Недотрога - Амелия Грей

Кровь шумела у него в висках. Боже, как же она хороша! Крошечные соски были нежно-розового цвета. Они уже затвердели и смотрели прямо на него.

Он наклонился и быстро облизнул сначала один, а потом другой сосок, стараясь согреть их своим дыханием. Ладонями он прижимал ее мягкие бедра к своим, напряженным.

Дэниел хотел обхватить руками ее грудь, но ему было так сладко сжимать ее ягодицы, что он продолжил ласкать ее грудь губами и языком. Изабелла же обхватила его голову руками и подсказывала, как он сможет лучше доставить ей удовольствие. Она тихонько вздыхала и постанывала от наслаждения – звуки, которые она издавала, звучали для Дэниела самой прекрасной музыкой.

Дэниел сжимал ее в объятиях с пылкой страстью, думая лишь о том, как бы избавиться от одежды и в полной мере насладиться ее великолепным телом.

– Вы так бурно реагируете на мои ласки! – прошептал он. – Я рад, что до меня еще ни один мужчина не прикасался к вам так, как я.

– Я никогда и не хотела, чтобы кто-нибудь ласкал меня так, как вы, Дэниел. Только вы! – ответила она. – Даже не думала, что смогу почувствовать что-то подобное. Все это так ново для меня! Всего минуту назад я дрожала от холода, а теперь в моем теле полыхает пожар. Мне кажется, я вся горю!

Дэниел слышал ее прерывистое дыхание и понимал, что она возбуждена не меньше его самого. Изабелла застонала от удовольствия, а Дэниел почувствовал, как его захлестнуло острое желание немедленно овладеть ею. Он поверить не мог, что его ласки так возбудят ее, что она будет испытывать в его объятиях столь острое наслаждение. И сам он уже не мог, да и не хотел потушить огонь в своем теле, который разожгла она.

Они целовали и ласкал и друг друга снова и снова, получая наслаждение и даря его, черпая удовольствие в каждом вздохе, каждом взгляде, каждом прикосновении. Дэниел скользнул руками вверх и принялся ласкать и осторожно сжимать ее грудь, теребя подушечками больших пальцев ее соски, доводя тем самым и себя, и ее едва ли не до безумия!

Он целовал ее лоб, глаза и губы самозабвенно. Он совершенно не думал, где они, что делают и к чему может привести их поведение, если хоть одна живая душа прознает об их тайном и весьма бурном свидании. Он хотел ее, а все остальное не имело никакого значения.

Он оторвался от ее губ и стал лихорадочно искать глазами место, где они могли бы лечь, чтобы он наконец овладел ею и ослабил боль в своем ноющем от желания теле. Но земля была еще слишком холодной. На прошлогодних листьях блестела роса, а под ногами у них были каменные плиты.

Дэниел заставил себя втянуть в легкие холодный воздух, и это немного отрезвило eгo.

Проклятие!

Что он делает? Он не мог так поступить с Изабеллой. Она же не шлюха, чтобы вот так запросто взять ее прямо в саду на заднем дворе. Тяжелое дыхание со свистом вырывалось из его легких. Дэниел крепко стиснул Изабеллу в объятиях и прошептал ей в волосы:

– Изабелла! – Голос его звучал мягко, успокаивающе.

А Изабелла сжала руками его ягодицы и проговорила:

– Пожалуйста, Дэниел, не останавливайтесь! То, что вы делаете со мной, так приятно!

– Я знаю. И вы даже представить себе не можете, насколько это приятно мне самому.

– Тогда к чему останавливаться?

– Нет, Изабелла, послушайте меня. Мы просто обязаны остановиться. Я не собираюсь доводить до конца то, что мы начали прямо здесь, в этом саду, где любой слуга или гость может нас увидеть. Я не могу этого допустить.

– Но почему?

Он зажмурился и прижался щекой к ее волосам, чтобы успокоиться и прийти в себя от испытанных не в меру бурных эмоций, которые она растравила в нем.

Черт возьми! Желание обладать ею заставило его позабыть обо всем на свете и, главное, о том, что ой джентльмен и обязан поступать соответственно кодексу чести. Непозволительная слабость толкнула его на это, с позволения сказать, приключение.

Он отодвинул Изабеллу от себя. Выражение ее глаз ясно давало понять, что она в недоумении. Следовательно, он просто обязан все ей в подробностях разъяснить.

– Вы спрашиваете почему? Я объясню вам. То, как я себя вел, недопустимо! То, что мы с вами начали, могло закончиться только одним – я бы прижал вас к стене, задрал вам юбки и оприходовал вас, как обыкновенную уличную девку. Вы этого хотели?

Ее глаза широко распахнулись от ужаса.

Говорить с ней в таком тоне Дэниел не хотел, но он просто обязан был разъяснить ей всю серьезность положения.

– Нет, я не знала, что последует после всех этих ласк.

– Я вам не верю.

– Мне было так хорошо, я просто не хотела, чтобы вы вдруг так внезапно все прекратили.

– И я этого не хотел.

Он не мог смотреть ей в глаза. Переключив внимание на ее одежду, он принялся неловкими пальцами застегивать малюсенькие пуговки на ее нижнем белье.

– Позвольте, я сделаю это сама, – сказала Изабелла и, отвернувшись, принялась оправлять свое платье и приводить себя в порядок.

– Мы с вами затеяли очень опасную игру, и всякий раз, как оказываемся рядом, мы не можем удержаться от соблазна сыграть в нее снова.

– Да. Думаю, теперь я начала понимать, что некоторые из правил нарушать не следует.

– Совершенно верно. Мы должны это прекратить, Изабелла, и сосредоточиться на расследовании убийства Трокмортена. Если я еще хоть раз попытаюсь поцеловать вас, непременно отхлестайте меня по щекам.

Она повернулась к нему с улыбкой.

– Именно так мне велела поступать тетушка Пифани, если вы попытаетесь поцеловать меня!

– В мудрости этой женщине определенно не откажешь. Вам следует прислушаться к ее советам.

– Я не смогла бы ударить вас за то, что вы доставляете мне удовольствие, Дэниел.

Изабелла была уже вполне спокойна, и только чуть припухшие губы свидетельствовали о том, что всего несколько минут назад они дарили ему страстные поцелуи. Из-за корсета ее выглядывало кружево, и Дэниел заботливо убрал его внутрь.

– Поверьте, Изабелла, вы должны поступить именно так. Мы не можем прятаться по темным углам и продолжать нашу связь. Мне необходима ваша помощь, один я с этой проблемой не справлюсь. Мы должны так поступить, если не хотим разрушить свою жизнь.

Он заметил, как тяжело она вздохнула и задумалась над его словами.

– Что бы вы ни пытались мне внушить, в один прекрасный день вы выйдете замуж. Такая страстная женщина, как вы, просто обязана сделать это.

– И вы, конечно же, собираетесь найти себе подходящую жену, которая станет графиней и нарожает вам детей, чтобы вам было кому передать свой титул. Ни о чем больше вы и не мечтаете. Никакой любви.

То, как она представила ситуацию, выглядело просто ужасающе.

– Никакой страсти, – добавила она.