Сладкая месть - Кэт Мартин

Чита налила воды в тазик на поцарапанном столике, чтобы смыть неприятный запах изо рта, умылась и утерла лицо фартуком.

— Чита!

— Иду! — она распахнула дверь кухни таверны «Синий кабан» и вдохнула запах рыбы. Она с трудом подавила позыв к рвоте.

Отступив на мгновение назад, она заметила высокого мужчину, в котором сразу узнала человека, купившего контракт Джо.

— Сеньор виконт! — воскликнула Чита, кидаясь к нему. — Скажите, пожалуйста, как поживает моя старая подруга Джо?

Он окинул ее взглядом с головы до пят.

— Ваша подруга поживает прекрасно. Но вы ее сами скоро увидите.

— Джо едет сюда? — улыбнулась она. — привезли ее назад?

Рог Dios[17], для нее будет таким облегчением, если рядом кто-нибудь окажется, когда придет срок. Она так этого боялась!

— Боюсь, нет. — Улыбка Читы погасла. — Собирайтесь. Вы едете к ней.

— К ней? Вы забираете меня с собой? Вы везете меня к Джо?

Его лицо словно захлопнулось, понять его выражение было невозможно.

— В Фернамбуковой долине много работы. Нам нужны дополнительные рабочие. А теперь идите, собирайтесь.

— Si, si, senhor[18].

Не понимая, благодарить или пугаться, Чита поспешила к себе в комнату. Что бы ни ждало ее впереди, хуже, чем ее участь в доме Барза Хопкинса, быть не может. Или может?

Что сделает Стоунли, когда узнает, что она в положении? Побьет ее? Заставит отказаться от ребенка? Dios mio! Она перекрестилась и сглотнула, борясь с новым приступом тошноты.

Глава 17

— Дульцет, ты не видела Джоселин? — остановил Рейн высокую экономку.

Она улыбнулась ему, в ее черных глазах горел нежный призыв.

— Джо на кухня с Гвен. Гвен делать сладкий хлеб из кокос. Джо прийти с работы его пробовать.

Рейн кивнул.

— Скажи, что я хочу ее видеть. Я буду в кабинете.

— Да, масса. — Экономка направилась к выходу, потом остановилась и обернулась. — Хочешь, Дульцет придет сегодня ночью? Делать это? Сделать тебя счастливый мужчина?

Рейн окинул взглядом соблазнительные изгибы ее тела, тяжелый крепкий зад и почувствовал позыв в чреслах. Какая-то часть его хотела этого, но другая колебалась. Рейн не очень понимал, почему, но пока он не поймет наверняка, он подождет.

— Твое предложение, конечно, соблазнительно, Дульцет. Но сейчас не время. Может быть, потом… — он не закончил.

Дульцет посмотрела на него с некоторым сожалением, потом улыбнулась.

— Я ждать. Ты хотеть — я приходить.

— Спасибо.

Господи, от солнца он совсем перестал соображать! Эта женщина удовлетворила бы его не хуже любой другой, и к тому же получила бы от этого удовольствие. Черт побери, что с ним такое происходит? Но тем не менее он не передумал. Вместо этого Рейн направился в кабинет и уселся за стол. Через несколько секунд Джоселин тихо постучала и вошла.

— Дульцет сказала, что ты хотел меня видеть. Он указал на ящик, полный тюков ткани -

индийского муслина, бомбазина, батиста, шелка и кружева.

— Мне надоело, что ты одеваешься в лохмотья. Ты мне говорила, что прежде сама шила себе платья. Я хочу, чтобы ты немного меньше времени проводила в саду и сшила бы себе что-нибудь пристойное. Я хочу, чтобы в доме ты была одета прилично. Ясно?

Он видел, что она разрывается между требовательностью в его голосе и блеском тканей.

— Если вам это угодно, милорд, у меня нет иного выхода.

— Именно.

Он не оставил без внимания ни плохо скрываемый сарказм в ее голосе, ни то, как она непроизвольно распрямила плечи. Ее слова прозвучали так, словно это она оказывает ему любезность, и его губы изогнулись в улыбке.

— Я прикажу мальчишке отнести коробку в твою комнату.

Она кивнула и собралась уходить.

— Еще кое-что.

— Да?

— Твоя подруга присоединится к числу наших работников.

— Подруга?

— Женщина, которой ты меня представила в Кингстоне, Кончита Васкез.

Джоселин изумилась.

— Кончита здесь? В Фернамбуковой долине?

— Пауло Баптиста устраивает ее в комнате для прислуги. Я подумал, что ты будешь рада с ней увидеться.

Джо улыбнулась.

— Рада? Господи, я этого просто жду не дождусь. — Она подобрала юбки и заторопилась к двери, но потом остановилась и обернулась. — С ней в порядке? Хопкинс не слишком плохо с ней обращался?

— Она мне показалась вполне здоровой, но толком я ничего не знаю.

— Как ты нашел ее? Почему ты…

— Нам нужны еще работники. Я вспомнил, что она выглядит здоровой и крепкой. И решил, что она подойдет.

Это не было правдой, и взгляд Джоселин подтвердил, что она не поверила такому объяснению.

Что же, черт возьми, его дернуло? То, что Джо здесь одиноко? Что он прочитал в ее глазах тоску по друзьям? Черт, она и должна быть несчастной.

Она же должна быть наказана за то, что совершила!

— Благодарю, милорд.

Ему хотелось, чтобы она назвала его Рейном, как в ту ночь. Он снова хотел овладеть ею, войти в нее прямо здесь, на столе, и он ненавидел себя за эту слабость.

— Это все, — сказал он резко. — Можешь идти.

Рейн понимал, что этот вызывающий тон делает ей больно, и был этим доволен. Снова принявшись за работу, словно Джо не было в комнате, он ждал, пока за ней закроется дверь, потом вздохнул.

Он все еще не совсем понимал, почему так поступил. Может, из стыда за свою пьяную выходку у нее в комнате. Он не мог понять. К тому же часть его существа была согласна с тем, что он сказал ей тогда. Она принадлежала ему, и, хотя он не станет ее принуждать, но если он снова ее захочет и она тоже захочет его, он овладеет ею.

Он только молился, чтобы, если это произойдет, огромное влечение к ней, которое он все еще испытывал, не стало еще сильнее. Чтобы не разрушился защитный экран, который он установил между ними.

Господи, он может хотеть ее, но это не перечеркивает того, что она чуть не убила его!

Рейн отодвинул стул, подошел к полке позади стола, налил себе бренди и залпом проглотил его. Правда в том, что за внешней нежностью Джоселин Эсбюри все еще сохранила убежденность, что он ответствен за смерть ее отца. Готова она это признать или нет, но в глубине души она ненавидит его, как ненавидела с самого начала.

Рейн пообещал себе никогда не забывать об этом.

— Кончита! — Джоселин вбежала в спальню для слуг.

— Джо! — испанка выронила блузку, которую складывала, и обняла подругу.

— Никогда не думала, что мы снова увидимся, — сказала Джо. — Я так беспокоилась за тебя.

— А я много беспокоилась за тебя.

Они снова обнялись, потом Джо отступила на шаг.

— С тобой все в порядке? Хопкинс с тобой нормально обращался?

— Так, побил пару раз, nada mas[19], — она улыбнулась, сверкнув белыми зубами. — Я сказала ему, что у меня сифилис. Я сказала, что если он попытается навязать мне матросов, я им об этом расскажу и они убьют его за то, что он пытался продать им сифилитическую шлюху.