Кондотьер Сухоруков - Василий Кленин

Однако «не торопясь» в моем понимании и в понимании эхутловских князей — это оказались две совершенно разные вещи. Дни шли, а из ряда городков не было никаких вестей.

— Если кто решил отсидеться и переждать — спалю к хреням, клянусь Змеем! — зарычал я на очередном военном совете, где мне отчитались о готовности войск.

Готовность была никакая. Мои собственные люди уже не первый день парились на солнышке, не зная, чем себя занять. Подошли также отряды из Лабоче, Тиеко и Таниче (последние, конечно, не могли тупить, находясь под боком у Черного Хвоста). Ну, и коки Аматенго ждал нас у себя дома, зачем ему туда-сюда бегать? А остальные… «шли»! Шли, блин!

Миутланцы оказались мобильнее. От Муравья уже пришла короткая записка: «Плотину один не могу удержать. Отхожу к Аматенго». Я в ярости крушил мебель и велел утром выступать с тем, что есть. В последний момент (как будто в кустах ждали) к Базе подошли отряды из Палапы и Чигуина и пяти более мелких владений.

В Аматенго собралась внушительная толпа. Более пяти сотен сапотеков и немногим менее семисот — из моих воинств. Конечно, это были не те воинства, что я водил на Толимеку. Большинство новичков имели за спиной 10-15 дней форсированной подготовки. Кто-то — еще меньше. У них не было полноценных доспехов, не хватало щитов, всё оружие было каменным. Главное преимущество — организация. Но смогут ли новички проявить себя в бою должным образом? Не проверишь — не узнаешь.

И все-таки я с гордостью думал о том, что никогда еще не командовал таким огромным войском! Почти двенадцать сотен! И даже среди сапотеков почти все были профессионалы. Правда, я пока не знал, как их использовать. Никакого общего командования (каждый коки вел свою сотню, только Дшан руководил пестрым ассорти из десятка князьков… еще посмотрим, как он ими сможет управлять), никакого понимания сигналов и команд. Я понимал, что это подразделения одной задачи. В лучшем случае. Им можно дать приказ перед боем и надеяться, что они его выполнят.

— Где их войско? — спросил я у Аскуатлы.

— Да, сейчас нигде, — хмыкнул тот. — На Аматенго они лезть не решаются. Так что орда рассыпалась, каждый хоана норовит что-нибудь где-нибудь пограбить. В принципе, удобный момент, чтобы бить их по частям…

Я задумался. С одной стороны, это более безопасный способ. Но… гоняться за мелкими отрядами по всей округе. Потом они вообще перепугаются, убегут в свою долину — и ловить их там! Все-таки эффективнее навалять всем разом! Да и войску нужно учиться воевать по-настоящему. А мне и генералам — командовать большими соединениями.

— Надо это стадо в кучу согнать, — решил я.

В роли несуществующих в этих местах овчарок выступил отряд Дшанластоо.

— Движение и единство! — наставлял я эмиссара. — Ты должен внезапно атаковать мародеров и не распускать своих бойцов. Если кто начнет самовольничать — наказывай! Если врагов много — в бой не лезь. Твоя задача не победить всех, а просто сбить их в кучу.

Сапотек слушал меня с горящими от возбуждения щеками.

«Нифига не получится, — вздыхал я, глядя на юного аристократа. — Будет рубиться кость в кость и геройствовать… Может, Аскуатле поручить?».

Но я пока не хотел показывать силу своих воинов. И терять раньше времени — тоже.

— Побереги себя, — напутствовал я Дшана, которого уже очень не хотелось терять.

И, в целом, всё обошлось. Пару раз его ребята слишком влезли в бой и понесли серьезные потери. Пару раз Дшанластоо чересчур жестко расправился с непослушными хоана и едва не довел дело до междоусобной схватки… Но пронесло. Главное: перепуганные миуатланцы кинулись к своему верховному коки. Вскоре, «овчарки» доложили: все глисты собрались в кучку. Кучка оказалась, в аккурат, возле дамбы, на левом берегу.

Ну, вот там им и вломим!

Шли мы медленно. Все-таки не двести человек. Опять же, сапотеки. Эти вообще порядка не знали. Но я и не хотел спешить, очень боялся нарваться на врага неподготовленным. Требовал от Аскуатлы новых разведданных каждые полчаса, довел Муравья до нервного срыва. К вечеру он, наконец, сообщил, что его стрелки вышли к расположению миуатланцев.

— Пусть ждут до утра, — решил я и велел забраться своему воинству на ближайшую лысую горку. Вряд ли, южане нападут ночью, но лучше перестраховаться.

А солнечным утром (сейчас других почти не бывает) мы широким фронтом, а конкретнее — аморфной толпой — двинулись на врага.

— Заходим с запада, — пояснил я план командирам. — Вгоним их прямо в реку.

Вскоре в низине показались боевые порядки врагов. Правда, слово «порядки» тут разумнее закавычить. На глазок миуатланцев было раза в два больше, но, как обычно, людская масса набиралась за счет крестьян, плохо знающих, за какой конец копье держать. Ополчение сапотеки не вооружали, не снаряжали. Причем, делали это осознанно, так как не хотели, чтобы пеникече чувствовали себя боевой силой.

— Фуф! — с облегчением выдохнул Горный Хлопок. Главный инженер увязался со мной на войну, хотя, я принципиально некомбатантов не брал. Однако, этот уперся. Снежка не было на стройплощадке во время нападения, и он изнывал от тревоги: что же там враги с его детищем сделали. И сейчас он всматривался не в войска врагов, а в реку.

— Почти целая! — улыбнулся он мне. — За три дня починим.

— Ты погоди чинить, — усмехнулся я. — Не видишь что ли небольшое препятствие на пути?

— Я верю в тебя, владыка, — расплылся в улыбке Горный Хлопок. — Вас со Змеем такие препятствия никогда не останавливали.

«Льстец!» — буркнул я про себя, чувствуя, что слегка краснею.

— Владыка, посмотри, как их много! — это ко мне пробился коки с грозным именем Смерть Врагов. — Почему ты не велел нам взять на войну своих крестьян? Почему сам не взял работников — у тебя ведь их так много.

— Работники должны работать, коки, — назидательно изрек я. — А воевать должны воины. Посылать в бой необученных и толком невооруженных крестьян — это растрачивать ценный ресурс. Пойми: в бою решает не масса, а выучка и моральный дух. Посмотри на свою сотню: это лучшие воины! Они справятся с тремя сотнями, из тех, что стоят напротив! А мы… Сегодня ты наглядно увидишь, почему воевать должно профессиональное войско.

Вражеские орды расположились в долине неравномерными сгустками. В центре, вокруг вымазанного кровью переносного идола — самое большое скопление, более чем в тысячу человек. По флангам: несколько кучек поменьше, человек по 500-600 с каждой стороны. Я уже решил, что центральную группировку будут бить