Месть Темного Бога - Линн Флевелинг

Желая как можно скорее покончить со всей процедурой, Алек нырнул в воду с головой и стал скрести волосы пальцами. Когда он вынырнул, рядом стоял молодой прислужник, собравшийся мыть юношу. Выхватив из рук изумленного слуги губку, Алек решительно отослал его прочь.

Поспешно смыв мыло, Алек вылез из ванны и тут обнаружил, что его грязная одежда исчезла. На скамье для него оказались разложены чистое белье, свободная рубашка, штаны из тонкой кожи и нарядный алый камзол. Завершал наряд широкий кожаный, украшенный металлическими бляшками пояс.

— Где мой лук? — встревоженно спросил он вернувшегося Ветиса. — И рапира? И кошелек?

— Твой кошелек здесь, — ответил тот, протягивая его Алеку. — Носить оружие в Доме Орески запрещено. Оно надежно хранится и будет тебе возвращено, когда ты соберешься отсюда уезжать.

Служитель терм неуверенно подошел к Алеку, когда тот оделся, и протянул ему поднос с разнообразными маслами, щетками и гребнями. Алек собрался было отказаться, но тут увидел собственное отражение в зеркале. Впервые в жизни он видел себя целиком и с трудом узнал себя в нарядно одетом юноше, которого показало ему зеркало. Влажные волосы его торчали в беспорядке, и Алек неловко расчесал их гребнем.

Вернувшись наверх, он обнаружил, что Серегила раздели, тщательно обмыли и нагим положили на большой полированный стол в боковой комнате. Его худое бескровное тело выглядело еще более изможденным на фоне темного дерева. Воспаление вокруг раны на груди казалось зловещим багровым цветком.

Нисандер стоял на стуле, рисуя голубым мелом круг на потолке над Серегилом Такой же круг был уже проведен на полу вокруг стола. За время отсутствия Алека маг сменил одежду; теперь на нем была просторная мантия из тонкой голубой шерсти, ворот и рукава которой украшала богатая золотая вышивка. Широкий кожаный пояс с золотыми с «малью бляхами и шелковыми кистями подчеркивал его худобу, так что старик казался еще выше, чем раньше.

— Ах, ты уже вернулся? Так быстро? Надеюсь, тебе хорошо служили? — Нисандер легко соскочил со стула и оглядел Алека Сунув мел в карман, он рассеянно вытер руки о полу, оставив полосы на тонкой ткани. — Скаланская одежда тебе к лицу, милый мальчик, хотя твои волосы выглядят по-прежнему как у дикаря-северянина. — Он небрежно показал на свою одежду — Я не сомневаюсь, что ты теперь больше веришь в мои колдовские способности. По крайней мере так считает Теро, а мне проще не спорить с ним Я был бы ничуть не менее могуществен в старом рваном камзоле или, если уж на то пошло, совершенно голым, но он настаивает…

В этот момент вернулся Теро, и Нисандер отвернулся, подмигнув Алеку, чем очень напомнил юноше Микама Кавиша.

Алеку велели встать около стола. Глядя на ничего не выражающее лицо Серегила, он ждал, пока Теро закончит последние приготовления к обряду. Все было таким же, как и во время его очищения, но на этот раз прибавились тонкая палочка из слоновой кости и нож. Приготовив все, Теро встал в ногах Серегила.

Нисандер подошел к столу, скрестив руки на груди, и, помолчав немного, обратился к Алеку:

— Мы сейчас начнем. Некоторые наши действия могут тебя смутить, но помни: мы делаем это, чтобы спасти жизнь Серегила и вернуть ему целостность души. Как только обряд, начнется, ты не должен будешь ничего говорить или выходить из круга. Ты понял?

— Да. — Алек беспокойно переступил с ноги на ногу. Нисандер взялся за чернильницу и кисточку и целый час разрисовывал руки, лоб, грудь Серегила сложными переплетающимися друг с другом символами. Особенно много их он нанес вокруг странной раны.

Пробормотав заклинание, он начал обрызгивать Серегила — так же, как раньше Алека. Капельки так же сияли на коже Серегила; когда Нисандер закончил, все тело распростертого на столе человека было словно окутано светящимся покрывалом.

Нисандер взял березовый прут, и Алек поморщился, когда маг начал стегать Серегила — настолько сильно, что на коже того вспухли рубцы. С последним ударом капельки погасли, затем исчезли.

Нараспев произнося что-то сильным ясным голосом, Нисандер переломил прут о колено. Зловонный коричневый дым поднялся от обломков двумя густыми струями и образовал вихрь внутри магического круга. Вонь была ужасная, и Алек и Теро, полуослепшие от дыма, закашлялись.

На Нисандера дым не оказал никакого действия. Волшебник сунул палочку из слоновой кости в очищающее пламя свечи, потом спокойно начертил ею в воздухе светящийся знак над Серегилом. По его приказанию иероглиф начал принимать разные очертания и наконец исчез с громким хлопком, унеся с собой зловонный дым.

Нисандер кивком привлек внимание Алека, потом поднял руку и стал быстро делать какие-то знаки. До Алека не сразу дошло, что тот обращается к нему на условном языке, которому его обучил Серегил.

«Держи его».

Теро начал вторить Нисандеру, когда под быстрое ритмичное пение тот стал обрызгивать Серегила с помощью ветки кедра. Капельки прыгали и шипели на обнаженной коже, как на раскаленной сковородке; когда они исчезли, на их месте остались пятнышки, светящиеся красным. Сначала Алек испугался, решив, что это капли крови, но они быстро росли, достигнув размера вишни, и обретали форму пауков. Двигались они тоже, как пауки, и Алека передернуло от отвращения, когда светящиеся твари расползлись по беспомощному телу, бегая по губам, щекам, векам.

Вокруг раны они скопились в особенно большом количестве, и Алек инстинктивно отступил на шаг и начал делать охранительный знак. Но прежде чем он смог его завершить, Нисандер схватил его за руку и строгим жестом запретил это.

К тому времени, когда Нисандер и Теро кончили обрызгивать Серегила, тот был еле виден под шевелящейся массой похожих на пауков тварей. Его дыхание стало затрудненным, и он беспокойно задвигался, перекатывая голову из стороны в сторону. Знаком приказав Теро и Алеку держать его, Нисандер поднял палочку из слоновой кости над грудью Серегила и снова начал чертить в воздухе сложные символы. Когда рисунок удовлетворил мага, он заключил его в круг. Тут же налетел порыв ураганного ветра.

Дыхание Серегила превратилось в череду всхлипов; светящиеся пауки оторвались от его тела и свернулись шнуром. Когда последняя тварь поднялась вверх, Нисандер и Теро одновременно что-то выкрикнули; их голоса загрохотали в маленькой комнате с нечеловеческой силой. Звук этого приказа заставил облачко светящихся пауков погаснуть, и их, почерневшие остовы посыпались на пол, скрипя под ногами, как осколки стекла.

Нисандер и Теро тщательно счистили их с тела Серегила и с поверхности стола, потом начали обряд заново.