Хозяйка трактира для Демона (СИ) - Адьяр Мирослава
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Даже если кто-то из них и давал клятву остаться, он не мог ее выполнить, потому что даже не управлял собственным телом.
Я был слеп и самоуверен.
Отец, будто он жив, не простил бы меня за такую самонадеянность.
Присев на корточки у могильного камня, я достал из внутреннего кармана медальон, что так долго хранил в кабинете.
— Прости меня, — Рэна не могла услышать. Я слишком поздно решился это сказать. — Какими бы боги не были отвратительными существами, они не могут лишить тебя права на новую жизнь. Это не в их власти.
Положив медальон перед камнем, я погладил его шершавую холодную поверхность.
Может, однажды она простит меня.
Рэна была великодушной женщиной.
— Мы еще встретимся. Когда-нибудь, обязательно. Я верю, что у тебя будет семья и все, что ты пожелаешь. Все, чего я так и не смог тебе подарить. Второй шанс.
Ветер взлохматил волосы у меня на затылке и в воздухе зазвенел тихий смех. Такой тихий, что он мог быть всего лишь звоном колокольчиков над дверью трактира.
Игрой моего воображения.
Все заслуживают второй шанс, Вэйл. Ты тоже.
Вздрогнув, я поднялся, трость дрожала в руке, и все внутри переворачивалось от мысли, что как раз для меня могло и не найтись еще одного шанса.
Я потерял его в тот момент, когда Нике пришлось в одиночку иметь дело с тьмой.
Она верила в меня, в нас, даже тогда, когда я не верил ни во что, кроме собственных сил.
Я вернусь на закате.
Теперь сон в одной комнате с Никой успокаивал меня намного лучше, чем глухая тишина моего дома.
***
Я почувствовал чужое присутствие в кабинете еще до того, как открыл дверь. По спине пробежал холодок, а на дверном косяке появился морозный узор, будто кто-то впустил в дом зимнюю стужу.
Внутри заледенели окна, а в воздухе чувствовался запах елового леса и пухлого снега.
Мой гость стоял у стола, заложив руки за спину. Такой же, каким я его помнил.
Илларей обернулся и окинул меня внимательным взглядом золотых глаз. На его лице не читалось ни одной эмоции, дракон был холоден, как и сила, что жила в его сердце и текла в венах.
— Мне жаль, что я не появился раньше, — я верил его словам, потому что Илларей всегда был хорошим другом нашей семьи. Пусть и не мог выразить все что чувствовал, как обычный человек. — Мои силы уже не те, что раньше. Я перестал чувствовать многие истоки.
— Здесь нет твоей вины, — прошагав к одному из шкафов, я достал оттуда бутыль крепкой сливовой настойки и два бокала. — Не откажешься?
Тонкие губы дракона изогнулись в хищной усмешке.
— Жаль, что алкоголь на меня не действует, — устроившись в глубоком кресле, Илларей позволил магической темноте, что следовала за ним повсюду, растечься по полу полупрозрачной дымкой. — Я хотел поговорить с тобой, как с другом. Возможно, это мой последний визит.
Поставив перед драконом бокал, я плеснул настойку и себе. Проглотив ее, я не почувствовал вкуса, но приятное тепло разлилось по телу, заглушая навязчивые мысли в моей голове.
— Ты нашел его? Способ уничтожить заразу?
— Именно, — Илларей кивнул и пригубил напиток. — Я нашел подходящего мага. При должном обучении она…
— Она?
Дракон долго молчал. Слишком уж долго.
— Это дочка Виларии.
— Ты, должно быть, шутишь.
— Вовсе нет, — дракон не изменился в лице, но я чувствовал, как внутри него что-то переворачивается, напоминая о старых ранах.
Вилария была королевой отдаленного королевства. Один из немногих земных целителей, способный излечивать не тела людей, но сами источники.
И таких людей были единицы.
У королевства был давний договор с Иллареем. Королева считала своим долгом помогать драконам побороть божественное проклятье.
И вот теперь ее дочь…
— Девочка хотя бы знает, что ее ждет?
— Нет.
— Ты не думал, что…
— У меня мало времени, Вэйл, — дракон с грохотом опустил бокал на стол. — И у тебя тоже. У всего мира его осталось не очень много, если не сделать что-то сейчас. И даже если мне придется посадить девку на цепь, чтобы обучить — я сделаю это. Без сожалений.
Устало потерев переносицу, Илларей снова заговорил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Когда все закончится, она вольна идти на все четыре стороны. И я, наконец, буду свободен.
Так вот почему он решил посетить долину. Не рассказать о своей находке, а предупредить, что борьба с проклятьем может освободить его во всех возможных смыслах.
В случае удачи…
— Ты точно решил?
Илларей мрачно улыбнулся.
— Мой народ мертв, Вэйл. Я слышу их голоса ночами, я вижу их тени в замке. Этот мир никогда больше не будет принадлежать нам, ни его земля, ни небо. И я обещал, что однажды полечу с ними снова, что мы найдем другой дом, подальше от местных богов, гореть им в пламени моего дыхания.
Дракон поднялся и положил руку мне на плечо.
— У нас есть шанс, — тьма вокруг Илларея стала плотнее, укутывая его, накидывая капюшон на голову и скрывая все, кроме горящий драконьих глаз. — И не переживай о своей девочке. Исток не даст ей умереть вот так. Хоть это и древняя сила, у нее поразительная привязанность к людям.
— Я ненавижу, когда ты копаешься в моей голове.
Я услышал тихий смех.
— Мне не нужно нигде копаться, чтобы понять — этот демон влюбился. Рад, что хоть кому-то из нас доступны простые человеческие радости.
Илларей растворился в воздухе так быстро, что я не успел ответить. Это я тоже ненавидел. Драконьи чары выходили за пределы моего понимания, особенно когда существу не нужен даже портал, чтобы путешествовать.
Все пути открыты, пока ты можешь касаться истока напрямую.
Пока в твоих жилах течет сама суть магии.
Слова дракона вселили в меня уверенность. Хотя когда именно Ника очнется — неизвестно, и от этого кровь стыла в жилах.
***
Когда я вернулся в трактир, Дайс спал, скрючившись на стуле.
Осторожно коснувшись плеча мальчишки, я услышал только тихое бормотание и короткий всхрап, а когда подхватил его на руки и понес в другую комнату, Дайс заворчал и приоткрыл глаз.
— Она еще не проснулась…
— Ничего, я подежурю. А тебе лучше спать как положено, в постели.
Широко зевнув он не стал возражать.
Уложив мальчишку, я вернулся к Нике и присел на краешек кровати. Ее кожа выглядела такой бледной, что почти сливалась с тонкой хлопковой сорочкой.
— Когда ты проснешься, я обязательно возьму тебя в любой город, какой покажешь на карте, — поднявшись, я снял куртку и бросил ее на спинку стула. На пол отправились сапоги, а трость встала у изголовья.
Откинув одеяло, я аккуратно лег рядом с Никой и притянул девушку к себе. Устроил ее голову на плече и прислушался к дыханию. Все такое же тихое и ровное.
От нее пахло лавандой и полевыми цветами, солнечным светом уходящего лета. Рыжие волосы рассыпались по подушке, щекотали мне щеку, и все время казалось, что Ника вот-вот откроет глаза и начнет шутить.
Или плакать, тут не угадаешь.
— Ты очень храбрая, — прошептал я, касаясь пальцами ее лица. Очерчивая лоб, немного вздернутый нос, острый подбородок. — Абсурдно храбрая. И сильная. Ты выстояла против темноты, чего не смогли сделать прошлые хозяева. И ты не можешь вот так просто спать, когда все так тебя ждут.
Ее размеренное дыхание успокаивало, и я сам не заметил, как задремал. В полусне неслись минуты, только приближение восхода вырвало меня из тяжелой дремы, заставив приоткрыть тяжелые веки.
— Вэйл…
Меня подкинуло на месте, и только чудом я не свалился с кровати, а Ника смотрела на меня своими большими, полными вопросов глазами и слабо улыбалась.
— Что случилось? Мы его убили, да?
Устроившись на прежнее место, я прижал девчонку к себе так крепко, что она сдавленно охнула.
— Ты чего такой нежный? — просипела она, уткнувшись носом в мою грудь. — Это подозрительно.
— Я думал, ты не проснешься.
Ника удивленно заворчала.
— В каком смысле? Сколько времени прошло?