Самец взъерошенный - Анатолий Дроздов

В голосе Виталии скользнула ревность.

– Если бы не знал, что твоя сестра, даже не глянул бы! – заверил я.

– Она просила, чтобы ты стал отцом ее дочери, – вздохнула Вита. – Но я ответила, что ты не захочешь. Я сказала правду?

– Святую! – подтвердил я.

– Вот! – засмеялась она и внезапно спросила: – В твоем мире у тебя была жена?

– Нет.

– Почему?

– Не нашлось подходящей.

– Ваши женщины некрасивы?

– Наоборот, – сказал я, – даже очень. Среди них попадаются умные, добрые и бескорыстные. Но чтоб это в одном флаконе… Такие знают себе цену. В моем мире тебя окружала бы толпа поклонников.

– И ты?

– Вряд ли. Ты на меня даже не глянула бы.

– Неправда! – обиделась она.

«Рассказывай! – подумал я. – Это здесь у вас выбора нет. А там бы подкатили бы на БМВ…»

– Пойдем в дом! – шепнула она. – Не могу спокойно смотреть на тебя голого. Наброшусь прямо здесь!

Я засмеялся и выбрался из бассейна. Затем, наклонившись, вытащил Виту. Отстранившись, залюбовался. Вода, струясь по ее телу, делала его рельефным – Вита выглядела будто выточенной из мрамора. Я подхватил ее на руки.

– По нашему обычаю жену нужно перенести через порог.

– По нашему – тоже! – шепнула она. – Мне Помпония сказала. Я хотела тебя просить, но не решилась. Хорошо, что сам вспомнил…

Через неделю Вита отправилась в поход, и я наконец свободно вздохнул. Человек нуждается в одиночестве, а у меня в Паксе его до сих пор не было. Вечером, проводив последнюю клиентку, а следом – и Аманду, я плеснул в кубок вина и развалился на лектусе. Итак, подведем итоги. В Паксе я третий месяц. Что имеем? Планету, отчасти похожую на Землю. Схожий животный и растительный мир, что неудивительно, учитывая длительность существования прохода. Климат, как на юге Европы: теплые зимы и жаркое лето. Но не африканское – сказывается близость моря. В году двенадцать месяцев по тридцать дней, раз в десять лет, когда набегает разница (в году 363 дня), добавляют еще один – тринадцатый. Просто и незамысловато. Месяцы названий не имеют и считаются по порядку. Сутки по ощущениям схожи с земными, но сколько в них наших часов, неизвестно: приборы, измеряющие время, здесь примитивные – солнечные или водяные. Точностью в Паксе не заморачиваются. Есть рассвет, закат и полдень – местным достаточно. Меры длины, веса, объема заимствованы у римлян: футы, мили, унции, фунты, модии… Рома располагается на материке или большом острове – здесь это не удосужились исследовать. Зачем? Земель хватает. Древний Рим, с которого нолы слизали устройство, расширял территорию, захватывая государства, потому что в том был смысл. Напали, ограбили, обложили податями – на это и жили. Неплохо, между прочим. А здесь кого завоевывать? Сарм? Так что с тех взять, кроме вонючих шкур? Южнее Ромы располагается море, оттуда в город привозят рыбу, но ловят ее с лодок – больших кораблей у нол нет. Бандустан какой-то…

Об этом свидетельствовала и система власти. Формально все четко: принцепс, сенат, суды, законы. Ага! В какой-нибудь африканской стране тоже имеются президент и парламент. Внешне – пристойно. Но чуть что – племенная резня, когда о цивилизации мгновенно забывают. В Роме правят кланы. Кто центровой, тот и диктует правила. Своего защитят, чужака – закопают. Золото и связи решают все. В принципе, как и в России…

Общество в Паксе рабовладельческое, но рабов мало. С сармами воюют редко, а других народов, чтобы пополнять контингент, нет. Рабы большей частью из своих – безнадежные должники или преступники. В рабство их обращают по суду. Причем суд нередко устанавливает срок: скажем, семь лет или десять. Могут и пожизненно. Рабов используют на тяжелых и грязных работах, например чистки нужников. Далеко не во всех домах Рома, не говоря о малых городах, имеется канализация, как у нас с Витой. Ремеслам рабов не учат – смысла нет. Использовать как гладиаторов запрещает закон. К лишению свободы в Паксе не осуждают – здесь это не считается наказанием, так что их рабы – это наши зэки.

Погубивший людей мор серьезно ударил по Паксу. Дело даже не в мужиках. Люди в Паксе по традиции владели ремеслами, нолы считали престижным воевать. Это люди строили города, ваяли статуи, ковали оружие… С их смертью исчезли целые отрасли. Пакс живет, но дома ветшают, оружие ломается, механизмы выходят из строя, а чинить или делать новые у нол получается плохо. Из-за чего, к примеру, ко мне очередь на массаж? Потому что нолы им не владеют. Люди умели… Руководству страны нужно воссоздавать утерянное, причем немедленно, а оно вместо этого делит власть. И вы хотите, чтобы я здесь жил?

Из Пакса следует выбираться. Город FAGG (я узнал, что не город, а крохотный поселок) расположен неподалеку – у границы с кочевьями сарм. Взять отпуск и съездить? Одному опасно: свободного мужика приватизируют в пути. Нанять охрану? Кто их знает, местных наемников? Сами и продадут. В амфитеатре мне предлагали пять тысяч сверх контракта – большой соблазн для Пакса. По-настоящему можно надеяться лишь на «кошек», но как договориться с их начальством? Как объяснить Вите, зачем мне к «фармацевта»? Она заподозрит и охрану не даст. Да к FAGG так просто не явишься. Завернут и отвесят пенделя. А то и вовсе грохнут. Живой свидетель торговли людьми…

Вита… Что Вита? Любить в горе и в радости, в бедности и богатстве, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас, я ей не обещал. Семейная жизнь у нас не ладится: не успели сыграть свадьбу, как уже разругались. Ей, видишь ли, не по душе, что дом превратился в лупанарий. На лектусах в атриуме, ожидая своей очереди, валяются импозантные дамочки, потягивают винцо под музычку, снаружи их ожидают повозки. Соседи косятся… А чего ты ожидала? Зачем было срываться со службы, устраивая прокурорскую проверку! Чего ты здесь хотела увидеть: филиал женского монастыря? Ко мне приходят за тем же, что и к лупам, разве не ясно? Разница в том, что я доставляю удовольствие не снимая штанов. В чем моя вина? Как иначе вернуть долг? Врачам в Роме платят серебряный денарий за визит – это в лучшем случае. Могут и пару ассов бросить. Такими темпами мы будем отдавать долг до пенсии, которых, к слову, здесь нет. Это я и попытался объяснить. И что же? На меня наорали, обозвали изменником и сластолюбцем.

Обидно, честное слово. Самого от этих дамочек тошнит. Смотрят на тебя, как на лупу. Взять бы дрын… Ко мне и в поликлинику приходили всякие. Иных хотелось задушить. Только нельзя… Вите этого не объяснишь, я и не стал. Она разъярилась и отправила меня в запасную спальню. Я и пошел. А что? Хоть высплюсь. Не тут-то было. Не успел смежить глаза, как в спальню влетела разъяренная фурия. Я узнал, что подозрения насчет моей неверности блестяще подтвердились. Раз согласился отдельно спать, то не нуждаюсь в ласках супруги. Мне их подарили другие. Я получил подушкой по голове, а также – остальным частям тела, после чего меня сдернули с ложа и увели на предназначенное законному мужу место. Где, не медля, потребовали опровергнуть обвинения.