Дети Революции (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр"

— Видимость осады и штурмов.

— Ага, — только и сказал Яков Петрович, переглянувшись с Валуевым, — интересная идея, — и только?

В голосе полководца, излишне ровном, чувствовалась усталость человека, которого осаждают гении. Действительно, как он сам о таком не догадался…

— Для начала, — спокойно кивнул Фокадан, — для солдат и младших офицеров хватит и сего. Для офицеров постарше — пустить отряды в Швецию да Финляндию. Пускай снабжение английские отряды получают всё больше по морю, но часть, и немалая, идёт из Швеции. Рудники, заводы, фермы… ну вы и сами это знаете.

— Не отреагировать на это они не смогут, — уже заинтересованно ответил Бакланов, — дальше давай.

— Ну а настоящий удар нанести в подбрюшье — в Индию!

Казак аж закашлялся, подавившись воздухом, и возмущённо замахал руками.

— Знаю, — понял его попаданец, — нагло до невероятия, и почти невозможно, особенно сейчас. Но что мы теряем? Договориться с афганскими племенами, отдав им часть устаревшего вооружения, да пообещав вооружение трофейное… Ну это так, к слову — специалисты лучше знают, что мы можем дать и что пообещать, чтоб пропустили, да сотрудничать начали резвей. Реально?

— Так, — подался вперёд Валуев, — а ведь интересно получается, Яков Петрович! Идея, конечно, сырая, да и дерзкая до крайности — не отбиваться от наседающего врага, а взять драгоценные ресурсы, да атаковать его совершенно в ином месте.

— Да, Пётр Александрович, — закивал Фокадан, — тропинки в Индию уже налажены, так ведь? Отряды пойдут не в пустоту, да и не нужно их много, по сути. Пятнадцать тысяч человек нам погоды не сделают, а вот англичане могут напугаться по паники. Что им тот Петербург, когда главное сокровище Короны из рук уйти может!

— Интересно, — медленно сказал казак, глаза которого засветились каким-то неземным светом, — Индия, говоришь…

— Я даже командующего могу предложить, — заторопился попаданец, — Скобелев!

— Чем аргументируешь? — Остро гляну ему в глаза старый казак и Алекс в очередной раз подумал, что репутация характерника[4] Баклановым получена не случайно.

— Характером, — усмехнулся Фокадан, глядя вроде бы в глаза, но вглубь, — чем же ещё? Офицер он толковый и даже более чем. Вот только амбиции Михаила Дмитриевича куда больше его талантов. Вас с места не сдвинет, но ведь хочется… да так, что со стороны видно! До дрожи хочет стать Первым, наверняка уже и плетёт что-нибудь этакое, верно?

Бакланов отвечать не стал, снова попытавшись продавить Фокадана глазами, но на сей раз впустую. Усмехнувшись еле заметно, попаданец продолжил:

— Поход в Индию для Скобелева, с его талантами и амбициями, самое то. Пусть хоть новую династию там основать пытается[5], как здесь и пытается.

Последнее слово он произнёс утвердительно и Валуев с Баклановым, что характерно, опровергать не стали. Ещё в Новгороде Великом заметно стало, что Михаил Дмитриевич примеряет на себя роль Вождя Всея Руси и похоже, Белый Генерал не остановился.

Отряд под командованием Фланагана пробрался в Петербург до неприличия легко. Привыкшие к полупартизанской войне фении, многие из которых начали драться ещё в Нью-Йорке, да прикомандированные пластуны Бакланова, обошли патрули революционеров и англичан сторонами.

— Прирезать надо было, — вздохнул немолодой Егор, ухватив рукой окладистую бороду, — одной паскудой меньше бы.

— Из-за десятка паскуд не сумеем пару сотен на корм рыбам отправить, — с акцентом возразил Бранн, вечно пикирующийся с новым другом.

— Эт верно, — не стал спорить терской казак, — только ж это такая паскуда, что всем паскудам паскуда.

— Знакомец? — Поинтересовался Конан.

— Он самый. Свитский… за чинами на Кавказ приезжал. Чины да ордена получил, да ради этого никак не меньше полусотни добрых казаков в землю положил.

— Тогда не смогли?

— Не смогли, — Вздохнул вахмистр, — беречься стал, падло этакое, да вскоре и утёк обратно.

— Кончай разговор, — тихо скомандовал Фланаган, — отдышались? Двигаем, парни!

Полтора десятка теней в английских мундирах, согнувшись под тяжестью груза, заскользили меж развалин домов. Шли они вроде как и не таясь… но и не попадаясь никому на глаза. Сторонний наблюдатель, заметив их, даже не помыслил бы, что это идут вражеские солдаты, настолько естественно они вели себя.

В районе портовых сооружений вперёд пошли Бранн с Егором, заскользив налегке меж обманчивых теней белой ночи. Полежав с полчаса, диверсанты выявили закономерность в прохождении часовых и провели основную группу.

— Вот туточки уже шумно пойдём, — кивнул один из казаков, — место пустое, никак не проскочим без стрельбы.

— Проскочим, — усмехнулся один из фениев, живо доставая из мешка короткий лук, — что смотрите? С индейцами воевать пришлось, это вроде ваших… как их, кавказцев? Только дикие совсем.

Лук оказался ещё у одного из фениев и через минуту ветераны индейских войн змеями заскользили меж обгоревших кирпичей обрушившегося здания, подбираясь поближе.

Сдвоенные щелчки тетивы… патрульные в красных мундирах навзничь повалились на грязные камни, не успев выстрелить.

— Ну вот и славно, — пробормотал Бранн, — пятнадцать минут у нас есть, а вот обратно шумно уходить придётся.

Стратегически разложив на складах зажигательные бомбы с часовыми механизмами, диверсанты начали отход.

— Джон? — Услышал Фланаган неуверенный голос, разговаривающий на английском, махнув в ответ рукой, — Опять ссать ходил, поганец этакий?! Вот вернёмся, я тебе пропишу плетей…

Бросок ножа прервал тираду сержанта, казаки сноровисто оттащили тело в развалины. Увы… не успели они отойти и на сотню саженей, как убитых часовых обнаружили. Началась заполошная стрельба, послышались сигналы горна.

— В кого они палят-то? — Озадачился вахмистр, — в друг друга, что ли? Хорошо бы…

— По теням, — с видом знатока ответил Бранн.

— Да ну!?

— Серьёзно.

Егор покачал головой, всем своим видом показывая отношение к настолько скверным солдатам, но спорить не стал. Известное дело — ирландцы их лучше знают! Это у себя, на Кавказе, он бы фениев учил, а в городе они и старого пластуна поучить смогут!

Диверсанты шли скорым шагом, стараясь ничем не отличаться от всполошённых англичан. До поры это удавалось, но тут им встретился офицер полка, к которому якобы принадлежали фении[6]. Отличался ли он фотографической памятью, или увидел иные несоответствия, история умалчивает.

Лейтенант успел вытащить револьвер, но выстрел одного из казаков опередил его. Свинцовая пуля размозжила приметливому англичанину челюсть, а Фланаган тут же принялся вести стрельбу в развалины. Его примеру последовали сперва диверсанты, а потом и остальные англичане.

Появившийся на поле боя кавалерийский капитан взял на себя командование и сводный отряд начал окружать логово диверсантов. Время от времени кто-нибудь из диверсантов настоящих замечал что-либо, открывая стрельбу. Другие преследователи так же на взводе, так что стрельба звучала часто, начались первые потери от дружественного огня.

Теперь уже никто не усомнился, что идёт преследование русских казакофф, кое-то из числа особо мнительных даже утверждал, что видел их мундиры.

Подведя преследователей поближе к границе порты, Фланаган в мундире сержанта лихо подскочил к капитану и отдал честь.

— Сэр, разрешите доложить, сэр! Сержант Фицпатрик!

Капитан махнул рукой, разрешая.

— Сэр, позвольте заметить, что не мешало бы оповестить русских! Пусть помогают искать этих казакофф! Тем более, это наверняка они их и пропустили!

Взвалить часть обязанностей на русских и выставить их же виноватыми, капитану понравилась. Оглядев Фланагана рыбьими глазами, благосклонно кивнул.

— Я смотрю, у тебя в команде русские.

— Сэр, так точно, сэр! Я потому и говорю, что русские их пропустили, они по сравнению с нашими парнями куда как бестолковей!

— Давай, сержант.