Невесты дракона-императора - Северина Мар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но если, это был не сон, то на что намекала Лидия?
Она рассказала Пинне про воровку, притворившуюся служанкой и укравшую у княгини Дуаре шкатулку с украшениями.
Кир Аверин говорил Агате, что Мира была искусной воровкой. Значило ли это, что это Мира обокрала княгиню? Получается, Лидия тогда ее запомнила, и все это время знала, что Мира не та за кого себя выдает?
С другой стороны, Лидия вдруг стала очень странно вести себя по отношению к Исоре, и даже хотела уйти вместе с Агатой, бросив ее. Вдруг это Исора была той воровкой? Но та говорила, что выросла на Вольных островах и прибыла в Визерию впервые только перед Отбором.
И зачем, Лидии было рассказывать обо всем Пинне? Едва ли после того, как из-за слов Лидии, Пинну обвинили в порче платьев и подбрасывании осколков в туфли, они могли считаться подругами.
Агату все это время удивляло, как они вообще умудряются столь мирно общаться, не пытаясь вцепиться друг другу в волосы и расцарапать лица.
Вернулась Магда. Лицо ее было бледным, словно кость.
— Здесь, кто-то живет, — сказала она шепотом, опустившись возле них на колени.
— С чего ты взяла? — так же шепотом спросила Агата, чувствуя, как кровь похолодела кровь в жилах.
— Я видела чьи-то вещи там, — она ткнула пальцем в сторону соседних пещер. — Одеяло, теплый плащ, кувшин с водой…
Пинна спокойно улыбнулась, изящным жестом поправив, выбившийся из косы локон.
— Я слышала, что послушники обителей семи сестер и служители дракона-императора порой уходят ото всех в лес, или в пещеры, чтобы отрешиться от суеты и в уединении совершенствовать свой дар.
Лили кивнула:
— Я тоже о таком слышала. Может быть, нам повезло и здесь живет кто-то из служителей? Тогда этот человек сможет указать нам путь из пещер.
— Ой, а вдруг это не служитель, а какой-нибудь убивец-людоед? — прошептала Магда, прижав ладони к щекам. — Давайте лучше убираться отсюда.
— Магда, откуда здесь взяться «убивцу»? — строго спросила Лили. — На Лунный остров не пускают посторонних, а течение вокруг него позволяет кораблям пристать к берегу лишь в некоторых местах, которые всегда надежно охраняют. Уже много лет здесь обитает лишь дракон-император и его служители.
Агата кашлянула, прочищая горло.
— Я, если честно, согласна с Магдой. Это все очень странно выглядит. Нам лучше уйти, и никогда не встречаться с жителем этих пещер, — сказала она, думая о том, что где-то на острове все еще прячется Мира.
— А вдруг это наш единственный шанс выбраться отсюда⁈ — уперев руки в бока, Лили свирепо глянула на нее.
— Ой, Лили давай уйдем отсюда, давай не будем, — причитала Магда, ухватив ее за рукав.
— Нас в любом случае больше, — заметила Пинна. — Кто бы тут ни прятался, уверена, вместе мы его одолеем.
Единственной, кто не высказал своего мнения оказалась Лидия, все уставились на нее, ожидая, что она решит.
Та подняла на них взгляд фарфоровых голубых глаз и сказала:
— Давайте посмотрим, кто тут прячется.
Ферналей они оставили в пещере с водопадом. Птицы тихо клокотали, глядя на то, как их наездницы уходят.
Стараясь не шуметь, они проследовали за Магдой. Пещера, куда она их привела, было небольшой и тускло освещенной небольшим скоплением кристаллов, росших на низком своде. У дальней стены лежали два шерстяных одеяла: одно было расстелено, точно постель, а второе аккуратно свернуто. Возле них валялась холщовая сумка и стоял глиняный кувшин, на выступах стен, словно на вешалке, висели белые одежды служителя и теплый, шерстяной плащ.
Словно комната в трактире, пещера выглядела пусть и временным, но основательным местом обитания. Казалось, что кто-то вышел ненадолго, бросив смятое одеяло, еще теплое после сна.
Лили неловко переминалась с ноги на ногу возле входа, Магда хваталась за ее рукав, словно ребенок, испуганно распахнув глаза. Шагнув вперед, Пинна склонилась возле холщовой сумки, Агата последовала за ней. Как бы ни была она напугана и встревожена, ей было интересно посмотреть, что внутри. Лидия же, вдруг, стала осматривать постель.
— Глядите, хлеб еще свежий, и яблоки словно только с ветви, — пробормотала Пинна, изучая содержимое сумки, а затем, поднявшись, принялась рассматривать, висевшую на стене одежду. — Одеяния — женские, — изрекла, она наконец.
Агата так и осталась сидеть возле сумки, в груди все сильнее распускался страх. Ей хотелось, как можно скорее уйти из этого места. Она судорожно размышляла, пытаясь придумать, под каким предлогом увести отсюда остальных.
Осмотрев постель, Лидия извлекла из скрученного одеяла длинный и тонкий кинжал.
Увидев его, Агата вздрогнула. Она не успела толком разглядеть его, когда видела в первый раз, но все равно запомнила необычную изогнутую линию лезвия.
Кинжал был не из металла, а из странного белого и матового материала — то ли из камня, то ли из кости. В нежных ладонях Лидии он выглядел неуместно, словно таких вещей, созданных, чтобы обрывать жизни и вовсе не должно было быть.
Этот самый кинжал достала, когда-то Мира на аудиенции у дракона-императора, чтобы попытаться его убить.
— Давайте… Давайте уйдем отсюда! — выкрикнула Агата.
Все обернулись к ней.
И тут в полумраке пещеры раздался вкрадчивый холодный голос:
— Да, зачем же уходить? Я всегда рада гостям.
Вздрогнув, Агата подняла голову.
Мира стояла чуть поодаль от входа, привалившись плечом к стене. Она была одета в одежды служительницы. Ее темные волосы были забраны в тугую косу, из которой выбивалась светлая прядь. Агате показалось, что белых волос у нее на голове стало больше, а кожа болезненно пожелтела и натянулась на череп, отчего скулы проступили еще четче.
Мира глядела на них, чуть прищурив глаза. Как и всегда, было неясно напугана ли она, обрадована, удивлена или же злится?
Губы Пинны медленно растянулись в улыбке, а взгляд зажегся горячей и жгучей радостью.
— Что-ты делаешь здесь? — спросила она. — Разве тебя не исключили с Отбора?
— Ну, если теперь это так называется, — Мира повела плечом. — То, может, и исключили, но, так уж вышло, что пришлось задержаться здесь.
На Агату с новой силой нахлынула тошнота. Она единственная из всех знала о том, что случилось на аудиенции, и под страхом смерти не могла об этом говорить. Она не могла никак предупредить подруг, которые относились к Мире по-прежнему, не зная, что она никакая не Мира, а Ива, дочь мятежного генерала, воровка и мятежница, осмелившаяся покуситься на жизнь дракона-императора.
Если раньше,
