Звёздный Меч - Сергей Вольнов

Но как бы его там и тогда ни звали, писать этот землянин умел, на мой вкус, что да то да.

Читал я, не стыдясь слёз на своих глазах… Стихотворение называлось «ЕЙ», просто, как всё гениальное, а плакал я от отчаяния, от бессилия, от беспомощности…

«Как же мне хотелось, чтобы ЕЮ оказалась ты, Но-оми, – глотая солёные капли, ЧЕСТНО пожаловался я той, которая наконец-то была Уже Не Девочкой, – но увы… Ты не моя Ягодка, прости меня, кобеля похотливого… за то, что поддался твоему желанию и не сумел сдержать своё, и согласился быть перв… Ох, какая же ты красивая!..»

Номи прижала моё мокрое от слёз лицо к эдемским холмам своей умопомрачительной груди, прошептала: «Ты не виноват ни в чём. Это ты меня прости… за то, что не я твоя Ягодка…», – и я обмер от восхищения: она поняла, поняла меня, она сумела понять!!! И разрыдался пуще прежнего, переполненный горчайшим осознанием: Сокровище могло бы стать МОИМ, но – никогда не станет… Номи прижимала меня к себе, обнимала, обволакивала, прикрывала и примагничивала, но того памятного чувства всеОБЪЕМлющего поглощения и впитывания не возникло.

Иллюзия Предназначенности развеялась.

Однако не бесследно, как многие до неё. Превратилась, быть может, в иную иллюзию… И постепенно Женщина Номи осушила мои слёзы, плачущие навзрыд тучи в моей душе рассеялись, сменившись неярким, но тёплым и ласковым солнышком – это дорогого стоит, обретение истинной ПОДРУГИ. Дороже – лишь обретение ЕЁ. ЕЩЁ ОДНОЙ.

Судьба сделала мне неожиданный подарок. Я предощущал ту, которая Ещё Одна. А получил вдруг Третью. «Незапланированную». Непредставимую, непредугадываемую… Отныне – самую дорогую мне женщину во Вселенной. Из всех, в этой жизни встреченных… Будь мы с Номи чужими, разве смогли бы Соединяться во снах, которые не совсем и сны, да?..

Утром, перед тем, как покинуть каюту Женщины, я напоследок поделился с нею ещё одним стихотворением из древнеземной классики. Стихи были о женской Красоте, и в наступившей благоговейной тишине я долго молча смотрел на неё, страстно желая наглядеться надолго, чтобы хватило аж до того мгновения, когда я наконец встречу ЕЁ. Смотрел на это лицо, понимая, что с Номи уже ничего не повторится и не продлится, что Ночь эта – наша единственная, и даже если мы когда-нибудь по-дружески и переспим, то это будет уже простой секс, обычный знак дружеской симпатии, вроде как набить для подружки морду кому-то, или перехватить в общей драке руку с ножом, норовящую воткнуть клинок корешу в бок…

Насмотревшись, я поцеловал Уже Не Девочку и Уже Не Мою Женщину, в последний раз… Унося на губах вкус этого ПОСЛЕДНЕГО поцелуя, ушёл молча.

В мире много женщин, более привлекательных, чем Наоми Джексон, но их выдают лица, надутые или слишком чувствительные. В этом нет ничего плохого, потому что они вызывают желание. Зато знаешь, что красивыми для тебя им оставаться недолго, и, когда красота примелькается, замечаешь лишь одно высокомерие. Или подобные, не менее отталкивающие, качества.

Лицо Номи выражает не только скромность и доброту, но и силу. Когда привыкаешь к такому лицу, красота не исчезает. Такие женщины созданы не для мимолётных увлечений, их нельзя обижать, они требуют и заслуживают абсолютной преданности.

Которую Я, при всём страстном желании, именно этой ЕЙ – дать не способен. Прости меня, уже не моя Девочка, если сможешь.

Вот о чём думал я, уходя от Третьей Женщины, неожиданно подаренной мне жизнью раньше, чем я встретил предощущаемую Ещё Одну.

«Облик юности текучей, птицы радости летучей, шелест тайны, вздох печали, вы любовь мою венчали на воде лучисто чистой, с той, что может лишь присниться, а поутру вдруг растаять и оставить вас на память…»

…Я не знаю, что чувствовала и о чём думала Риал Ибду Гррат, тайком от всех (кроме меня!) членов Экипажа покидая УТРОМ борт Вольного Торговца. И никогда не узнаю. Эту тайну она унесла с собой.

Но я прекрасно знаю, что она чувствовала, о чём думала, от чего страдала и какими вопросами озадачивалась НАКАНУНЕ своего исчезновения. Специально Моя незабвенная и гениальная Наставница меня уволокла тем вечером с корабля в город, или случайно так получилось, – я тоже не знаю. Тайне происхождения «базара», ныне именуемого мною Программным, также суждено оставаться неразгаданной. Но он состоялся между нами, состоялся в баре с символичным названием «Затёртый Доллар», и продолжился на берегу космосоподобного океана.

Воспоминание о том Разговоре Накануне Ухода Ба – на всю жизнь со мной. Программный Базар – Наследство, оставленное мне Прехитромудрейшей. И оно для меня – дороже всех мегаэквов и драгоценностей Мира Освоенных Пределов.

В тот вечер и особенно в ту ночь, проведённую нами на Берегу Вселенной, озарение посетило Риал, а за компанию и меня. Каждый из нас живёт у собственной Закрытой Двери, за которой хранятся ответы на все вопросы. Ключа от Замка, запирающего её, у нас нет, но мы всё равно пытаемся её открыть.

Не знаю, удаётся ли когда-нибудь хоть кому-нибудь проникать за неё, ключ отыскав, взломав замок, или иным способом.

Но теперь я точно знаю: некоторым удаётся увидеть свет, проникающий из-под Двери. Некоторым – по-над нею. Так бывает, если сама дверь в длину чуть короче дверной коробки, и либо нижний, либо верхний край (в зависимости от месторасположения петель) двери неплотно прилегает к «косяку», оставляя зазор. У древнеземных зодчих этот брачок назывался потрясающе:

«ДВЕРЬ СВЕТИТ».

Свет, просветливший нас, на том Звёздном Берегу подарил нам ответы на некоторые из вопросов.

37: «Как женщина»

Место действия: личная каюта субчифа «Пожирателя Пространства», Вольного Торговца, уже совершившего прямой прокол с ближней орбиты экскалибурской планеты Ти Рэкс к спейсбазе Танжер-Бета.

Время действия: Ночь, наступившая через несколько часов после причаливания и ошвартовки.

Действующие лица: ОНА, Принцесса (главная героиня пьесы) и ОН, Принц (герой-любовник).

Пьеса, если не подводит память: как минимум шестиактная. С бессчётным количеством интерлюдий.

Декорации: соответствующие.

Музыкальное сопровождение: эклектичное до изумления, но не умолкающее в пространстве каюты и в голове Главной Героини ни на мгновение.

Жанр: конечно же, синтетический неопостмодернистский симбиоз – псевдоприключенческая мелодрама, через эротические хэппенинги, откровенные цитаты, символистические навороты и детективные коллизии драматически переходящая в высокую трагедию, с элементами комедии положений, музыкальной драмы и комедии, чернухи, порнухи, более чем откровенной притчи и не менее откровенного трагифарса. Жуткий мут, ясный пень. Неизвестной в ОП модификации.

Такие вот жанрово-персоналийно-пространственно-временнЫе координаты феерического Мира На Двоих. Взрывообразно – как и положено порядочному миру, – родившегося в одночасье, просуществовавшего рекордно быстротечно, и прекратившего существование наутро, в момент ПОСЛЕДНЕГО поцелуя…

Разлетевшись на мельчайшие осколки, вдрабадан, как и положено.

Спустя недели и месяцы Номи со светлой грустинкой подумает:

«Могла ли я, изверившаяся и затравленная кисумуанская девчонка, вообразить, что меня наконец-то выпустит из тюрьмы собственных комплексов фритредер? Я не смогла бы даже заподозрить, что где-то во Вселенной меня дожидается именно такой ОН… Солид Т. Убойко, уроженец экзотической до изумления планеты, обретающейся в диаметрально противоположном от Кисуму краю Пределов. Фантастический любовник и искренний друг, кочевник-бродяга и правительственный агент, ковбой и наёмник, пират и каторжник, освояк и сержант имперской звёздной пехоты, любитель старинной литературы и страстный меломан, дипломированный социопсихолог и потомственный дворянин… рождённый в самом конце второго тысячелетия Космической эры, но отслеживающий родовые корни до последнего века второго миллениума ДОкосмической эры… с ума сойти, за тысячу лет до Первой Волны Освоения, с момента начала которой ведёт отсчёт наша эра!..»

Категорично отвечая сама себе, Номи решает:

«Ни за что не могла, дхорр забодай! Ни под жарким небом пент-Кисуму не могла, ни тем более – уже став фритредером сама. Сказал бы мне кто, что долгожданное свершится и я стану Женщиной с самоуверенным мачо, который моментально записал меня в шлюхи, которого возненавидела с первого взгляда, несмотря на прямо-таки брызжущую из него сексапильность… Вот бы, ясный пень, посмеялась от души! И совершенно напрасно. Оказалось – ПРИНЦ. Да, да, именно ОН, истинный ОН, хоть смейся хоть плачь. И то и другое – от счастья, переполнившего в ту Ночь душу, разум и тело. Хотя, приласкай его Вырубец, даже не очень высок ростом, не говоря уж о том, что далеко не голубоглазый блондин… Но то, что нам нужно, никогда ведь не ожидает нас там, где мы его ищем. Разве нет?».

…Теперь Номи из принципа не включает ту Ночь в свою жизнь. Когда в жизни появляется хоть что-то хорошее, это уже не жизнь, а «малина». С жизнью – только плохое ассоциируется.