Искорка надежды - Софья Коваль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всё-таки я глупа. Раз поверила и наивно решила, что я единственная. Просто трижды идиотка.
— Значит, мне повезло, что мой жених — Тристан.
— Не мне судить. А вы надеялись, что и старший принц обратит на вас внимание?
— С чего вы взяли?
— Ваше лицо. Оно как открытая книга. Не стоит расстраиваться. Каспиан — не тот мужчина, из-за которого стоит лить слёзы. Он… слишком свободен в своих взглядах. Не удивлюсь, если кто-то из девушек принесёт ему бастарда..
— Зачем вы так?
— Всё просто, моя дорогая кузина. Я вижу, он вам небезразличен. Умоляю вас, избавьте себя от этих чувств.
Может быть, он прав? Да, наверное, так и есть. Я убедилась в пользе некоторых сплетен, когда общалась с Аниссой. Дерек не стал бы врать. Какая ему от этого выгода? Он патриот своей страны и верный короне человек.
Дерек не первый, кто рассказал мне о похождениях старшего из братьев. Открой глаза, Фрея. Каспиан просто захотел разбавить свой послужной список глупой блондинкой.
Эта мысль полоснула меня ржавым ножом по груди.
— Что ж, приму к сведению ваш совет.
— Я не желаю вам зла. Я просто хочу, чтобы вы следовали моим советам.
— Что? Я не расслышала.
— Говорю, что слуги сейчас принесут похлёбку. Отдыхайте, моя леди.
Дерек забрал поднос и направился к двери. Уже на пороге он развернулся и серьёзно спросил:
— Вы же выбросите из головы мысли о Каспиане?
— Да, разумеется, — выпалила я, не подумав. Меня словно кто-то дёрнул за рычаг, и я, как заведённая кукла, ответила.
— Вот и славно. Выздоравливайте.
Парень скрылся за дверью. Я посмотрела в окно.
Глава 28
Каждую ночь перед сном я подходила к окну и смотрела на звёздное небо, на котором были видны два полумесяца. С каждым днём они всё больше и больше напоминали по форме блюдца.
Я не могла понять, в какой момент всё пошло не так, и почему теперь мне приходится собирать осколки. Дерек больше не приходил, Тристан тоже. Со мной оставалась только Ри, но и она не могла задерживаться — то ли из-за принуждения родителей, то ли из-за огромного потока пациентов.
Спустя четыре дня, ранним утром, когда луны всё ещё были видны на голубом небе, а солнце уже ярко светило, в комнату вошли стражник и Эмили — помощница Фабьена.
— Вас велели подготовить к вечеру, — спокойно сообщила она.
Затем она отвернулась, чтобы застегнуть пуговицы на моём камзоле. Мне не принесли сменную одежду, и я только поверхностно смыла запах гари с кожи. Когда всё было готово, я двинулась следом за гвардейцем.
Мы шли в сторону моих покоев, по крайней мере, в то крыло замка.
— А разве мои покои привели в порядок? — спросила я, хотя это было глупо. Я бы не отказалась сменить одежду и помыться.
— Нет, Ваше Высочество, — ответила Эмили. — Королева выделила вам гостевую комнату. А затем вы отправитесь в Скандарию.
— Надолго? — спросила я, хотя не знала, зачем спрашиваю. Ведь обычная помощница кутюрье не может знать тонкости мыслей моей матери.
— До тех пор, пока ваш отец, король Генрих Третий, не отречётся от короны.
— Да уж. А откуда ты знаешь? — спросила я.
— Ваша матушка приказала Фабьену сшить вам новые наряды. Старые сгорели. Странно, но ваши платья сгорели избирательно. От чёрного платья, которое вы надевали на встречу с послом, остались только мелкие золотые камни. А то, что вы надевали на приём скандарской семьи, почти не пострадало.
— Мистика, — пожала я плечами. — Сгорело? Пусть идёт прах по ветру. Так нужно. Так правильно.
В покоях, чуть меньше моих, меня уже ждали слуги. На столиках стояли масла, отвары и крема. Фабьен подшивал мантию и выглядел угрюмым.
— Идёмте, вам нужно помыться.
Я отмокала в воде долго. Могла бы ещё подольше, но времени не оставалось. Слуги наспех помыли мои сальные волосы, чтобы отбить запах дыма. В ещё влажную кожу втерли ароматное масло.
Вышла в гардеробную. Мне подали длинную рубашку из простой белой ткани. Я надела её. Создалось впечатление, что мать решила меня добить и дальше по плану будет тугой корсет из китового уса и кринолин. Я не сопротивлялась. Хотелось, чтобы день скорее закончился.
— Белый и красный, миледи. Цвета вашего дома, — сказал Фабьен и помог мне надеть платье для помолвки по местной традиции. Белый верх и ярко-красная юбка. Плотная и тяжёлая ткань сразу давала понять, что это не шитьё Фабьена.
— Родовой плащ с гербом королевства и вашей семьи, — продолжил он. На белоснежной бархатной ткани была вышита птица с раскрытыми крыльями и запрокинутой головой. Край был оторочен белым мехом с чёрными кисточками.
Из-под тёплого воротника вынули мои волосы и оставили лежать волнистыми прядями.
— Это обряд, Ваше Высочество. Ваш вид должен показать чистоту и искренность ваших намерений, — сказал Фабьен.
— Я обещала принцу надеть его родовую брошь. Он подарил её.
— Сейчас невозможно попасть в ваши покои. Вероятно, позже, когда слуги разберут и вынесут весь хлам.
— Но я же обещала.
Я всхлипнула и почувствовала, как на мою голову лёг серебряный венец.
Весь мой вид символизировал род огня. Огня и пепла. Венец плотно сдавливал мою голову, как тиски. Хорошо, что это был обычный обод с инкрустированными камнями, а не терновый венок.
Я надеваю мантию и застёгиваю её на груди. В зеркале я вижу отражение, похожее на королеву. На королеву, которая должна управлять целым королевством и обещала изменить этот мир. Но она сама себя сломала, пытаясь защититься от других.
Я снова стою у тронного зала, как раньше, ожидая своего приговора. Приговор вынесен, и с минуты на минуту его приведут в исполнение.
— Миледи?
— Дерек? Как вы сюда прошли? — Я вспоминаю о его связях и киваю сама себе.
— Я пришёл справиться о вашем самочувствии.
— Я в порядке.
— Фрея, говорите только правду. Не лгите.
Меня словно переключает. Зачем врать? Зачем притворяться счастливой невестой?
— В самом деле, ещё немного кружится голова. И платье жмёт. Не с плеча, — о последнем стоило бы умолчать, но я высказываюсь по каким-то своим причинам.
— Вы в нём прекрасны, моя принцесса, — он странно хмыкает на последнем слове. — А головокружение это от волнения перед женихом. Это нормально. Девицы всегда волнуются перед свадьбой.
Он подходит к вазе и достаёт одну розу. Прикалывает её к своему
