S-T-I-K-S. Резак 2 (СИ) - Горшенев Герман

Наша придумка гранатомётной палки чумой разошлась по всем фронтам. Фишка этого приспособления было в подлости. Мощнейшую кумулятивную гранату внешников мы привязывали к длинной трёх-четырёх метровой палке и пытались ею тыкать в прорвавшийся на наши позиции длинноногих пауков и богомолов. Нелюди не понимали опасности исходящий от субтильных гуманоидов, тыкающих в них палками с привязанными железками, и только когда граната взрывалась, замечали, что что-то пошло не так.

Для нас было всё достаточно безопасно. С этой стороны взрыва нашу броню обдавало градом мелких не причиняющих вреда осколков и слегка приглушало взрывом. Главное, чтобы не прилетело какого-нибудь крупного куска, а разорванная в клочья дубина обычно вырывалась из рук и летела в сторону, лишь бы не переусердствовать с хваткой, и не сильно сжимать пальцы. Зато нелюдь получал добротную кумулятивную строю, которая могла покалечить лапы, а при хорошем стечении обстоятельств даже пробить скафандр.

Помню, как в своём мире смотрел фильм про бравых космических десантников, которые палили в нападавших на них жуков из автоматического оружия, разрывая их в клочья и заваливая пространство тысячами трупов. Сразу скажу, у нас не так. На нас бросали довольно небольшие силы и до наших окопов доходили только подранки. Большинство нелюдей погибало при входе в черноту и только самые здоровые, разрывая металлические прутья и раскидывая бетонные блоки неслись на наши позиции под градом огня и совсем немногие из них доходили до окопов. Зато те, кому удавалось прорваться на наши позиции, несли смерть направо и налево. Если бы к нам прорвалась хотя бы десятая честь тех, кто начинал атаковать, то наша героическая оборона была бы окончена.

Обычные осколочные и фугасные гранаты, огнемёты и прочие вещи которые у нас понимаются как мощное оружие здесь были абсолютно бесполезны. Огонь стекал с прочных панцирей богомолов совершенно не причинял никакого вреда, а по скафандрам пауков цокали осколки гранат, по моим ощущениям вообще не оставляли никакого следа. Даже взорвавшаяся под ногами пришельца граната могла его только отвлечь, для того чтобы другие смогли по нему вести прицельный огонь или кто-нибудь из наших смельчаков попытался ткнуть его кумулятивной палкой.

На бруствере сидела Зу. Я подсел рядом:

— Не переживай так. Вы идиоты и так быстро это не проходит. В моём мире было много войн. Мы каждый раз зарывались в землю, наши города сносили до основания, есть такие, которые за сто лет приходилось заново отстраивать по три раза, а бывало и чаще. Даже бетон горел.

— Это неправильно, — сказала девушка, сжала губы.

— Знаю, что неправильно, но нас никто не спрашивал. Просто приходили и стирали наши дома с лица земли, женщин и детей изгоняли в деревянные дома и поджигали, раненых добивали, засыпали колодцы, убивали даже скотину, а плодородную землю собирали в вагоны и увозили. Нам пришлось.

— Всё равно это неправильно, — прошептала Зу на своём певучем языке и обняла меня за шею.

Такое проявление чувств я видел впервые у злых и стиснувших зубы, а теперь роющих с утра до вечера землю индейцев. Впереди, там за чернотой раскрывались порталы один за одним. Проходили враги и их становилось всё больше и больше. Из каждого портала выходило до десятка нелюдей, а из крупных выходила техника, а потом порталы схлопывались, чтобы снова открыться. Большинство врагов уходило в сторону от нашей черноты, оставляя только богомолов и длинноногих пауков. Нео говорили, что это только самое начало какого-то массового вне категорийного пробоя, который будет развиваться как волна, нарастая и не прекращаясь, становясь миллионами проходов. Жутко представить какого размера твари и что здесь вывалится дальше.

Для меня пекло — это тысячи и сотни тысяч заражённых, а теперь это тысячи пришельцев. Заражённых давно выбили, как с нашей стороны, так и со стороны нелюдей, пришедших убить этот мир. Самые свирепые элитники были всего лишь частью экосистемы жестокого, но справедливого мира, а чужаки были инородны и враждебны самому сущему. Такой пробой мог случаться раз в несколько тысячелетий, и вроде как уже когда-то был, но что тогда произошло, и кто остановил нелюдей тогда, никто не знал. У нео было по этому поводу множество легенд, одна неправдоподобнее другой, но в этот раз даже новые люди небыли уверены до конца, что у нас получится, хотя были готовы драться до последнего. Мы ещё долго сидели, обнявшись и наблюдали за долиной, залитой светом тысяч переходов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дни шли, а нелюди прибывали. Зу, наплевав на косые взгляды своих соплеменников отрыла себе удобную огневую точку рядом с моей. У неё была точно такая-же, как и у меня винтовка, и весёлые глаза. Мы вместе убивали нелюдей, ели, рыли землю и спали в одной палатке. В одну из передышек между боёв, к нашему гнезду подошли мои товарищи. Подруга поцеловала меня над бровью и провела рукой от затылка к шее. Публичные ласки у индейцев выглядели несколько иначе, чем привычные в моём мире, хотя в постели, вернее в палатке с роскошным надувным матрасом, которых мы тут с избытком натаскали из огромного торгового центра, всё было точно также, как и с нашими женщинами, только немного пришлось подстроиться под её двухметровый рост.

Подруга улыбнулась и ушла к своему племени. Они как раз начинали сваривать массивную конструкцию, которая должна была подло вращаться при ударе и выставлять шипы, пытаясь зацепиться за длинные ноги пауков и мешая перескакивать через себя богомолам. После той атаки нелюдей, индейцы имели просто фанатично-свирепое отношение ко всем оборонительным сооружением и с утра до ночи занимали свои мозги придумывания подлых ловушек, соревнуясь в искусстве гадостей с самыми продвинутыми киногероями моего мира.

Ко мне подсели мои товарищи. Дятел указал Тузу на меня:

— Вот! Учись у нашего Грома. Хотя и пушки у него мелкие, зато женщины самые крупные, не то что твоя электроника козырная. Гром, хочешь поржать? Зацени. Это новая партия кумулятивных гранат пришла. — и Дятел вручил мне крупный металлический цилиндр.

Туз сделал жест профессора и сообщил:

— Внешники подсуетились. Сразу с креплением под палку делают, скоро луки придумаем, а там глядишь и до паровоза недалеко.

Я посмотрел на новую модификацию, и действительно, история вещь цикличная. Уже заводским методом на кумулятивном заряде было приделано два зажима, в которые очень легко вставлялась палка и в несколько движений можно было намертво закрепить гранату. Это благо, что связь не работала и ни один из бросивших в атаку нелюдей никогда не пытался отступать, а то бы они уже давно известили своих бойцов о том, что есть чудо-оружие.

Очередной день. Когда мы рыли укрепления на своей части черноты, то работали спокойно и обстоятельно, а зону бывшую под охраной индейцев укрепляли как могли. Обстрел нелюдей не прекращался, но сильно выручало то, что в черноте все снаряды имели сильное случайное отклонение. Мы приспособились осторожно заползать в аномалию на брюхе, используя каждый миллиметр укрытий, а там цеплять блок с тросом, которым и затаскивали уже сваренные корявые и тяжёлые конструкции. Так просто перескочить большинству нелюдей через такие заграждения не удавалось, но обязательно оставались дыры, через которые могли протиснуться пара другая шустриков и добежать до наших окопов почти не раненными. Вот это сейчас и произошло.

Богомол, вернувшись всем телом от попадания нескольких шариков выпущенных нашей автоматической турелью влетел в окопы, укрывшись за валом от огня наших автоматических защитников. Он поджал лапы и прятался за бруствером, оставшись недоступным для выстрелов тяжёлой техники. Огромные рваные раны буквально на глазах срастались. У богомолов регенерация было просто безумная, и пока они бежали к окопам можно было успеть трижды попасть в одну и ту же тварь, и когда он подбегал, первые две дыры уже затянулись и не текли зеленовато-розовой жидкостью. Нелюдь покрутил головой. Нео нам рассказывали, что они видят в тепловом и звуковом спектре. Как видеть в звуковом, я понятия не имею, но вдоль всех наших окопов постоянно стояли обычные бочки, металлические кастрюли или корыта в которых всё время горел огонь. Как мы уже убедились — это неплохо защищало и давало несколько секунд передышки, пока тварь искала людей прикрытых жаром костров.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})