Стена плача - Татьяна Александровна Бочарова

считают человеком несамостоятельным, созданным исключительно для веселья и удовольствия. Во второй все наоборот: относятся к вам вроде бы пренебрежительно и в то же время безоговорочно признают ваше явное преимущество.

– Это не так, – тихо проговорила Ася. – Он… тот человек, наоборот, всегда старался подчеркнуть, что я – никто по сравнению с ним.

– Ерунда, – отрезал Макс. – И вы сами отлично это знаете. В вашем тайном союзе ведущей были именно вы, а не ваш друг. Вы приходили, когда считали нужным, и уходили, если хотели, вы, а не он диктовали определенные условия для совместного пребывания, вы были той ниточкой, которая связывала его с современной цивилизованной жизнью, от которой он давно и безнадежно отстал. Смею упомянуть, что в отношениях с Сергеем вы с самого начала были ведомой. Подсознательно вы искали человека, который стоял бы на социальной лестнице ниже вас, был бы задавлен обстоятельствами и оттого несчастен, достоин жалости и сочувствия. Ну, скажите по совести, неужели за время брака с Сергеем в вас не влюблялись мужчины, не делали вам недвусмысленных предложений? Нет?

Ася моментально вспомнила Свечникова с его вкрадчивым, мягким голосом. И не только его. Конечно, Макс абсолютно прав: ей много раз приходилось отшивать настырных ухажеров. Одним из них когда-то давно был и Игорь, правда, потом все закончилось миром, и они стали хорошими друзьями.

Макс улыбнулся и залпом выпил свою чашку.

– Молчите, значит, я попал в точку. Кавалеры у вас имелись в полном ассортименте, и все они, держу пари, получили от вас ледяной отказ. Так?

Она кивнула.

– Безусловно, так, потому как все они ничем не отличались от вашего мужа, разве что в худшую сторону – были не столь состоятельны, не так умны, красивы и прочее. А этот ваш… как его зовут?

– Алексей, – тихо подсказала Ася.

– Отличался. Он показался вам совершенно загадочным и непостижимым, хотя, поверьте, никакой особой загадки в нем нет и в помине. Вы не очень устали от нашей беседы?

– Немного.

– Тогда закончим на сегодня. Вы хорошенько осмыслите то, что я вам сказал. Постарайтесь не принимать все близко к сердцу, взгляните на ваши отношения как бы со стороны. Поймите, ваш роман – всего-навсего протест против неполноты жизни, желание узнать все ее стороны, сделать объемной и насыщенной переживаниями. Ведь нам всем катастрофически не хватает адреналина в крови.

– Может быть, – неуверенно произнесла Ася.

– Мы встретимся через два дня, и я расскажу вам еще много занимательных вещей, о которых вы даже и не подозреваете. Всего доброго. – Макс галантно взял ее под локоток и довел до двери.

32

Асе показалось, как только она покинула офис Макса, все, о чем он говорил, моментально стерлось у нее из памяти. Как она ни старалась напрячься и проанализировать их разговор, ничего не выходило.

Остаток дня прошел словно в тумане. Несколько раз за вечер Ася подходила к зеркалу и глядела на свое отражение: синяка на лице не было благодаря вовремя приложенному льду и какой-то чудодейственной мази, которой Сергей велел смазывать место ушиба каждый час. Губы и нос слегка припухли, но болели совсем незначительно.

К ночи она внезапно почувствовала сильное беспокойство. Сна как не бывало, в голове крутилось множество противоречивых мыслей. Лежа в постели, укрывшись одеялом почти с головой, Ася думала о том, что Макс абсолютно прав: до встречи с Алексеем ее жизнь была неполной, бесцветной, лишенной яркости и вкуса.

Это касалось не только интимной стороны их отношений, но и всего другого. В его крошечной, запущенной убогой хрущевке она чувствовала себя куда большей хозяйкой, чем в своих роскошных, отремонтированных по последней моде хоромах, под неусыпным и молчаливым присмотром Нинюси.

Ей доставляло огромное удовольствие прибираться там, приводить в порядок вещи Алексея, готовить из самых простых и дешевых продуктов.

Он никогда не хвалил вслух ее стряпню, как это делал Сергей. Зато Ася отлично видела, как он ест – не спеша, долго, стараясь по возможности растянуть удовольствие.

Точно так же Алексей избегал и любых комплиментов в ее адрес, а возможно, просто не умел говорить их, предпочитая действия нежным словам и ласковым признаниям. В отличие от Сергея, он никогда не бывал торопливым и нетерпеливо-страстным, а наоборот, всякий раз немного медлил, словно пытаясь убедить себя в том, что все происходит на самом деле, а не во сне или в фантазиях.

Это-то и сводило Асю с ума, возбуждая гораздо сильней, чем активный напор мужа, его бесконечные и цветистые любовные признания…

…Сергей заворочался рядом и громко кашлянул.

– Ты не спишь? – Ася повернулась к нему лицом.

– Нет. А ты?

– И я нет.

– Как тебе Макс?

– По-моему, он очень умный.

– Зайка, он не только умный, но и дико талантливый. Увидишь, очень скоро ты забудешь обо всех своих переживаниях.

Ася ничего не ответила. Ей казалось, что Сергей горько ошибается. Пока что Макс умело доказал ей, что у них с Алексеем настоящая и взаимная любовь. Никогда раньше это не было для нее столь очевидным и несомненным.

– Давай спать, – проговорила она, стараясь подавить рвущуюся изнутри острую боль и тоску.

– Давай. – Сергей тихонько дотронулся до ее щеки, провел по ней кончиками пальцев и убрал руку.

33

На следующее утро Ася позвонила Игорю и сообщила ему о своем отъезде, попросив оформить отпуск за свой счет. Она решила больше не появляться в ДК, чтобы окончательно сжечь все мосты и не поддаться искушению в том случае, если Алексей надумает прийти за ней на работу.

Игорь поахал, повозмущался, но выбора у него не было.

– За документами когда придешь? – траурным голосом поинтересовался он.

– Потом, позже. Я сейчас не могу, Игорек, плохо себя чувствую, прохожу курс лечения. Может быть, к апрелю поправлюсь, тогда и заскочу. Все равно с девчонками надо попрощаться.

– Ну, лечись, бог с тобой, – понимающе проговорил Игорь и повесил трубку.

Вечером приехала Кристина. Она долго топталась в коридоре, понурив голову. Вид у нее был неважный, яркий румянец на щеках побледнел, глаза бегали, как у затравленного зайца.

– Привет, – сказала ей Ася, – раздевайся, проходи.

– Привет. – Кристина неуверенно расстегнула молнию на куртке. – Ась, ради бога, прости, не сердись.

– За что? – спокойно спросила она.

– Ну ты же понимаешь… – подруга вынула из кармашка платок и старательно высморкалась. – Я бы ни в жизнь так не поступила… в смысле, не сказала бы ни о чем Сережке. Я ведь давно обо всем догадывалась и молчала в тряпочку. А потом