Восемь дней Мюллера - Вадим Проскурин

Женщина прошла в калитку, остановилась, хотела спросить дорогу у раба, но тот так старательно не замечал гостью, что она пошла дальше, ничего не спросив. Ноги принесли ее в общество трезвости, там ей вручили значок в виде разбитой амфоры, и объяснили, куда идти. Женщина пошла, куда сказано, и через минуту стучалась в двери жилых покоев графской четы. Она ждала, что дверь откроет рабыня-горничная, но дверь открыла сама хозяйка.

— Здравствуй, Лайма, — поприветствовала ее смуглая женщина. — Я Агата.

— Ой, — сказала Лайма и попыталась сползти по косяку на пол, но Агата удержала ее. Несильно хлестнула по щеке, потом по другой, подготовила заклинание, но пускать в ход не стала — Лайма очухалась сама.

— Вы раньше были другая, — сказала Лайма. — Черно… гм…

— Черножопая, — подсказала Агата. — И еще старше.

— Магия? — спросила Лайма.

— Нет, — ответила Агата с саркастической улыбкой. — Философия.

— Да ну! — изумилась Лайма.

— Ты мне не нукай! — рявкнула Агата. — И глупых вопросов не задавай! Магия, конечно, что же еще! У тебя с головой все в порядке?

Лайма не сразу ответила на последний вопрос. Сначала попыталась изобразить, что он был как бы риторический и ответа не требует, но Агата так пристально смотрела ей прямо в глаза, что ответить пришлось.

— Да, с головой хорошо, — сказала Лайма. — А что?

— Плохо выглядишь, — заявила Агата. — Разожралась поперек себя шире, морда опухшая… Бухаешь?

— Да куда там бухаешь… — неискренне улыбнулась Лайма и неопределенно мотнула головой.

Под суровым взглядом Агаты улыбка Лаймы потускнела и растворилась без следа.

— Мама, кто пришел? — послышалось из внутренних комнат.

И одновременно Агата спросила:

— Так и будешь держать меня на пороге?

— Заткнись! — крикнула Лайма. И добавила, слегка смутившись: — Это не вам, госпожа Агата, это дочке. Анжи ее кличут. Проходите, пожалуйста, госпожа.

— Еще бы ты мне такое сказала, — хмыкнула Агата и вошла внутрь.

Они прошли на кухню. Лайма заварила чай, из внутренних комнат прибежала девочка Анжи, гостья улыбнулась ей ласково, и они стали болтать о той ерунде, о какой взрослые обычно болтают с малознакомыми детьми. Слава темным богам, госпожа Агата повеселела, не впала в гнев. Но зачем она пристает к девочке?

— Анжи, иди поиграй, — строго сказала Лайма. — Маме надо поговорить с тетей.

Девочка ушла. Лайма повернулась к Агате и спросила:

— Что вам нужно от моей дочери?

— Ничего, — ответила Агата и добродушно улыбнулась. — Темным богам тоже нет дела до твоей дочери. Омен дома?

Когда Агата назвала это имя, Лайму перекосило, будто случайно съела пригоршню незрелого крыжовника. Агата рассмеялась, Лайма опустила глаза.

— Нет его дома, — сказала она. — Работает.

— Работает? — переспросила Агата. — А на кой? Мне казалось, старый граф обеспечил тебя на всю жизнь. Неужели успела просрать? Что, правда? За так мало лет?

Лайма вздохнула и ничего не ответила.

— Когда он придет? — спросила Агата.

Лайма наморщила лоб, посмотрела за окно, но день был пасмурный, и определить время по солнцу не представлялось возможным.

— Скоро, наверное, — неопределенно сказала Лайма.

— Тогда готовь ужин, — распорядилась Агата. — Когда муж приходит домой, на столе должен ждать ужин.

— Угу, — кивнула Лайма. — А вы… зачем пришли?

Агата нахмурилась и сказала:

— Не тебе требовать у меня отчета. Но в виде исключения отвечу. Я пришла поговорить с твоим мужем.

— О чем? — спросила Лайма.

Складка между бровями Агаты стала еще чуть-чуть глубже.

— Не тебе требовать у меня отчета, — повторила она. — Но я отвечу еще раз. Мы поговорим о философии.

— О философии? — переспросила Лайма. — А зачем?

Агата вздохнула и начала говорить:

— И в третий раз повторяю тебе, дуре…

— Да-да, я поняла, не мне требовать отчета, я поняла. — перебила ее Лайма. — Но вы пришли в мой дом, и я должна знать…

— Ты ничего не должна! — перебила ее Агата. — Ты жалкая ведьма третьего уровня, ничтожная рядовая служанка! Тебя за язык не тянули приносить клятвы темным богам! А раз поклялась добровольно — будь любезна, исполняй!

— Я думала, это игра, — сказала Лайма.

— Баран тоже думал, пока не зарезали, — сказала Агата.

Хлопнула входная дверь. Из прихожей послышалось:

— Лайма, я дома!

Из внутренних комнат завопил звонкий детский голосок:

— Папа, папа! Мама, папа пришел!

— Для него я твоя старая подруга, — сказала Агата. — В разговор не лезь. Поняла?

Лайма набычилась и ничего не ответила.

— Да, я в курсе, твой дом, твои правила и все прочее, — сказала Агата. — Но я многого не прошу, хотя могу, причем не только просить, но и требовать.

Агата распустила застежку сумки и показала конец волшебной палочки. Лайма нервно сглотнула и промычала нечто невнятное.

— Вот и ладненько, — кивнула Агата. — А теперь представь меня мужу.

— Привет, — сказала Лайма мужу, который как раз вошел в кухню. — Это леди Агата, моя давняя… гм… знакомая.

— Здравствуйте, леди Агата, — сказал Мюллер и поцеловал ей смуглое запястье. — Вы растаманка?

Агата вздрогнула от неожиданности. Мюллер улыбнулся и сказал:

— Вижу, угадал.

— Как? — спросила Агата.

— Запах тела, — объяснил Мюллер. — У черножопых он другой. Внешность вы изменили, а запах оставили. И еще мне показалось, что вы старше, чем кажетесь.

— Это не имеет значения, — заявила Агата.

Не успел разговор начаться, а она уже впала в растерянность, это ее напугало.

— Смотря что вы имеете в виду, — сказал Мюллер. — Если возраст — то действительно, а религиозная принадлежность как раз имеет значение, очень даже большое. Если честно, меня удивил ваш визит, сегодня я ждал чего-то другого.

— А чего вы ждали? — спросила Агата. — И почему вы ждали чего-то именно сегодня?

Мюллер улыбнулся и ответил:

— Я с утра молился Птаагу. Он обещал, что поможет. А Птааг — бог светлый, так что я ждал чего-то более… гм… другого.

— Так прямо и сказал, что поможет? — настороженно спросила Лайма. — Ты его голос ушами слышал или только в голове?

— Ушами, — ответил Мюллер. — Не бойся, милая, я не сошел с ума.

— А ты часто слышишь голоса богов? — спросила Лайма.

— Каждые пять лет, — ответил Мюллер.

— Это не страшно, — сказала Лайма.

— Как сказать, — заметила Агата. — Рьяк мне кое-что говорил про тебя, а теперь выходит, что Птааг решит поддержать его против братства людей…