Состязание - Дмитрий Автомонов

Покачав головой и решив разбираться с одной проблемой за раз, Олег снова остановился и прислушался.

Где-то вдалеке громко хрустнула ветка. Ему могло показаться или он выдал желаемое за действительное, но никакого другого ориентира все равно не было, поэтому атлет отправился на звук.

Он свернул с тропы, забравшись в заросли колючего кустарника. Каждый осторожный шаг казался ему слишком тяжелым и выдающим его местоположение, поэтому мужчина то и дело прятался за стволами попадающихся на пути деревьев и высматривал возможных противников. Олег не забывал о том, что вокруг может быть полного дикого зверья, а где медведи, там точно есть и волки, пусть ему и не довелось до сих пор услышать их пронзительного воя. Звуков, издаваемых животными, было вообще слишком мало. Вороньи крики, которые он слышал минут пятнадцать назад, уханье сов, редкие переливы ночных пташек и тот молчаливый мишка, перешедший ему дорогу, вот и все, что подкрепляло его знания о местной фауне.

В какой-то момент ему начало казаться, что он стал жертвой собственного воображения. Мальков на самом деле находится совсем в другом месте, а Олег гонится за призраком, но останавливаться в любом случае было поздно. Двигаться в выбранном направлении в любом случае было правильным: эту часть арены, он еще не исследовал, а значит, вполне можно было идти до самой стены.

Она высилась впереди черным пятном, гораздо темнее, чем медленно светлеющая темнота вокруг. Порочный круг, с усмешкой подумал Олег, оскалив зубы, позволив ненадолго вырваться и своему безумию, нарастающему бурей где-то в глубине сознания. Хотелось закричать и начать рубить ближайшее дерево, но куда лучшей альтернативой казалось с хрустом вонзить лезвие в голову соперника, притаившегося где-то впереди.

Стена же оставалась безразличной ко всему происходящему. Глядя на нее можно было представить, что за ней находится что-то поистине невероятное, захватывающее и поражающее воображение, но вряд ли даже любители самых смелых фантазий могли бы посчитать полуразрушенную Москву пределом мечтаний. Невозможно представить, сколько крови в фундаменте этой постройке, не говоря о том, сколько невинных душ погребено под так и не расчищенными завалами по всему мегаполису.

Олег остановился, удивившись мысли, промелькнувшей в голове.

Возвращаться в тот мир, что остался за спиной, за этой черной преградой, ему совершенно не хотелось. Он чувствовал свою связь с Марго, чувствовал себя во многом обязанным ей, но сейчас, будто став кем-то другим, он готов был умереть здесь, лишь бы не просыпаться, вновь понимая, во что превратилась человеческая жизнь.

Шуршание у себя за спиной он услышал чуть ранее, поэтому был готов к чему угодно, но пребывая в смятении, Олег не смог совладать со своим телом лишь частично уклонившись от тяжелого удара.

Ловко перекувырнувшись, не выпустив из рук топора, он сбросил с плеч мешок, обрез и обернулся.

Все это время он думал, что является охотником, когда на самом деле все обстояло немного иначе. Дичью он бы себя не стал называть ни в коем случае, но смотрящие на него горящие глаза Алекса Малькова имели свое мнение на этот счет. Атлет был весь перемазан в грязи. Костюм местами разорван, а сквозь прорехи в ткани виднелись глубокие порезы. В отличие от Олега он будто искупался в выгребной куче и сейчас практически сливался с темнотой и без маскировочного плаща. Пальцы его правой руки сжимали увесистый булыжник с прямыми гранями, которым можно было не только ударить, но и пырнуть, вполне вероятно не хуже, чем коротким ножом, разве что не с такой же скоростью.

— Ну что, Курганов, только ты и я. Узнаем, кто сильнее или подождем остальных?

Он перекинул камень из ладони в ладонь, будто пушинку. Стоя на полусогнутых ногах, атлет готов был броситься в бой, что совсем не вязалось с его желанием поговорить.

Олег поводил плечом, убеждаясь, что серьезно не пострадал.

— Как это странно, — продолжал Алекс, — нас как будто стравили, тебе так не кажется?

— Ты слишком много болтаешь.

Вокруг засветились сразу пять красных огоньков: из кустов, с веток деревьев, даже прямо над головой, будто камера висела в воздухе. Несколько минут назад ничто не выдавало присутствие такого количества транслирующих устройств.

— А мне нравится. Раз язык болтает, значит, я еще живой. Вот так.

Он высунул изо рта свой язык и быстро зашевелили им.

Это отвратительное зрелище будто подтолкнуло Олега в спину. Между ними было слишком маленькое расстояние для полноценного замаха, поэтому мужчина пытался ударить своего противника обухом топора в грудь и свалить на землю, получив преимущество и превосходство. К тому же Олег наблюдал за всеми атлетами в клетке, и представлял, на что тебе были способны. Скорость точно не была коньком его текущего противника, а вот выносливость играла против него.

Мальков конечно же блокировал удар, подставив левую руку, в которой ничего не было, но даже шага назад не сделал, только чуть покачнулся, что позволило ему провести ответный ход: гладкий булыжник полетел точно в лицо Олегу. Увернуться было несложно, но совладать с ринувшимся за ним в атаку мужчиной получилось уже не так просто. Болезненный удар в локоть заставил Олега выпустить из руки топор и вскрикнуть от колющего импульса, прошедшего по плечу до основания шеи. А после не удалось избежать захвата, который Алекс с завидной легкостью превратил в бросок через бедро.

Кости противно захрустели, пока Олег падал и катился по земле, но боль только раззадорила его. Подскочив на четвереньки, он бросился вперед, подхватив своего противника за ноги и уронив на торчащие повсюду корни деревьев.

Он чувствовал, что прямо сейчас может свернуть ему шею, но это было бы слишком просто. Придавив противника своим весом к земле, Олег вцепился ему в горло.

— Убьешь меня, — захрипел Алекс, — и не узнаешь, почему я продырявил девчонку.

Атлет пытался вырваться из крепкой хватки, но силы быстро покидали его. А Олег размышлял, так ли ему важно это знание и почему вообще Мальков заговорил об этом на краю жизни. Неужели он знал что-то такое, что можно было использовать в качестве козыря? Или же просто попытка уцепиться за любую возможность, чтобы хоть немного продлить свое существование?

Олег на мгновение ослабил хватку, и этого хватило, чтобы дернувшийся противник нанес ему удар в челюсть. Без вложенной силы выпад получился слабым, но его хватило, чтобы вырваться из захвата.

Вскочив на ноги, Алекс, дико хрипя и хватаясь за деревья, побежал куда-то в темноту, быстро скрывшись из виду.

Взревев от разочарования, Олег готов был броситься за ним, но вспомнил про свои вещи. Потратив несколько секунд на сложный выбор, преследовать ли атлета с голыми руками или же найти все оружие, он отдал предпочтение второму варианту. Но сделать это оказалось совсем нелегко.

Спотыкаясь о все те же корни, пытаясь разглядеть блестящее лезвие, Олег ворошил землю и листья руками.

Он подумал, что уже начал падение в ту пропасть, что будто приготовила для него Брида. Имея возможность избавиться от одного из противников, он вместо того, чтобы вычеркнуть его из списка участников, пошел на поводу у его слов и собственных мыслей, и теперь уже не сможет так легко убить мужчину с номером два, пока не узнает все, что тому известно о Маре и почему у них такая взаимная неприязнь, заразившая и Олега.

Наконец, нащупав деревянную ручку, он выпрямился. Оружие приятной тяжестью легко в ладонь. Немного ныл подбородок, во рту чувствовался привкус крови, но сейчас это не имело никакого значения: глупо было оценивать повреждения до конца боя, который обещал затянуться надолго. Подхватив мешок и двустволку, он поспешил вперед.

Утренние сумерки никак не начинались, и Олегу пришлось шагать почти наугад. Где-то за деревьями все еще слышался надрывный горловой кашель и хруст веток. Похоже, его удушающий захват повредил Алексу трахею. Но быть уверенным в этом наверняка, ему мешало понимание того, что с ним снова могли играть. Противостоящий ему атлет был мастером подобных приемчиков, разыграв из себя едва дышащего, когда сам был еще способен неплохо сопротивляться.

Пообещав себе, что не попадется на эту удочку во второй раз, Олег продрался сквозь густой ельник и буквально вывалился на обширную поляну у подножия высокого холма, на котором высился еще один дворец из красно-белого кирпича.

Постройка не была обнесена забором, а вход внутрь был за обычной дверью. Никаких дополнительных стен или ворот. Покой этого места ничто не охраняло. На первый взгляд, конечно же. Весной и летом здесь должен был быть ровный ковер зеленого газона, но сейчас огромное пустое пространство выглядело зловеще, будто говоря, что нечто кроющееся внутри дворца еще страшнее.

Олег замер.