Танцующая в неволе (СИ) - Перова Алиса

– Ди, а что это сегодня было с мадам Жаме? – спросил Доминик, улучив момент.

– Это эксперимент вашего босса, – постаралась я отмазаться.

– А ты уверена, что это не твой эксперимент?

Вот ведь настырный, и кто его просил торчать там, где не надо и когда не надо.

– Доминик, это моя принудительная практика, а эксперимент Демона.

– Да уж, действительно, Демон, – хмуро заключил Доминик. – Это гипноз?

– Демон терпеть не может это слово. Это моё природное обаяние, но ты глух и нем, – напомнила я парню.

– Я не забыл. Послушай, Ди, а со мной тоже будут эксперименты? – с беспокойством спросил он.

– Доминик, я тебе обещаю, что никогда не стану на тебя воздействовать. Да я и не хочу этого совсем.

– А если босс заставит?

– Скажу, что поклялась тебе и не могу нарушить слово.

– Спасибо, малышка, – Доминик притянул меня к себе и поцеловал в макушку.

Теперь мой друг улыбался, и этот день стал ещё ярче.

*****

Я была уверена, что теперь до Рождества с праздниками покончено. Однако я ошиблась – День перемирия одиннадцатого ноября во Франции празднуют, как у нас 9 Мая. Меня, конечно, в город не отпустили, поэтому мы поминали доблестных бойцов в пределах нашего замка. В стране сегодня выходной и я радуюсь отсутствию занятий. А через три дня грядёт ещё один большой праздник – день рождения Демона. Может, он в свою честь тоже устроит выходной день? Неплохо было бы.

*****

В свой день рождения Великий Демон не почтил нас своим визитом. А жаль, я такой ему подарочек приготовила – он бы оценил. После памятного Дня всех святых Же-Же сильно на меня вызверилась. Заподозрить она, однозначно, ничего не могла, потому что ни фига не помнила, но она почему-то заподозрила, а в своей кратковременной амнезии обвинила меня, на всякий случай. А с другой стороны – кого ещё?

За две последующие недели после потери памяти Же-Же задолбала меня своим этикетом и произношением. Да я скоро лучше её буду знать французский язык! В этот период нашего особо острого противостояния я и придумала свой подарок для Демона. По моей задумке Же-Же должна была встретить именинника, низко поклониться и громко пропеть «Боже, царя храни». Но Демон не приехал даже в субботу. Наверное, праздник у него удался и затянулся.

А в воскресенье, когда я проснулась, Его Темнейшество уже ждал меня к завтраку. Же-Же прямая, как палка, восседала рядом.

– С прошедшим днём рождения, – пробурчала я и язвительно добавила: – Я приготовила тебе чудесный подарок, но он устарел.

– Такой ли он был чудесный, раз так быстро испортился? – Демон иронично вскинул мохнатую бровь. – Но я тоже приготовил тебе подарок, малышка. Сегодня у нас тройной урок.

– Но ведь сегодня воскресенье! Я хотела… – но я тут же осеклась под опасным взглядом и опустила голову.

Занятие с Демоном прошло отвратительно, а меня просто чудом не размазало по классу от его давящего взгляда и грохочущего баса. Я с огромным трудом вникала в тончайшие нюансы в интонации, голосовые тембры, темпоритмы речи и алгоритмы дыхания. Этот собачий бред помноженный на мою нервозность – страшная сила, способная зомбировать половину обитателей замка, но на Демона не действует. Промучив часа два, он, наконец-то, меня отпустил и вызвал к себе Ребекку. Очень надеюсь, меня не подсадят на какие-нибудь успокоительные пилюльки.

– Ну а ты, Ди, что сегодня такая невесёлая? – внезапно сменил тему Доминик, и я облегчённо вздохнула.

Пожаловалась ему на неудачный день, на физику, на Же-Же и на погоду.

– Не грусти, малышка, завтра всё наладится. 

«Уж кто бы говорил», – подумала я, а Доминик продолжил с позитивным настроем:

– Зато холодная погода нас приближает к Рождеству.

– Звучит очень поэтично. Да, Рождество – это здорово. У нас в России его празднуют седьмого января и как-то вяло, зато здесь у вас настоящее волшебство, я жду не дождусь, – мечтательно протянула я.

– А малыш твой должен в январе родиться? – Доминик осторожно прикоснулся к животу, и оттуда сразу толкнулись. – Ну, надо же, всё о себе слышит.

– Ага, это потрясающе, – радостно подтвердила я, а парень рассмеялся.

*****

Перед ужином мы с Домиником решили прогуляться. Ветер к вечеру стих, и влажный воздух наполнился запахом прелой листвы. Пока я одевалась, Доминик вышел на улицу и дожидался меня на крыльце. В комнату постучали и заглянула Адель.

– Диана, я хотела сделать влажную уборку, ты не против?

– Да, проходи, я всё равно сейчас пойду гулять, – согласилась я.

Интересно, что ей мешало убрать днём, когда я была на занятиях? На третьем этаже для меня был оборудован просторный класс, где я проводила почти половину своего будничного времени. Но этих часов Адельке почему-то не хватило.

– Тогда я пока не стану мешать и зайду, когда ты соберёшься, – прочирикала Адель и покинула комнату.

Я только молча пожала плечами. Притащилась вертихвостка с пустыми руками делать влажную уборку. Чем она, интересно, собиралась её делать – языком? Но я тут же себя одёрнула – и что я всё время выискиваю в ней недостатки? Может, пытаюсь найти оправдание своему недавнему импульсивному поступку?

После того как я изменила горничной причёску, все обитатели замка стали относиться ко мне чересчур настороженно, и меня это тяготило. Ничего удивительного, что Вивьен шарахается от меня, как чёрт от ладана, какое уж тут сближение.

Я печально вздохнула и направилась к двери, на ходу застёгивая пальто. По лестнице я, как обычно, спускалась бегом. Живот у меня вырос уже прилично, а я так и не научилась ходить осторожно. На середине лестницы нога неожиданно соскользнула и поехала вниз. Мамочка!

Надо было схватиться за перила, но я инстинктивно обхватила живот. От падения спину пронзила боль, а я вся сжалась и обняла живот ещё сильнее. Наверное, я летела кубарем, потому что перед глазами мелькали оборванные картинки, которые сопровождались острой болью в спине, плечах, ногах и голове. Когда жуткий калейдоскоп прекратился, прежде чем закрыть глаза, я увидела испуганное лицо Адель.

Я лежала на боку у подножия лестницы, по-прежнему обнимая руками живот.  Пытаясь не обращать внимания на боль во всём теле, я прислушивалась к малышу. Эй, малыш, ты в порядке?

Кто-то громко закричал. Кажется, это Ребекка. К её крику примешался взволнованный голос Марты, рычание Доминика и ещё множество громких и бьющих по голове голосов. Мой мозг не выдержал этой какофонии звуков и раздирающей тело боли, и сознание милостиво меня покинуло.

*****

Я пришла в себя от невнятного бормотания. До моего сознания постепенно дошло, что это Доминик, но слов разобрать я не смогла. Мои руки больше не обнимали живот, почему-то я вообще их не чувствовала. Тогда я прислушалась к своим ощущениям и попыталась понять, что с моим малышом. Шёпот Доминика меня отвлекал. Мысленно я позвала малыша, но ничего не почувствовала. Кажется, случился самый жуткий страх в моей жизни. Я не могла пошевелиться и мысленно звала и звала: «Малыш, пожалуйста, откликнись. Прошу тебя, маленький, только живи».

На своих висках я ощутила обжигающие слёзы. В этот момент я поняла, что люблю его, очень люблю моего притихшего малыша.

ГЛАВА 25. 2018 Диана

2018 год

Диана

                                       Осень тебя перекрасит в рыжий,

                                       Осень, глухая к плохим приметам,

                                       Осень тебя обласкает ниже,

                                       Чем целовало, прощаясь, лето.

В Москву я привезла с собой дождь. Встретивший нас в аэропорту автомобиль Баева мчался по мокрому асфальту, и под грозным серым небом столица выглядела хмурой и неприветливой. Тимур, погрузившийся в мрачные размышления, напоминал свирепого воина, готовившегося к военному походу. Я знала, какие мысли его терзают. Несмотря на наши разногласия, мы очень сблизились за прошедшую неделю. Тимур постоянно учил меня жизни, но давить больше не пытался. А я фильтровала его советы и покладисто принимала опеку.