже пол-лица. Руки всё ещё сжимают клинок. Глаза зацепились за лежащих на земле монахов и клириков. Под ними растекается кровь.

Глава 17

Ари нахмурился и взглянул на Сармата.

— Это наш долг. Причем тут плата? — искренне удивился он.

— Добром надо платить за добро, — пояснил торговец. — Вы много сделали для города и всех, кто в нём живёт. Слишком много, чтобы воспринимать это как должное.

— Но мы ведь это сделали не потому, что хотели платы, а...

— Мы уважаем ваши традиции, — поднял раскрытую ладонь Сармат. — Я знаю, как у вас положено, и с какими намерениями вы действовали. И мне было бы тепло на душе от того, что вы будете уважать наши традиции. Это не плата. Это подарок от чистого сердца.

Торговец пододвинул пальцами небольшую шкатулку, обшитую бархатом к парню.

Парень вздохнул и почесал голову, затем взглянул на торговца и взял в руки шкатулку.

— Я был учтив и внимательно наблюдал за вами, прежде чем выбрать подарок, — произнёс он, довольно поглаживая бороду. — Паладин Гош получил от меня именной знак. С ним весь алкоголь, до самого побережья, ему будут наливать бесплатно.

— Это вы зря, — хмыкнул парень, открыв шкатулку. — Так и разориться недолго.

— Я наслышан о его... потреблении этой отравы, поэтому запретил ему пользоваться медальоном чаще раза в три дня.

— Он и за один день может накуролесить, — ответил Ари и задумчиво уставился на небольшой золотой ключик, от которого явно несло магией.

Тут был аромат морозного ветра, и землянистый привкус, и огненная дымка.

— Что это?

— Дай мне закончить, — улыбнулся Сармат. — Твой друг Руди получил от меня в награду серебро. Много серебра. Почти пять сотен монет.

— А почему не золото?

— Золото было бы мало. Оно дорогое, а вот серебра он получил увесистый мешок, — снова принялся поглаживать бороду торговец с довольной улыбкой. — Дело не в цене. Дело в том, чтобы человек чувствовал своё богатство. Про вас я слышал, что вы постоянно в пути. Дома вы не купите, дворца не построите. Смысла в дорогой кобыле или одеждах немного. Они испортятся за время похода. А вот тяжесть богатства будет с ним всегда.

— Это очень... необычный подход, — тихо рассмеялся послушник.

— Снек получил мое дозволение... кхэм... Пользоваться любыми моими рабынями, как ему заблагорассудится.

— Вы понимаете, что... большинство из них скоро родят вам... — тут Ари сделал рукой неопределенный жест, подбирая культурные слова.

— Конечно понимаю, — тихо усмехнулся Сармат. — Причина, почему на них такие дорогие ошейники, именно в этой проблеме. Я сам решаю, кто и когда будет рожать. Это регулируется.

— Не знал, — пожал плечами парень и опустил взгляд на шкатулку с ключом. — Тогда что это?

— Это ключ, — произнёс торговец и выложил на столик перед парнем золотую иголку. — Чтобы привязать подарок к себе, ты должен проколоть палец и оставить каплю крови на его основании.

— А что за подарок?

— Сначала ты должен привязать его к себе.

— Я бы не хотел так поступать, не зная, на что