Верка - Анатолий Изотов

– Я согласна: лучше погибнуть во сне, чем в сознании, особенно когда душа переполнена страхом. Сейчас схожу наверх за бельем, потому что потом будет лень подниматься, а спать на голом матрасе, укрывшись тонким одеялом, не хочется.

– Только будь осторожнее: можно порезаться стеклом.

– Не беспокойся: я вижу во тьме как кошка, – задорно ответила Верка и открыла люк.

Уже на лестнице она почувствовала острый запах гари, а поднявшись в квартиру, увидела, что Будапешт горит. Зарево дальних и близких пожаров было видно из всех окон виллы, иногда к бушующему огню присоединялись вспышки взрывов, орудийной и пулеметной пальбы. Это напоминало ей дальнюю грозу в донецкой степи, когда видны лишь всполохи, но не слышно раскатов грома. На самом деле звуки разрывов и пушечных залпов доносились сюда, и воздух содрогался от их резких волн, но они казались слабеньким подражанием только что закончившегося ада.

– Ну, как там? – спросил Антал, когда она спустилась в спасительное подземелье.

– Много пожаров, пушки по-прежнему палят, но, кажется, не так рьяно.

– Я отведал тушенку – необыкновенно вкусная. Предлагаю вскрыть еще одну баночку и наполнить стаканы…

К утру основные бои откатились от Будапешта куда-то на северо-запад, а над городом висела густая пелена дыма, пыли и копоти. В квартире царил холод, ощущалась разруха, беспорядок и отчуждение. В доме не было ни газа, ни воды, ни электричества, а гулявший по нему вдоль и поперек ветер нагонял тоску и уныние. На улице не было слышно звуков городского транспорта, вместо них время от времени тарахтели двигатели танков, лязгали гусеницы, вспыхивали и быстро замирали в разных точках города перестрелки. Верка попросила Антала принести из чуланчика мешок каминных дров и развести огонь, а сама принялась убирать битые стекла. Закончив уборку, она сделала жидкое тесто, а когда в камине появились угли, напекла оладий. Завтрак получился простой, но горячий и очень вкусный.

– Надо каким-то образом вырваться на завод, узнать, как там дела, а заодно договориться о ремонте виллы, – сказал Антал.

– А домой? Не надо ли тебе появиться дома? – спросила Верка.

– Надо, но сейчас важнее другое.

– На вилле достаточно занавесить окна. Может, все-таки подождать с выходом в город? Надолго ли затих артиллерийский кошмар?

– Все же, Верочка, следует сходить. Радио молчит, газет нет никаких, а неизвестность изводит!

– Тогда давай оденемся потеплее! – согласилась на прогулку Верка, потому что ей хотелось хоть как-то облегчить муки Антала.

– Это в квартире собачий холод от сквозняков. А на улице лучше, – предположил он.

Первое, что увидели они, выйдя на проспект Ленина, были советские танки, перегородившие улицы. Мостовая сплошь была изуродована воронками, всюду лежали камни, обломки мебели, фрагменты оконных рам, дымящиеся головешки, гильзы от снарядов и патронов, остовы разбитых машин и всяческий мусор. Поодаль половина улицы была завалена кирпичами упавшей стены, за ней зияли черными глазницами сгоревшие дома, ветер поднимал над ними пепел и обгоревшие листы бумаги.

Антал крепко сжал Веркину руку и пошел вперед, стараясь обойти танк. Вдруг перед ними появился советский офицер и что-то спросил по-венгерски.

– Мы идем посмотреть на разрушенный город, – ответил Антал на русском языке, – я видел Будапешт в сорок пятом и хочу сравнить.

– А я одиннадцать лет назад освобождал Будапешт от фашистов, потерял здесь своих друзей, потом два года помогал восстанавливать город. Мне тоже было жаль его разрушать, но люди плохо помнят уроки истории.

– Значит, вам тоже есть с чем сравнивать? – спросил Антал.

– Сейчас еще опасно гулять по городу, хотя основные очаги контрреволюционного мятежа подавлены, – ответил офицер.

– Мы просидели почти сутки в холодном подвале, и нам бы не мешало даже просто размяться.

– Извините! – сказал офицер.

– Если каждые одиннадцать лет разрушать город, то рано или поздно он исчезнет с лица земли, – грустно и как-то похоронно произнес Антал.

– Я не могу дать вам никаких гарантий, давайте надеяться, что это была последняя бомбардировка.

– Меня зовут Вера, – неожиданно вступила в разговор Верка, – я из СССР, а это мой жених Антал.

– А я Александр Родионов. Почему-то мне так и показалось, что вы – русская.

В этот момент по танку звякнула пуля, зажужжала и улетела в небо. Тут же откуда-то сверху донесся хлопок выстрела.

– Ложись! – крикнул Родионов и, не дожидаясь, когда его новые знакомые последуют команде, с силой повалил их на землю.

Вторая пуля чиркнула по асфальту между Веркой и Анталом, взметнув фонтанчик черной крошки.

– За танк! – снова крикнул Родионов. Но он мог и не командовать, так как все трое в мгновенье ока оказались за броней «Т-54». Тем временем башня танка стала медленно поворачиваться в ту сторону, откуда донеслись выстрелы.

– Заткните уши, раскройте рты и не шевелитесь! – почему-то тихо произнес офицер.

От орудийного выстрела содрогнулась земля, душа и тело. Верка почувствовала, как ее обдало горячей волной, которая, казалось, подхватила и приподняла ее над землей. Тут же грянул взрыв тяжелого снаряда. Когда она приподняла голову и открыла глаза, то увидела, как из-под дыма и пыли оседают верхние этажи соседнего дома.

Но вот все стихло, Родионов встал и, показывая на уцелевшие дома, со злостью в голосе сказал:

– Посмотрите, они теперь выбрасывают белые флаги!

Действительно, из окон многих домов стали появляться белые простыни, мелкое постельное белье, полотенца, обрывки светлой материи. По ним можно было определить, в какие квартиры уже поднялись из подвалов люди.

– Ну что, пойдете дальше или вернетесь домой? – спросил Родионов.

– Если позволите, продолжим прогулку, – ответил Антал.

– Идите, только помните: в любую минуту вы можете оказаться под прицелом снайпера или на ваши головы упадет снаряд, обрушится стена, просто свалится кирпич…

Чем ближе они подходили к проспекту Народной Республики, тем больше виднелось развалин и тем горше становилось на душе.

– Знаешь, любимый, я сделала открытие: руины везде одинаковы, что в Донбассе, что в Будапеште, и ничего иного, кроме душевной боли, они не вызывают. Пошли домой!

– Да, пошли. Тем более что здесь действительно опасно…

Антал выбрал другой маршрут, поэтому они уже не встретились со знакомым танкистом. За все время пути до них не донеслось ни единого выстрела или взрыва, тишина поразила их настолько, что показалось, будто час назад в Будапеште взорвался последний снаряд. Дома они взялись наводить порядок и налаживать нормальный быт. Первым делом занавесили одеялом самое большое окно, в которое дул прохладный ветер, в остальные окна вставили картон – сразу стало тише, потом растопили камин, от него комната озарилась светом, и повеяло радостным теплом. Пока Верка придумывала, что приготовить на обед, Антал вспомнил, что приемник может работать от батареи, и попробовал его включить, но, увы, батарея давно села, а позаботиться о ее замене как-то не подумали. Раздосадованный, он снова включил местное радио – оно работало.

– Вера, диктор от имени руководства ВПТ объявил о прекращении полномочий правительства Имре Надя и революционных комитетов и призвал горожан принять активное участие в восстановлении города. Он говорит, что вместе с саперами уже работают аварийные бригады, что на днях во многих кварталах столицы будет восстановлена связь, появится электричество и вода. А вот информация по душе и для желудка: названы места, где развернуты армейские полевые кухни. Две из них находятся недалеко от нас. Разреши, я прямо сейчас сбегаю?

– Благословляю!

Он быстро положил в сумку две небольшие кастрюли, выскочил на улицу и возвратился минут через пятнадцать.

– Вот нам борщ, перловая каша с тушенкой и четвертинка свежайшего хлеба! Ты все это подогрей, а я возьму термос и сбегаю за чаем.

Вскоре Верка и Антал сидели у теплого камина, уплетали за обе щеки простой солдатский обед, радовались жизни и не вспоминали о капельках свинца, выпущенных по ним снайпером, которые оставили в душах смертельный холодок…

К концу обеда в дверь постучали. Верка отодвинула одеяло и посмотрела во двор – там стоял черный «Мерседес» Сергея Владимировича. Она встала и пошла встречать гостя. Тот поздоровался, окинул взглядом квартиру и сказал:

– Слава богу, вы живы и ваше жилье почти не пострадало! Я узнал об артподготовке только тогда, когда ударили первые залпы, поэтому не смог предупредить.

– Мы прятались в подвале. Пригодились все мои навыки по гражданской обороне. Вот теперь я понимаю, что этот предмет надо изучать и в школе, и на производстве, и более тщательно, чем русский язык или математику, потому что знание его помогает выжить в смертельной ситуации, – пояснила Верка.