Обнаженная дважды - Элизабет Питерс

— Когда ты пришел к мнению, что кто-то убил или пытался убить ее? — Голос Жаклин был намеренно прозаичен.

— Психиатр сказал, что это была часть симптомов моей болезни. Я не мог принять тот факт, что Катлин сочла жизнь настолько невыносимой, что решила оставить ее и меня. Я предпочитал верить в то, что кто-то отнял ее у меня. — Пол наклонился вперед, его губы были плотно сжаты. — Я все еще верю в это. Эти несчастные происшествия слишком случайны. Она не была неуклюжей или беспечной; при ее миниатюрности она была здоровой и выносливой женщиной. Ряд инцидентов создал некую цепочку, которая закончилась на той поляне. Три провалившихся попытки и четвертая — удачная. Только… только, по-видимому, этого не произошло. Как…

— Мы доберемся до этого в свое время. Почему кто-то хотел убить Катлин?

— Конечно, это был самый сильный аргумент доктора, — признался Пол. — Я не могу придумать ни единственной причины. Все еще не могу. И поверьте мне, я провел все эти семь лет, пытаясь обнаружить его.

— Как насчет сомнительного прошлого Сен-Джона?

— Как вы можете предположить, он был моим главным подозреваемым. — Улыбка Пола была хищной. — Какое-то время я считал, что должен убить его из принципа, он был такой скользкой маленькой жабой. Но я не мог выкопать что-нибудь особенно дискредитирующее. Его деловая карьера была посмешищем, как вы могли ожидать; он жульничал на почтовых отправлениях. Я абсолютно уверен, что он обманывал и Катлин, но на свой собственный манер — мелкие кражи, немного здесь, немного там. Это не могло раздражать ее. Она по-доброму относилась к членам своей семьи, чтобы поссориться с кем-нибудь из них, и была слишком сообразительна, чтобы доверить Сен-Джону полный контроль над финансами.

— Тогда оставим этот вопрос, — распорядилась Жаклин. — Нет мотива. Катлин пропала. Все предположили, что она погибла от несчастного случая или совершила самоубийство. Вы полагаете, что убийца добился своего. Семью годами позднее…

— Я получил письмо. — На лице Пола отразилось потрясение от воспоминаний об этом событии. — Оно пришло спустя неделю после того, как газеты объявили о выборе твоей кандидатуры для написания продолжения. Вид только одной подписи на куске бумаги отправил меня в штопор, но моей первой реакцией была мысль, что какой-то болван научился подделывать ее почерк. Несколько подобных типов болтается вокруг. Я читал про людей, которые отождествляли себя с великими личностями. Психиатрические лечебницы обычно переполнены ими — Наполеонами, Гитлерами, Мариями-Антуанеттами.

— Ты знаешь одного из них, — сказала Жаклин.

Тяжелые веки Пола опустились.

— Джан не верит в это. Это фантазия, игра воображения. Она… ты хочешь узнать про письмо или нет?

— Продолжай.

— Я смял и отшвырнул его в сторону. Я сидел здесь, трясясь и ругаясь… затем я вспомнил некоторые из вещей, о которых оно… она говорила. В большинстве своем это были обвинения. Я выудил письмо из мусорной корзины и прочел снова. Один параграф жег мне мозг. «Разве не достаточно, что те, которым я доверяла, постарались отобрать мою жизнь? Теперь они хотят также отнять у меня мою книгу. Никто не может написать ее. И никто ее не напишет, я позабочусь об этом».

— У любого из неуравновешенных людей могут сорваться эти слова, — заметила Жаклин. — Что тебя убедило в том, что это не один из них?

— Любой из обычных неуравновешенных типов, одержимый манией убийства, может сказать это. — Тяжелые брови Пола сошлись вместе. — Разве ты не волнуешься за свою безопасность? Джан рассказала мне об инцидентах, происшедших с тобой.

— Обо всем в свое время. Ты не хочешь говорить мне, не так ли? Было ли это личное письмо?

— Да. Между нами кое-что произошло, чего никто больше не мог знать. Это не имело отношения к тому, что стряслось с Катлин. Но эти несчастные случаи с тобой…

— Будут обсуждены в подходящее время. — Слова любви, сладкое мурлыканье в ночи… Может быть. Жаклин решила не подталкивать его в этом направлении, по крайней мере сейчас. — Итак, что, по твоей теории, произошло на лесной прогалине семь лет назад?

— Все довольно ясно, не так ли? Убийца попытался еще раз. Он или она затащили ее в машину и привезли туда, а затем оставили там умирать. Может быть, он… Может быть, он застрелил или пырнул ее ножом, но на сиденье не было следов крови и прямое нападение такого рода не напоминало предыдущие попытки. Только она не умерла. Катлин нашла в себе достаточно сил уползти в лес, предпочтя опасность, таящуюся в дикой природе, опасности, о которой она уже знала. Тогда я думал, что в конце концов она потеряла сознание и умерла, чтобы никогда не быть найденной. Теперь…

— Она не упоминала об этом в письме?

— Нет.

— Но это только один из возможных исходов. Она добралась до дороги или дома и получила помощь.

— Не смотри на меня. Тогда этого дома не было. Не было вообще никакого жилья в радиусе трех миль, даже вороньего гнезда. Она могла остановить машину, я полагаю. Но почему она скрыла свою личность? Почему тот, кто ее обнаружил, не сообщил об этом всему миру?

Жаклин покачала головой.

— Могу предположить бесконечное разнообразие возможностей, Пол. Но существует один вопрос, который вы не задавали себе и который бросает серьезные сомнения на вашу теорию. После четвертой попытки Катлин должна была знать личность того, кто был ее убийцей. Почему она не обвинила его — или ее? Почему скрывалась все эти годы?

— Могу предположить бесконечное разнообразие возможностей, — спародировал ее заявление Пол. — Но, несомненно, наиболее вероятным ответом на этот вопрос является то, что она не узнала об этом даже тогда. Допустим, что Катлин была одурманена наркотиками или оглушена, а затем положена в машину и привезена на поляну. Когда она пришла в сознание — и не спрашивай меня, как это могло случиться, потому что у меня нет никакого об этом представления, — она знала только то, что убийца повторил свою попытку еще раз.

Жаклин сделала беспомощный жест.

— Такие размышления — лишь потеря времени. Катлин выжила и связалась с тобой — и я думаю, с другими тоже. Итак, что она планирует сделать сейчас? Случаи, произошедшие со мной, повторяют ее. Она была в состоянии подстроить их?

— Это был самый кроткий человек, которого я когда-либо знал, — ответил Пол.

Употребление прошедшего времени показалось многозначительным. Катлин Дарси, возможно, была неспособна причинить вред живому существу семь лет назад. Даже Пол, не желая того, признал, что она могла измениться.

Он выпрямился на стуле.

— Ты не пострадала, Жаклин.

— Я не настаиваю на том, что именно Катлин сыграла со мной эти грязные трюки. Есть и другие подозреваемые, включая того, кто подготовил несчастные случаи с ней семь лет тому назад. Думаю, что ты прав, Пол. Она до сих пор не знает, кто это был. Именно поэтому Катлин прячется и не выдает себя. Она боится.

— Разве ты не думала, что я знаю об этом? — Пол встал так неожиданно, что стул опрокинулся и упал на пол. — Я не спал целую неделю. Она боится меня. Меня! Я мог бы отдать свою жизнь, чтобы защитить ее, а она думает… Но у тебя нет причин верить мне. Ты не можешь сказать мне, где она находится.

«Красные вспышки сумасшествия появились в глубине его серых, цвета штормового моря глаз. Ара смотрела ему в лицо, не отрывая взгляда…» Жаклин Кирби тверже уперлась ногами в пол, готовая к поспешному бегству.

— Я не знаю, где она находится, а также ломаешь ли ты комедию или нет. Но я готова принять твои слова на веру. В конце концов, ты удержался от того, чтобы задушить меня, а я признаю, что немного спровоцировала тебя на такие действия.

— Спасибо. — Пол начал ходить взад и вперед, меряя шагами комнату. — Если бы только я мог что-нибудь сделать! Эта бездеятельность сводит меня с ума.

Жаклин наблюдала за ним, разрываясь между симпатией и сомнениями. Существовали вещи, которые он и она могли бы сделать поодиночке или вместе, и такой союзник, как Пол, мог оказаться неоценимым помощником. Но она не хотела рисковать, сообщив ему о своих подозрениях, по крайней мере сейчас, когда от ошибочного мнения зависела жизнь Катлин Дарси.

— Я беспокоюсь также и за Джан, — сказал Пол, снова решительно зашагав по комнате. — Я знал о ее фантазиях в течение долгого времени, мы шутили по этому поводу. Они были такими безобидными. Но теперь я начинаю удивляться. Джан позвонила мне вчера после твоего с ней разговора. Я никогда не слышал у нее такого голоса. Твои обвинения в мой адрес, похоже, вывели ее из равновесия.

— Я не обвиняла тебя, Пол. И прошу прощения, если Джан перевозбудилась. Но будь я проклята, если буду обходиться с ней как с ребенком, которого нужно оберегать от неприятных мыслей. Она взрослая, умная женщина.

Пол перестал ходить. Наклонившись над Жаклин, он криво ей улыбнулся.