Как не умереть дважды - Наумова Сора

– Добавила ты ЗОБу работы, – хмыкнула Мия. – Мэтра Ллейшаха тоже они забрали.

– В тюрьму? – уточнила я.

– Наверное. – Мия посмотрела на Мориса, и тот, польщенный вниманием, гордо выпятил грудь.

– Именно что в тюрьму. Загробный отдел безопасности держит преступников в особо охраняемом месте, куда не смогут дотянуться ни оба ректора Академии Небытия, ни кто бы то ни был еще. Справедливость объективна.

– Наверное, это хорошо, – неуверенно пробормотал Рэнди. – Да?

Я пожала плечами.

– Понятия не имею. И если я еще хоть пять минут об этом всем подумаю, моя голова разлетится на осколки.

Разговор немедленно свернул в безопасную сторону, и у меня даже вполне успешно получалось его поддерживать – оставалась еще пара зачетов, к которым предстояло подготовиться вот буквально за два дня, но для опытного студента это раз плюнуть. Кроме гуля, никто особо не переживал, и расходились по комнатам мы уже не такие загруженные. Только вот голова все еще болела, хоть Зусман и намазал меня какой-то дурно пахнущей жижей сразу после посещения ректора, и синяки и ссадины мгновенно перестали болеть, но меня все равно знатно обтерли обо все поверхности в подземелье.

Я потянулась, хрустя суставами, и Мия проворчала:

– Зайди к доктору еще разок, хуже не будет.

– Какая забота, – хмыкнула я. – В чем подвох?

В бок прилетело острым локтем, и я протяжно выдохнула со свистом, как сдувшийся шарик.

– Гадина ты, Кудряшова, – беззлобно сказала Мия. – И за что мне такое наказание?

– Тот же вопрос, – не осталась я в долгу, но совету вняла. Мия вошла в общежитие, а я повернула обратно. Начало темнеть, густые сумерки были похожи на смородиновый кисель и пахли так же – ягодами и странной сладостью. С улыбкой я вдруг вспомнила, как в моей прошлой жизни пахло лето в деревне у бабушки. С реки наползал туман, и все запахи обострялись, звуки разлетались далеко, звеня по округе. И смородиной летом пахло тоже. Я остановилась и втянула носом приятный аромат. Что это? Новые настройки в метеобашне? Набор «Ностальгия» для тех, кто соскучился по жизни?

Как-то враз передумав идти за лекарством, я свернула на аллею и села на скамейку. В окнах зажигались огни, мелькали силуэты, иногда лишь отдаленно похожие на людей. Я качала в воздухе ногой, пока не услышала шорох шагов совсем рядом.

– Тебе надо выспаться и отдохнуть, – сказали из тени, и ко мне вышел Лайз Амилота собственной персоной. Выглядел он не так, как обычно, и я с удивлением обнаружила синяки под его глазами. Амилота почесал шрам на щеке и сел рядом со мной.

– Сдается мне, что тебе тоже.

– Работа, – бросил он так уныло, что это многое должно было объяснить.

– Пошли ее к черту, – посоветовала я. Смешно – сама-то я всегда ставила ее на первое место, задвинув даже единственную подругу, что уж говорить о мужчинах.

– Не все так могут, – ответил Лайз, и я, недолго думая, нашла его ладонь, лежащую на колене, и накрыла своей. А пальцы у него такие горячие…

– А ты смоги. Ректор поди платит минималку, а требует – как дракон.

– Как дракон? – переспросил Лайз и – о, чудо – улыбнулся. – Что ж, ты недалека от истины. Но мы все подписывали договор.

– А профсоюза у вас нет? – спросила я. – Хотя о чем это я. Миллхаус бы его вмиг на шашлыки пустил. А что за договор? Пожизненного найма, что ли? И вы прям кровью расписываетесь?

Пальцы начало жечь от его тепла, и Лайз вдруг высвободил руку, но не убрал, а сам сжал мою ладонь, удобно устраивая на своем колене. Я почувствовала, как краснею, точно школьница. Мы все-таки уже переспать успели, а я тут… засмущалась, понимаешь.

И все-то у нас через одно место.

– Кровью, – ответил Лайз спокойно. – И не пожизненно, а, скорее, посмертно.

То, как при этом звучал его голос, как напрягались мышцы, совсем мне не понравилось. Я придвинулась ближе, осторожно приваливаясь к мужскому плечу.

– Хочешь, я его поколочу? – предложила я тихо.

– Вообще-то это мои слова, – хмыкнул Лайз, и я ощутила это по тому, как мягко колыхнулось его тело. – Но не думаю, что это хороший план в любом из вариантов. Рита.

– М? – промурчала я, изрядно разомлев то ли после бани, то ли уже сейчас.

– Будь осторожнее с ректором.

– Твой совет опоздал, – улыбнулась я и потерлась о голое плечо щекой.

– А ты все равно запомни. Твой дружок из загробного отдела безопасности занялся проверкой Светлого факультета, так что какое-то время тебя оставят в покое. Но потом я могу не… не успеть вовремя.

– Но мне же ничего не грозит на Темном факультете? – не поняла я.

Вместо ответа Лайз высвободил руку и за плечи притянул меня к себе. От теплого запаха его кожи – смесь древесных стружек, металла и солнца, которого здесь никогда не было, – меня слегка повело. Но слова Лайза повисли тяжелым грузом, не позволяя до конца погрузиться в мягкие волны полного удовлетворения.

– Ничего же? – повторила я, потом со вздохом отстранилась и требовательно посмотрела на Лайза. – Сказал А, говори и Б.

– Я и так сказал уже на пол-алфавита, – огрызнулся он. – Соображай уже, Кудряшова.

Арр! Как же я ненавидела недомолвки! Да и вся романтика момента рухнула к чертовой бабушке. Амилота поднялся со скамейки, размял плечо, пригладил волосы и преспокойно зашагал прочь.

– Ты боишься ректора? – крикнула я ему в спину. – Он заставляет тебя делать то, что ты не хочешь?

Амилота на миг сбился с шага, но потом как ни в чем не бывало продолжил путь. Я же поняла, что только что получила еще один повод не спать сегодня до самого утра.

Впрочем, я ошиблась и, едва коснувшись подушки, провалилась в темноту без сновидений.

И лишь под утро мне почудился чей-то приглушенный голос, а еще будто бы кто-то бродит по комнате, шаркая ногами, не смущаясь двух спящих девушек. И я отчего-то точно знала, что это не Мия. Попробовала проснуться, но тело отяжелело, и я смогла только приоткрыть на пару миллиметров один глаз и в эту щелку наблюдала очень маленькую часть комнаты, наполовину загороженную краем подушки. Потом в поле зрения частично попала фигура, облаченная в сине-серое. Я аж засопела от усердия, и незваный гость это заметил.

– Спи, Кудряшова, – сказал он мне. – Скоро совсем не до сна станет. Если он и правда уже решился.

«Кто? – хотела я спросить. – На что?». Но только всхрапнула, а потом глаз закрылся, и я снова проснулась уже перед самым будильником. Мия скрипнула дверью ванной, а я лежала на животе и видела ту самую часть комнаты, что и в том непонятном сне. Сне ли? Что-то слишком много странностей начало со мной происходить, в том числе и в так называемых сновидениях.

Я села, вырвав наволочку из нескольких маленьких пастей, потом чудом не раздавила прикорнувшую на прикроватном коврике Чернушку и вспомнила, что после завтрака зачет по… Блин, даже предмет не помню, не то что ответы на вопросы. Из ванной вышла Мия с лицом, преисполненным мрачной обреченности.

– Слышала новость?

– Новость? – не поняла я.

– Читай сообщения хоть изредка, – Мия показала на браслет, и я запоздало сообразила, что она про наш чат.

«Зачет будет принимать ректор», – делился Морис.

«Я точно умру», – отреагировал Рэнди. Мия показала, как выстроить «окошки» по порядку, и сообщения от друзей собрались в одно текстовое полотно. А удобно.

«Не вздумай притворяться мертвым перед Миллхаусом, – посоветовал Морис, – иначе он тебя самолично закопает так, что только археологи потом найдут».

– А что сдаем-то? – растерянно спросила я у Мии. Та покрутила пальцем у виска.

– Промежуточный тест по единению со своей видовой принадлежностью.

Такого предмета у нас не было, но я догадывалась, о чем речь. Однажды Амилота упомянул, что все наши эссе отправятся на проверку к ректору, и чует моя печенка, что Миллхаус слишком вдохновился этими сочинениями.

– Завтракать идешь? – спросила Мия. Я покачала головой.

– Что-то перехотелось.

– Ну и ходи голодная, – ответила она и ушла.