Алмазный лабиринт - Олаф Бьорн Локнит

…Шесть человек сидели на нижней палубе карака, на низкой крыше кают-компании, застеленной звериными шкурами. Кораблик, всеми парусами ловя попутный ветер, быстро уходил от поросшего лесом пустынного берега. Посреди остававшейся позади бухты, выгнувшейся подковой, исходил дымом наполовину сгоревший остов большого судна. Остатки некогда гордого корабля чудом держались на плаву и походили на перевернутый обглоданный скелет кита. Обгоревшая до угольной черноты носовая фигура печально таращилась на далекий горизонт. К вечеру бывшей галере графа Боргесы наверняка было суждено затонуть.

– А на следующий день объявился этот… стигийский колдун, Тот-Амон, чтоб его припекло и на том, и на этом свете! – снова вмешался Сигурд, считавший, что рассказ о событиях на караке должен принадлежать только ему, как самому активному участнику и свидетелю происходившего. – Ух, как он орал на Боргесу! Даже у нас на борту было слышно. Кричал, что доверился полным идиотам, которые упустили и провалили все, что только было можно. Что втянули в дело лишнего человека, да еще такого, что нарочно не придумаешь! Будто позволили провести себя, как сопливые младенцы, и что все потеряно. Короче, много разного кричал, потом угомонился и послал беднягу графа к нам. Тот после нахлобучки был не то чтобы бледный, а слегка синеватый с прозеленью. Его позарез интересовали наши намерения. Мы честно ответили – ждать. Боргеса вяло намекнул – не могли бы мы ждать где-нибудь в другом месте. Тогда мы послали его подальше, а он даже не обиделся. Колдун его так допек, что он и на берег возвращаться не хотел. Сидел, ныл весь вечер, как ему не везет в жизни, а потом начал приставать к Санче.

– Сволочь исключительная ваш граф, – зло бросила девушка. Половина ее лица была скрыта повязкой и распущенными волосами. Тогда, несмотря на свое легкомыслие и ветреность, подружка капитана «Вестрела» совершенно не собиралась выступать в роли переходящего приза. О чем и сообщила Боргесе, для верности сопроводив слова оплеухой. Умело изобразивший оскорбленного до глубины души аристократа Боргеса схватился за меч, немедля выбитый Сигурдом, и поднял крик.

– Половина его мерзавцев сидела в лодках у нас под бортом и ждала, когда он заголосит, – мрачно сообщил Зелтран. – И рванула якобы спасать своего капитана. Хоть их и потрепали в лесу, но нас-то все равно было в три раза меньше… Вот и пришлось сдаться, а то бы перебили нас за милую душу. Сигурд пробился, прыгнул за борт, чтобы вас встретить, если что…

– Ну да, и нарвался на берегу на засаду, – хмыкнул неунывающий ванахеймец. – Повезло, что ночью они не стали меня искать. А то добили бы с удовольствием. Я хотел и Санчу с собой утащить, да не получилось…

– А-а! – с досадой отмахнулась девушка. – Сама виновата. Страшно было прыгать, высоко же, и плаваю я не очень…

Она с вызовом поглядела вокруг, но никто и не думал смеяться. Фелле сочувственно вздохнула, и Санча, шмыгнув носом, тихонько спросила:

– А Крысенок что, совсем не вернется?

…После внезапно вспыхнувшего на «Красотке» пожара Метос и Фелле, плюнув на всякую осторожность, примчались в лагерь, с твердым намерением либо героически пасть, либо узнать, что творится. К их удивлению, в лагере их встретили живые и невредимые Конан и Вайд, а также пришедший в себя и явно несколько тронувшийся умом Боргеса. Зингарцы из бывшей команды «Красотки» сочли за лучшее быстро сменить хозяина. Теперь они с мрачными физиономиями сворачивали шатры и копали могилу для своего приятеля, застреленного Крысенком.

Не менее мрачный Крысенок сидел на валуне, не отзываясь ни на какие вопросы. Тао околачивался поблизости, путаясь у всех под ногами и недоумевая, почему его друг молчит. Лишь когда с каменного холма притащили неподвижного Сигурда и уложили в лодку поверх сложенных на дне вещей, Вайд оторвался от камня, окликнул капитана и сел обратно.

– Я остаюсь, – угрюмо сообщил Крысенок. Присевший рядом Конан удивленно присвистнул и переспросил:

– Что-о? Сдурел?

– Мы с Тао остаемся и возвращаемся обратно, – внятно выговаривая каждое слово, повторил Вайд. – В Лабиринт.

– Зачем? – ошарашено поинтересовался киммериец, окончательно уверившись в том, что Крысенок спятил. – Свет клином сошелся на этих пещерах?

– Сошелся, – уныло согласился Крысенок. – Против судьбы не попрешь. На, возьми.

Он вытащил из кармана тонкую цепочку с качающейся на ней серебряной раковиной и голубым камнем.

– Выпьете в Кордаве за мое здоровье. Кстати, передай Чабеле: Тот-Амон в Зингаре больше не появится.

– Ты-то откуда знаешь? – недоверчиво спросил Конан, пряча драгоценную вещичку. – И как ты без этой штуки войдешь обратно? Да как вообще туда доберешься?

– Я теперь много чего знаю, – отозвался Крысенок и невесело улыбнулся. – И про себя, и про тебя, и еще много разного. Кстати, Тот-Амон нас не нанимал. Нас просто позвал Лабиринт. Древние боги способны на многое, в том числе и на такие авантюры. Это он передал нам карту, использовав Вальдрио и простягу Тот-Амона. Лабиринт хотел видеть меня. А за то, что капитан Конан привез меня сюда – дал ему награду в виде камешков. Это очень хорошие алмазы, честно.

– Сам знаю, – буркнул Конан. – Только как все-таки ты собираешься пройти через Дарфар? Сгинешь ведь!

– Я доберусь, – твердо сказал Вайд. – А Ключ… Он всего лишь красивая игрушка. Слишком многие хотели в нее поиграть, а досталась она мне. Удачи тебе и счастливого пути.

Он поднялся с камня и свистнул прилегшему рядом Тао. Маленький демон с готовностью вскочил, фыркая и помахивая пушистым хвостом. Киммериец остался сидеть, удивленно смотря вслед уходившей странной паре, затем вскочил и, сделав пару прыжков, догнал их.

– Погоди, ты действительно собираешься пройти через джунгли? В одиночку?

Крысенок снизу вверх посмотрел на него и молча кивнул.

– Крысенок, – Конан оглянулся и понизил голос. – Мне начинает казаться, что ты не сошел с ума, но влип в нехорошую и недобрую историю. Ты сказал, будто сжег «Красотку»…

– Сжег. Правда Тот-Амон к этому тоже приложил свои волосатые лапы. Нечаянно.

– А теперь хочешь снова забраться в пещеры. Что ты сделал с собой?

– Ничего, – хмыкнул Крысенок. – Прыгнул за монеткой.

– Чего? Какой монеткой? – не понял северянин.

– Я уже рассказал тебе одну сказочку, но платы так и не получил. Ладно, послушай вторую. Однажды молодому наемнику предсказали, что он станет королем. Так оно и случится. Но если дикий северный варвар может занять трон, то почему бы уличному воришке не стать магом, а?

– Этого я никому не рассказывал, а тем более тебе! – возмутился Конан.