На скосе века - Наум Коржавин

Поэма причастности

Насмешкой горькою обманутого сынаНад промотавшимся отцом.

Как славно быть ни в чём не                виноватым —Совсем простым солдатом… Солдатом.

Не человек — кто в наши дни живёт.

Ах, Россия, Россия, —На плакатике голубь.Что нас в горы чужиеЗатянуло, как в прорубь?

Что вдруг стало нам нужноБрать кого-то на мушкуЗа твоей самой южнойТочкой — крепостью Кушка?

Кушка… Школьные дали,Горы в утреннем дыме…И о ней не мечталиМы… Но знали хоть имя.

Хоть считались как с фактом.…А что дальше к Кабулу —Это всё от нас как-тоВообще ускользнуло.

Это даже и странно.Ведь, любя всю планету,Мы судили все страныТак и эдак… Лишь эту —

Ни вовсю не честили,Ни добром поминали.Просто так — упустили.Будто вовсе не знали.

Занимались не ею,Мы — на Запад глядели:Хоть в хмелю от идеи,Хоть оправясь от хмеля.

Обо всём говорили.Чтоб о ней — не бывало.

…А теперь перекрылиВсе её перевалы.

Чтобы впредь кто угодно,Хоть по праву рожденья,Здесь не шлялся свободно,А просил разрешенья.

И чтоб мы разрешали —При доверии к цели.Чтобы нам не мешалиДелать, что нам велели.

Чтоб смирялась стихияПеред волей Державы,Словно это — Россия,И мы все здесь — по праву.

И ещё — что похуже,Чем стыдней наша сила, —Словно вправду нам нужно,Чтоб по-нашему было.

Чтоб внедрялась знакомоЛожь словес воспалённых.Словно это нам домаНе обрыдло с пелёнок.

Не гнетёт без предела —Беспросветно… Обидно…

Но кому тут есть дело,Что и как нам обрыдло?

Что стране этой горной,Как и чем нас ломало,Раз мы сжали ей горло,Оседлав перевалы?..

Хуже!.. Снег на высотах.Мы торчим в оцепленье.Иль, вися в вертолётах,Льём огонь на селенье.

Бабы тычутся слепо.Дым ползёт по ухабам.Мы сидим среди небаИ стреляем по бабам.

И от пиков до кочек,От скалы до ущелья —Знать никто здесь не хочет,Кто мы есть в самом деле.

Всё таится опасно,Всё к стволам прикипело.Всё нас видеть согласноЛишь сквозь прорезь прицела.Хоть мы всё-таки ропщем,Хоть за горло мы взяты,Хоть, подумать — мы, в общем,Неплохие ребята.

Хоть!.. Но это пустое.Разве речь о прощенье?Мы, как смерть, — за чертою, —Вне Добра и общенья.

Мальчик, школьник вчерашний,На чужом солнцепёке.И подумать мне страшно,Как мы здесь одиноки.

Школа… Шалости… Шутки…После — девичьи письма.И подумать мне жутко,Как мы здесь ненавистны.

Дома матери дышатНами… Ждут, вспоминая…И девчонки нам пишут,Даже где мы, не зная.

Подвели мы их крутоВсех… И всем досадили.Не прошли в институты —В палачи угодили.И спасенья — не будет.В тыл рванёшься — засудят.В плен — и там не полюбят,Руки-ноги отрубят.

Мы вне чести и славы.Дай, товарищ, мне руку.Нашим делом неправымМы прижаты друг к другу.

Все — враги нашей силе.Все — хотят нашей крови.И уже мы забыли,Кто здесь прав, кто виновен.

И всё злей наши лица,Жжёт отчаянность злая,И весь мир нас боится,Нам Добра не желая.

И себя нам всё жальче.И одна есть дорога:Глубже в лес… И всё дальшеОт людей и от Бога.

Глубже в лес — и под иглыВзглядов — жгучих и жёстких.

Ах, глобальные игры! —Допинг старцев кремлёвских.

Допинг!.. Чувства линяют.Глохнет всё, кроме власти.И порой заменяютИгры ею — все страсти.

Шутка ль! — Все они в силах.Мир смолкает, робея…И в их старческих жилахКровь кружится быстрее.

Рвутся в бой, хоть и седы,Словно в день свой вчерашний.Юность длят… И за этоПлатят юностью нашей.

Нашей кровью и болью,Нашим духом и телом.И, наверно, судьбоюНашей Родины в целом.

Мир доведен до края.Он молчит… А взовьётся —Что мы здесь вытворяем —Всё на ней отзовётся.

Всё на ней!.. Безусловно!..Чем поздней, тем страшнее…

…И, выходит, виновны,Мы ещё и пред нею.

Всем во вред мы, похоже.Как мы узел разрубим?Мы ж не выродки всё же.Мы ведь родину любим.

Воле старцев послушны,Возражать избегая,Не с того ль мы им служим,Что мы ей присягали?

Не с того ль они сила,Что себе мы невнятны?..Ах, Россия, Россия, —Прорубь… Голубь плакатный.

Где ж вы, голуби?.. Нет их.Даже помнить нелепо.Есть венец пятилеток —Огнемёт среди неба.

Шли в навоз поколенья,Мор и холод терпели,Чтоб мы так над селеньемБез опаски висели.

За бронёй… И висим мы.И стреляем, как пашем.И почти что не мнимаБезнаказанность наша.

Да, почти что… Но — мнима.С каждым днём она тает.Пули бьют чаще мимо.Но порой — попадают.

Чаще лишь задевают,Ослабев напоследок.Но порой пробиваютИ броню пятилеток.

И в махине железнойЗанимается пламя,И мы рушимся в бездну,Подожжённую нами.

И всё видится шире.Дым глаза застилает.И никто в целом миреНам спастись не желает.

И неправда прямая(А куда ж нам податься?)Всё сильней прижимаетНас друг к другу и к старцам.

Кто поймёт нас? — Всю этуЗаколдованность круга.Никого у нас нету —Мы одни друг у друга.

Пьём за дружбу, ребята!Мы друг к другу прижаты.Мы друг к другу прижатыИ кругом виноваты.

Мы! — твержу самовольно,Приобщаясь к погостам.От стыда и от болиНе спасёт меня Бостон,

Где в бегах я. Где тожеБезвоздушно пространство.Где я гибну… Но всё жеНе от пули афганской.

Не от праведной мести,Вызвав ярость глухую,А в подаренном кресле,Где без жизни тоскую.

Где и злость, и усталость —И пусты, и тревожны…Где так ясно: осталасьЖизнь — где жить невозможно.

Там, в том Зле, что едва лиМир не сцапает скоро.Там, откуда послалиЭтих мальчиков в горы.

Мы! — твержу. Мы в ответе.Все мы люди России.Это мы — наши детиТопчут судьбы чужие.

И вполне, может статься,Тем и Бог нас карает,Что кремлёвские старцыВ них, как в карты, играют.

Нет!.. Пусть тонем в проклятьях,Мы! — кричу, надрываясь.(Не «они» ж называть их,В их стыде признаваясь.)

Мы!.. Сбежать от бесчестья, —Чушь… Пустая затея…Мы виновны все вместеПред Россией и с нею.

Тем виновней, чем старше…Вспомним чувства и даты.Что там мальчики наши —Мы сильней виноваты.

Мы — кто сгинул, кто выжил.Мы — кто в гору, кто с горки.Мы — в Москве и Париже,В Тель-Авиве, Нью-Йорке.

Мы — кто пестовал веруВ то, что миру мы светим,Мы — кто делал карьеруИ кто брезговал этим.

Кто, страдая от скукиИ от лжи, — всё ж был к месту.Уходя то в науки,То в стихи, то в протесты.

Кто — горя, словно в схватке,В мыслях путаясь рваных,Обличал недостаткиВ нашумевших романах.

Иль, гася раздраженье,Но ища пониманья,Приходил к постиженью,А порой и к признанью.

Мы — кто жаждал не сдаться,В дух свой веря упорно.Словно нас эти старцыНе держали за горло.

Жил — как впрямь признавая,Что тут бой, а не яма,Адской тьме придаваяСтатус жизненной драмы.

Да — тоской исходили.Да — зубами скрипели.Всё равно — допустили.Всё равно — дотерпели.

Старцы — нелюдь. Мы ж — люди.Но всю жизнь без печалиМы не сами ль на блюдеИм детей подавали?

Без особых усилий,Не поморщившись даже.Мы привыкли. Мы былиВ детстве поданы так же.

И взлетал так же слепоТот же радостный голубь.Надо вырваться к небу.Трудно вырваться… Прорубь.

Мальчик, сдвинувший бровиВ безысходной печали,Меньше всех ты виновен,Горше всех отвечаешь.

Как приходится сыну,Если предки такие.Как за все наши виныОтвечает Россия.

Примечания